Лишённые права
Шрифт:
Мысли мои пресёк быстро приближающийся топот за спиной. Я на всякий случай отъехала в сторону и обернулась. Меня стремительно догонял сторожевой отряд. Я как можно равнодушнее отвела взгляд и удержалась от искушения остановить Советника. Менять поведение при виде стражи - последнее дело. Вскоре отряд нагнал меня и с шумом пронёсся мимо. Ни один из этих солдат даже не обернулся, а меня в жар бросило. Плохо, Лиа, теряешь форму. Выдержка никуда не годится.
Занимаясь самобичеванием, я едва не проморгала летевшего навстречу гонца. Собственно, ничего в нём особенного не было, просто мальчишка, совсем ещё юный, на хорошем коне. Но вышитый на потнике грифон заставил меня к нему присмотреться. Мальчишка очень
Далеко за спиной запел рог, требуя уступить кому-то дорогу. Зачем, интересно? Тракт и так почти пуст. Я спешилась, отвела коня с дороги и решила немного подтянуть подпругу, а заодно посмотреть, кто и куда так торопится.
Ждать долго не пришлось. Сначала до меня долетел шум, создаваемый, видимо, большой конной свитой, а потом появились и сами всадники. Их было около пятидесяти, и неслись они довольно быстро, стараясь, однако, не слишком обгонять великолепную карету, запряжённую не менее великолепной шестёркой. Когда весь этот балаган пролетал мимо, я смогла разглядеть герб на резной дверце. Грифон. Золотой на алом фоне, как и положено.
– Ну что, Советник, наша задача теперь не сильно отстать, - проговорила я, перекидывая ногу через круп, - и не слишком догнать, чтобы не нарваться.
Конь ответил коротким ржанием и послушно ринулся вперёд.
Шум, создаваемый свитой, разносился далеко, позволяя держаться на достаточном расстоянии и при этом не терять цель. Вот только через пару часов такой гонки Советник начал всхрапывать и сбавлять шаг.
– Они что, решили насмерть лошадей загнать?
– спросила я у вороного, позволив ему перейти на неторопливую рысь.
– Куда им так торопиться?
Впрочем, вспомнив всё, что я слышала о грифоне, я почти уверилась в том, что торопится он в ближайший трактир. Вряд ли даже такое дело, как борьба за корону, способно лишить его раннего обильного ужина и не менее обильного возлияния.
– Я думаю, мы найдём его на первом же достаточно роскошном постоялом дворе, - сообщила я Советнику, и тот согласно кивнул.
И действительно, не прошло и часа, когда впереди показался огромный постоялый двор. Вывеску с надписью «Огненный лис» рисовал явно хороший художник, а у широкого крыльца красовалась уже знакомая карета. Я проехала мимо, не останавливаясь. Ни к чему мне попадаться на глаза конюхам. Всего в двух полётах стрелы от «Огненного лиса» начиналась небольшая деревенька. Она не могла похвастаться реками и просторами, но пролегавший рядом тракт позволял ей быть справной и зажиточной. Очень быстро в ней обнаружилась и уютная корчма. Сдав Советника на попечение конюху и сняв комнату под самой крышей, я уже пешком вернулась к «Огненному лису». Из распахнутых окон первого этажа доносилась разбитная музыка. Рожки и барабаны явно сарсетинского происхождения играли известную охотничью песню.
Широкий двор был огорожен забором, но ворота в этот час ещё были распахнуты. Я беспрепятственно дошла до крыльца, но подниматься не стала. Натянув поглубже капюшон, прислонилась спиной к резным перилам. Не прошло и минуты, как на крыльцо выбежал юный подавальщик. Он явно торопился за чем-то в погреб, вход в который был на углу большого трёхэтажного строения, но не успел. Я поймала его за плечо, изрядно напугав. Впрочем, когда в моей руке блеснула золотая монета, бояться мальчишка тут же перестал.
– Герцог Эр Сан?
– кивнула я на всё ещё стоявшую у крыльца карету.
