Лишние детали (сборник)
Шрифт:
Абзац! Царь Природы. На рубеже XXI века. В одних трусах на берегу ручья, в третьем часу ночи. Жертва напильникофобии. Разозлившись, я схватил горсть камней и запустил ими на звук. Потом еще очередь – по второму.
Странные звуки смолкли. Под ласковое пение цикад я вернулся в дом. Мэт оторвался от разноцветных макарон:
– Did ya show them bastards where Russian crayfish stay the whole fuck’n winter?
– Типа того.
Я поднялся в спальню и лег. Как хорошо – только цикады и вентилятор. Однако…
Блин, мне опять не спалось! Я понял, что лежу и думаю о древесной лягушке. Почему она кричит каждую ночь? Почему замолчала? Может, я убил редкое животное или помешал ему искать подругу? А может, это все-таки не животное, а какое-то
Тишина со слащавыми цикадами раздражала чем дальше, тем больше. Я снова встал и, стараясь идти тихо, вернулся к ручью. В воздухе висела какая-то безнадежность и пустота. Я пнул ногой булыжник. Он скатился в ручей и булькнул в воде.
И тут меня осенило. Я поднял два плоских камешка, успев подумать, что если меня сейчас увидит Мэт… («Знаешь, Джоди, наш русский совсем того. Ошизел парень без баб совершенно. Прикинь, выхожу ночью на веранду, а он у ручья голый стоит. И в каждой руке – по здоровому камню…»)
Да хер с ним, с Мэтом. Пусть дивится на загадочную русскую душу. Я потер камни друг о друга. Нет, не так. Повернул один камень ребром и снова потер: над ручьем раздалось «шырых-шырых». Потом еще раз.
И тут в отдалении – метров пятьдесят – раздался ответ.
«Зараза!» – вслух сказал я и почувствовал, что мой рот против воли растягивается в улыбку.
Напильник шырыхнул снова, уже значительно громче. Неожиданно для самого себя я размахнулся и швырнул камень в его сторону. Звук опять смолк – и тогда я пошел спать.
ИДЕАЛЬНОЕ КАФЕ
В одно из воскресений лета 2001 года жена вытащила из шкафа футболку с надписью Blue Moose, разбудив во мне давнюю ностальгию по тому смутному и вечно ускользающему объекту желаний, что зовется «идеальным кафе». Там, где я взял эту футболку, я еще не формулировал это так явно. Не формулировал и потом, в других городах и странах. И лишь спустя пять лет, в то самое воскресенье, понял, что всегда выискивал это смутное нечто. Подсознательно, но жестко отметал множество вариантов в той же Праге, выбирая именно тот столик, где через час познакомлюсь с Мартой и Стивом – конечно, случайно, но всё же…
Если бы не футболка, я, наверное, и не признался бы себе в этих играх. Я вообще забыл, что она у меня осталась, забитая в дальний угол шкафа. И не надевал ее с тех самых пор, как вернулся из Штатов. Может быть, даже подсознательно избегал такого напоминания. А может, просто потому, что она с длинными рукавами, в отличие от моих привычных T-shirts.
На футболке даже есть адрес: 248 Walnut Street, Morgantown WV.Стеклянный угол дома, черно-белый шахматный пол и штук восемь столиков, среди которых нет двух одинаковых. Запах какао и приглушенный контрабас Мингуса из колонок. Мое главное убежище от культурного шока, от слишком чужого мира и тоски по дому.
И одновременно – нечто вроде теплицы, где прорастали деревья новых знакомств. Смешливая Эдриан, рассказавшая мне, что открытый зонтик в помещении – плохая примета: «Лучше пусть останется мокрым, ты же всё равно не надеваешь его на себя!» Мрачный Шон, решивший вдруг оправдаться перед незнакомцем за строгий черный костюм: «Настоящий американец надевает костюм лишь в трех случаях, у меня сегодня не самое страшное…» Сэм и Дженнифер, затащившие меня в свой театр. Мэт и Чесс, с которыми я поселился на следующий год.
Было бы наивно думать, что эта стекляшка-кофейня в университетском городке совершенно переключила мне голову, подсадив на беспроигрышное удовольствие от столкновения с неизвестностью. Нет, конечно. Избавиться от шелухи стереотипов – это значит еще и понять в себе то, что уже никак не изменится. Но именно там, за угловым столиком в Blue Moose, теория хаоса перестала быть темой моей диссертации и стала темой жизни.
Вечер штатовской псевдосчастливой рутины.За окном кафе шелестят машины.Сам себе напевая арию Магдалины,ты «имеешь свой кофе».Думаешь о муравейниках, о лавинах в песочных кучах,о правильном понимании слова «случай»и о том, как сложно разгонять тучи,когда их мало.И не думаешь: о самоубийствах и их причинах,о трехстах милях между женщиной и мужчиной,и о необходимости жить под такой-то личинойне думаешь абсолютно.За соседним столом ржёт какая-то китаянка,из колонок льется джазовая перебранка…Что, не в кайф? – вынь свой плеер, где плачет Янка.Это жизнь в свободной стране.И лишь выйдя на улицу, где холодно и неприятно,ловишь образ: прошлое, куда не вернешься обратно,как бельё перед стиркой – везде какие-то пятна.И черничные среди них.Наверное, после возвращения я автоматически начал искать то же самое у нас. Но вскоре стало ясно, что Blue Moose Cafe – лишь модель. Оно не было идеальным. Тем более что Питер – город кафе, и здешней кулинарно-архитектурной музе есть чем завлечь прохожего. Попадались заведения, которые в чем-то были даже лучше того, американского. Но в чем-то другом по-прежнему не догоняли. И вот наконец футболка, извлеченная из шкафа, в свою очередь вытащила из памяти всю цепочку моих поисков и вынудила собрать все эти смутные «что-то» в более-менее цельную картинку.
Итак, каким должно быть идеальное кафе? Во-первых, светлым. Даже прозрачным. Большие окна: разглядывание прохожих является одной из важнейших компонент кафешного времяпрепровождения.
Лучше всего, если кафе находится на площади или в угловом доме на перекрестке, а окон как таковых и нет – их заменяют полностью прозрачные стеклянные стены. В любом случае, кафе не должно быть в подвале: хватит этой мрачной достоевщины, скиньте этого шизофреника с парохода и топор его бросьте вслед ему!
Идеальное кафе должно быть чистым, включая воздух и атмосферу вообще. Сюда же относится и дизайн: у меня нет к нему особых требований, и модное ныне развешивание на стенах всяких странных предметов меня не особенно интересует. Другое дело, что в хорошо оформленных кафе и за чистотой обычно следят. Не знаю, входит ли название в понятие дизайна. Однако кафе, названные в честь экзотических животных, почему-то оказываются аккуратнее.
Но еще больше это зависит от меню. В идеальном кафе должны подавать хороший чай и кофе, а также разнообразные пирожные и торты. Чем разнообразнее, тем лучше – тогда можно будет, наблюдая за посетителями, проверить теорию о том, что люди чем-то похожи на десерты, которые они заказывают.