Лисий дневник
Шрифт:
И еще, насчет возраста. Старец не помнил сколько ему лет, не помнил себя в прошлом. Жил он очень давно и всегда был таким – седым стариком высокого роста и с длинной седой бородой. Жители окрестных деревень тоже ничего не могли поведать о возрасте старца. Сколько помнили себя местные старожилы, столько и жил старец на берегу лесного озерца в простенькой избенке, которую совершенно не касалось время. Сменялись целые поколения, а он все жил себе на том же месте, также помогая мудростью своей обращавшимся к нему людям, также дружил со зверьем
Довольно часто, в ночные часы, садился он за ветхий стол и при тусклом свете свечи писал “Книгу Жизни”. Все знания, накопленные за свою долгую жизнь, старец излагал в этой книге. А жизнь его продолжалась дальше и не думала кончаться, поэтому книга тоже была далека от завершения. Временами он зачитывал отрывки из “Книги Жизни” лисам, которые сидели поджав хвосты на простой деревянной лавке в его избе и змеям, свернувшимся кольцами по углам… И говорили старцу лисы, что истину великую излагает он на бумаге, а змеи шипя соглашались с ними.
И приходили к старцу ежи с ворохом сухих листьев и сосновыми иголками. С разрешения его брали они листы “Книги Жизни” и царапали мудрость их сосновыми иголками на прошлогодних листьях. Велико было желание лесного народца познать истину.
Затем, при свете дня, звери собирались на полянке, куда из людей дорогу ведал один лишь старец и начинали по очереди вслух читать переписанные ежами страницы книги. И было у них заведено, что первым начинал читать ежик, а заканчивал медведь.
И так по душе приходились медведям слова, написанные в “Книге Жизни”, что они мастерили из листьев и сосновых иголок лукошки, набирали в них самой отборной лесной малины и приносили старцу, слегка смущаясь при этом. Старец ласково трепал их по голове и давал поесть хлеба, иногда даже последнего.
И никогда не беспокоили старца комары, мухи или другие насекомые.
И никакая грязь никогда не приставала к нему.
И царил вокруг старца покой и мир. Волны тихой благодати исходили от него. Времени не существовало для старца. За пределами его мирка проходили столетья, бушевали войны и сменялись правительства, но он был все тот же, ничуть не изменившийся. Ну разве что ставший еще мудрее. А в “Книге Жизни” появлялись новые главы. И каждый день читали звери друг другу свеженаписанные листы ее.
Однажды глухой ночью, когда звезды были беспросветно скрыты облаками, а старец давно лег почивать… Из леса вышла странная фигура… Кто-то одетый во все черное…
Он пошел по направлению к избушке старца. При ближайшем рассмотрении это оказался горбун с оттопыренными ушами, черными волосами, выбивающимися из-под капюшона, и лицом, покрытым складками и морщинами. На этом лице очень выделялся длинный нос. Он постоянно как-то дергался и вздрагивал, как будто жил собственной жизнью… Горбун к чему-то принюхивался.
На боку существа болтались ножны с мечом. От них исходило слабое огненное сияние. Создавалось впечатление, что оно просачивается сквозь ножны, а сам меч целиком состоит из огня и странным чудом не прожигает материал ножен…
Горбун запахнул черный плащ, поправил перевязь с мечом и перестал принюхиваться. Нехорошая улыбка появилась на его противном лице.
– Я чувствую, что он здесь! – негромко сказал он сам себе и сделал решительный шаг в сторону избушки.
(окончание будет!)
Пятница, 03 Августа 2007 г. 16:25
Отворив дверь, которая не скрипела, он вошел внутрь. В темноте подозрительный горбун разглядел лежащие на столе листы “Книги Жизни”, нехитрое убранство жилища старца. И, наконец, скромную кровать с лежащим на ней хозяином.
Горбун мерзко ухмыльнулся и громко придвинул к себе табуретку. Потом сел возле стола. Табуретка жалобно скрипнула под ним.
– Я долго тебя искал. Нужно признать, ты хорошо замаскировался. – громко, сотрясая стены сказал горбун и раскатисто засмеялся. – Теперь мы можем продолжить наш разговор, глупо прервавшийся когда-то давно.
Старец проснулся после первых слов, сел в кровати и стал внимательно слушать горбуна, не пытаясь вставить ни слова.
Тот, тем временем, прикосновением пальца зажег свечу.
– Хочу получше разглядеть тебя в твоем новом обличье, приятель. – сказал он и опять рассмеялся, как последний идиот. – Я принес кое-что, что тебя очень заинтересует, старец! – последнее слово горбун произнес с явной издевкой.
Он отбросил в сторону свой плащ с капюшоном и снял перевязь второго меча, висевшего у него за спиной. Ножны этого меча окутывала серая дымка тумана. Было похоже на то, что внутри них находится клинок, весь состоящий из тумана, слегка просачивающегося наружу.
Старец посмотрел на это чудо и опять ничего не сказал.
– Этот меч твой! Я сотворил его для тебя, чтобы биться с тобой за власть над миром! – сказал горбун.
Сразу после его слов оглушительно прогремел гром.
– Вставай, Черный Лис! Ты слишком долго отдыхал в этом облике. Пришла пора размять кости. – сказал Бог Тысячи Дуростей, чьей текущей дуростью был облик уродца-горбуна.
Я слез с кровати и подошел к столу. На нем лежал мой меч – Повелитель Тумана! Сколько прошло веков! И вот, он снова передо мной. А также Бог Тысячи Дуростей, который по совместительству еще и Бог Огня, владеющий мечом по имени Повелитель Огня.
Когда-то, очень давно мы не закончили наш спор по поводу того, кому властвовать над миром под названием Даргобар – Огню или Туману. Кстати, я по совместительству – Бог Тумана. Тогда я удалился от всех дел, порвал все связи и, приняв облик старца, отправился жить в избушку на берегу лесного озера. Я по-прежнему продолжал писать “Лисью йогу” только под другим названием – “Книга Жизни”.