– Он, - чуть посомневавшись, кивнул подавальщик. Кажется, в этот миг он решил для себя, что за золотой хор можно продать даже такого опасного человека.
– Пирует?
Мальчик снова кивнул.
– Когда уедет?
– Сказал, чтобы кони были осёдланы и впряжены к рассвету. Но поверьте моему опыту, - в этот миг мальчуган, которому не исполнилось ещё и двенадцати, сделал такое лицо, как будто лет пятьдесят трактирами заведовал, - лорд Эр Сан сейчас так пьёт, что на рассвете его и гайратский горн не поднимет. Самое раннее - к полудню глаза продерёт.
– Гонец, мальчишка лет пятнадцати, при нём?
– Нет. Пажи есть, гонца нет.
Значит, отослал. На тракте рядом с каретой я его видела.
– К Эр Сану ещё кто-нибудь приезжал?
– Нет, но он кого-то ждёт. Во всяком случае, после каждой третьей кружки он то в окно, то на дверь поглядывает.
– Едет в Дугалис?
– А куда ещё ему по этой дороге ехать?
– В любые его окрестности, - холодно напомнила я, пряча монету в ладони.
Подавальщик тут же состроил виноватую мину:
– В Дугалис. Он ругался, что слуги его столичные разбаловались и наверняка ничего не успеют к его приезду.
– Вот теперь молодец, - я щелчком подбросила монету, и мальчишка неуловимым движением сцапал её в воздухе.
– Пожелаете, чтобы я о вас никому не говорил?
– он лукаво сверкнул глазами.
– Пожелала бы - перерезала бы горло, - ледяным тоном проговорила я, и парня как ветром сдуло. Ну хоть до завтрашнего вечера помолчит.
Я направилась к воротам и вышла на дорогу, уверенная, что мальчишка откуда-нибудь за мной подсматривает. Уйдя на расстояние, с которого он меня видеть уже не мог, я вернулась к забору и неторопливо прогулялась вдоль него. За дальним углом обнаружилась ива, любовно прислонившаяся к высоким гладким доскам. Уже зазеленевшие плети водопадом стекали по забору и с той и с этой стороны. Как по заказу. Можно отсылать Хранителям Вечного письменную благодарность.
Пару мгновений спустя я уже была во дворе, только теперь со стороны, примыкавшей к основному зданию конюшни. Солнце, наконец, коснулось горизонта, и сгустившиеся тени сделали мой ивовый шалаш совсем непроницаемым для чужих глаз. Крыльца я отсюда не видела, зато ворота были как на ладони. Что ж, посмотрим, кого так напряженно ожидает лорд Эр Сан.
От нечего делать я стала разглядывать дом. Два этажа каменные, третий - деревянный. Герцога наверняка поселят не над общей залой, скорее всего даже на третьем этаже. И наверняка не над конюшней, чтобы лошади не мешали его светлости спать. Добраться до окон легко. До второго этажа по крыше конюшни, а там, где второй этаж смыкается с третьим, есть прекрасный выступ, который огибает всё здание. Только бы неизвестный гость дождался полной темноты. Меньше всего я хотела бы, чтобы личная охрана герцога сняла меня со стены стрелой.
Герцог наверняка захочет поговорить со своим гостем в комнате, а не в так называемом «отдельном кабинете». Он должен знать, сколько у таких кабинетов лишних ушей.
Тени становились всё длиннее, солнце село, и двор стал быстро погружаться в сумерки. Наконец на дороге за воротами послышался замедляющийся топот копыт. Миг спустя в круг фонарного света въехал всадник в широком плаще цвета корицы. Конь под ним недовольно храпел. Похоже, гнали его не на шутку.
Едва успев спешиться, всадник оказался в окружении суетливых слуг. Коня двое мальчишек повели по двору, чтобы остудить, а его хозяин прошёл в зал. Я дождалась, пока животное уведут в конюшню. На то, что шагов над головой конюхи не услышат, можно было только надеяться. Уставший скакун должен задать им хлопот и отвлечь.