Лисичка с секретом
Шрифт:
Лиса еле дотерпела до окончания пикника. Ей приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы создавать хотя бы видимость своего участия в разговорах. У Сергея и Ирины – друзей Арсения Борисовича – была парочка очаровательных, но жутко непоседливых сыновей. Четырёхлетние двойняшки Саша и Паша нашли в её лице верного единомышленника по шалостям и проказам. А девушка, всеми силами старавшаяся избежать разговоров с отцом Виталика и самим Виталиком, увидела в двойняшках своё спасение. И всё свободное время от накрывания на стол, поедания шашлыка, а затем и мытья посуды Лиса провела исключительно за играми с двумя проказливыми мальчуганами. Виталик выглядел недовольным и хмурился, ибо надеялся
Зато семейная пара Сергей и Ирина были бесконечно благодарны Василисе, что сумела отвлечь на себя и более того заинтересовала совместными играми ураган по имени «Саша плюс Паша». Молодые родители искренне радовались внезапно предоставленной возможности побыть друг с другом пусть не наедине, но хотя бы иметь возможность не заниматься исключительно детьми. Ведь такие мгновения с момента рождения сыновей были для них большой редкостью.
Обратный путь домой в машине Арсения Борисовича прошёл под всеобщее гробовое молчание. По окончании пути Виталик, было, дёрнулся проводить подругу, но она так резко отскочила от него словно ужаленная и, пробормотав что-то неразборчивое, забежала в подъезд. Парень решил не нагнетать и дождаться следующего дня.
Но следующий день для друзей ознаменовался грандиозным скандалом. Стоило после завтрака парню перешагнуть порог комнаты Лисы, как на его крепкую голову обрушился поток обвинений и укоров, сдобренный криками вперемешку с ругательствами.
— О чём и главное, чем ты думал, когда решил не поступать в институт? – со всем пылом и накопленным негодованием возмущалась девушка. – Ты попадёшь под осенний призыв, плюс год службы. Значит, на следующий год ты при всём желании не поступишь и потеряешь ещё один год! Для чего Вит?
Поначалу парень терпеливо молчал, ожидая, что Лиса, выплеснув накопившееся возмущение, затихнет и успокоится. Но ему было невдомёк, что за последние месяцы она слишком сильно переживала за лучшего друга. И как оказалось не напрасно. За прошлую ночь она тысячу раз успела пожалеть, что не завела этот разговор с тётей Олей – матерью Виталика – раньше. Возможно, вместе и сообща они смогли бы повлиять на опрометчивое решение Вита.
— Ты понимаешь, что твои знания, которые есть в твоей голове сейчас за два года могут улетучиться с такой же быстротой и лёгкостью, как… как…, - Лиса никак не могла подобрать подходящее сравнение, чтобы до Вита точно дошла мысль о глубине его ошибке. Но как назло её литературные предпочтения не были рассчитаны на обычного среднестатистического парня единственным увлечением, которого был бокс. Точно, бокс! А там главное скорость и реакция.
— Виталик,- следующую попытку Лиса начала показательно спокойным голосом до боли напоминающим учительский, Виталик еле сдержался, чтобы не заржать в голос. Но вовремя замаскировал хохот кашлем, успев прикрыть рот кулаком. Ибо она и так была в гневе, словно разъярённая валькирия, и злить девушку ещё больше парень опасался.
— Так вот, - продолжила Лиса, едва парень отсмеялся…, то есть откашлялся, - в своём боксе ты отрабатываешь удар, так?
— Так точно, мэм, - пусть Виталик смог сдержать смех, но язвительность прорывалась без спроса.
Лиса нахмурилась, подозревая неладное, но лицо друга было максимально бесстрастным, как говорится – не подкопаешься, поэтому ей ничего не оставалось как продолжить развивать собственную мысль.
— Удар должен быть максимально точным, но главное быстрым, я правильно понимаю? Ты учишься двигаться и бить чётко и стремительно. Чтобы соперник даже глазом не моргнул, а ты ему уже впечатал промеж глаз, верно?
— И в этом ты тоже абсолютно права Лиса, - покорно соглашался Виталик. Правда после ора лучшей подружки звон в ушах до сих пор не отпускал его, и парень готов был согласиться на любые девичьи условия, лишь бы она больше не включала свой ультразвук, порождающий острую головную боль, не говоря о раздражении.
— Так вот, имей в виду, что через два года те знания, которые сейчас ты думаешь навечно въелись в твой мозг как выжженная и напитанная несмывающимися чернилами татуировка. Но на самом деле они испарятся из бестолковой головы быстрее, чем твой самый отработанный и стремительный боксёрский удар по сопернику.
Виталик непроизвольно скривился, поскольку Василиса в эту минуту выглядела и вела себя в точности как его или её мать – настоящая училка, до мозга костей. Что за дурная манера всех вокруг поучать? Будто кругом одни идиоты и только лишь училкам известно всё на свете, обо всём и обо всех, включая Виталика.
Парень открыл, было, рот, чтобы притормозить разбушевавшуюся подругу, но разве бы он успел?
— Я наперёд знаю, что ты будешь мычать в ответ, - невежливо перебила его Лиса, не стесняясь в выражениях и выставив ладонь перед собой, запрещая тому говорить.
Но тут видимо сказался характер отца, так как Виталик неожиданно даже для самого себя вдруг отказался выслушивать бабьи причитания. Поэтому поднявшись с девичьей кровати, на которой по привычке устроился сразу, как зашёл, произнёс категоричным тоном очень похожим на властный голос Арсения Борисовича, но все же лишённый агрессивного напора и темперамента последнего:
— Хватит Лиса. Перестань выедать мне мозг. Всё давно решено, и я не собираюсь что-либо менять. Именно поэтому, зная твою страсть к подобным мелодрамам, я не хотел говорить тебе до последнего.
— Что? – поначалу она от удивления округлила глаза, но по мере сознавая ладони от злости непроизвольно сжались в кулаки. – Значит я любительница мелодрам, по-твоему?
— Ну а как назвать твоё недавнее выступление?
– Виталик не собирался уступать подруге.
– Я имею право принимать решение о своём будущем так, как мне хочется. Почему ты думаешь, что знаешь больше моего? Мы одного возраста, ты не старше меня, чтобы читать мне нотации. Ты ещё не выучилась на учительницу, но уже сейчас ведёшь себя именно так! Это отвратительно Лиса.
Виталик выпустил пар и вновь сел на кровать, поправив подушку за спиной и облокотившись на стену. Василиса же так и стояла посреди комнаты, сжимая и разжимая кулаки. Ничего себе! Всегда добрый и нежно ею обожаемый Виталик только что заткнул ей рот. Да ещё как заткнул! Со всем профессионализмом, упрекнув, не пойми в чём. Она ощущала себя донельзя растерянной и никак не могла сообразить, как вести себя с Витом и что говорить после такого. Он ведь даже слушать не хочет, а в ответ к тому же обвиняет во всяком. Выходит, пока она столько месяцев места себе не находила, переживала за друга, Виталик в это же самое время спокойно себе жил-поживал, строил планы и даже не счёл нужным просветить и успокоить близкую подругу. Осознание того, что все переживания оказались абсолютно не нужными и тщетными, захлестнуло девушку удушающей волной, разъедающей душу желчной обидой.