Лисса. Сокровища Древних
Шрифт:
Старк горестно вздохнул. Часть его души, давно и надежно охваченная страстью к археологии, сейчас просто рыдала при мысли о том, чтобы оставить все эти исторические ценности без надлежащей описи и исследования. "А какая бы шедевральная выставка получилась!
– с тоской подумал Старк, - да, что там выставка, целый уникальный музей можно было организовать. А теперь придется все оставить этим летающим заразам! Как не жаль, а придется".
Старк с тревогой кинул взгляд на арку. Сияние почти полностью закрыло собой проход. "Времени совсем не осталось, нужно поторопиться". Он повернулся к
– Мужики! Братья!
– чуть хриплый голос разнесся по залу.
– Мы прошли многое, чтобы добраться сюда. Все держались молодцом, и мне будет приятно вспоминать в старости ваши лица, лежа в постели, с сидящей рядом хорошенькой сиделкой и уткой под кроватью.
Кое-кто в толпе рассмеялся, на лицах многих появились улыбки.
– Буду краток, - монах набрал в грудь воздуха, выдержал паузу и вкрадчиво, умело управляя настроением толпы, продолжил, - верится мне, что для таких настоящих мужиков, как вы, небольшая подлянка со стороны Древних не станет последней в их жизни. Вспомните, что всех нас ждут дома родные, друзья. Так неужели они будут меньше любить нас без этого желтого металла?
– Не томи, говори, как есть, - раздались требовательные возгласы из толпы.
– Я и говорю, - с абсолютным спокойствием продолжил Старк, легко удерживая внимание собравшихся. Для посвященного его уровня, задача уговорить людей добровольно расстаться с сокровищами не была трудновыполнимой, но все же требовала усилий. Сейчас значение имело все: интонации голоса, поза, жесты, слова. Старк протянул руку по направлению к арке, - Выход перед вами! Осталось совсем чуть-чуть, и мы сможем уйти из этих проклятых пещер. Нам стоит поторопиться. А вот золото придется оставить здесь, его хозяевам. Увы, они никого не выпустят отсюда даже с одной монетой в кармане.
Лично я никого уговаривать не буду. Желающие могут устроить себе царскую могилу. Для остальных, еще раз напомню - мертвым золото ни к чему.
По мере осознания масштабов трагедии, лица стоявших перед монахом людей, застывали маской отчаянья. Но никто не решился усомниться в его словах. Никто не попытался оспорить утверждение Старка. Перенесенные испытания закалили людей, приучив с мужеством смотреть правде в глаза, какой бы горькой на вкус она не была. Вот почему, сокрушенно качая головой, да жалостливо причитая над своим горем и понося жадность хозяев, посмевших вернуть уже не принадлежащее им золото, мужчины стали разоблачаться, пополняя близлежащие кучи любовно собранными по всему залу предметами.
Лисса ободряюще похлопала по плечу, подошедшего к ней Мироху. Тот, выложив последнюю монету, теперь потерянно ощупывал враз полегчавшие карманы.
– Ты не понимаешь, - горестно покачал он головой, - да на эти деньги можно было каждому по ферме отстроить, да жену туда привести.
Девушка окинула внимательным взглядом убитого горем фермера.
– Все у тебя будет, - ободряюще улыбнулась она, - только я не уверена, что на ферме ты найдешь свое счастье.
Арка между тем целиком засияла темно-голубым, грозовым облаком, и Ларри заторопил товарищей. Один за другим, опустошенные в материальном и душевном плане, мужчины скрывались в сиянии перехода. Ларри потянул было девушку за
– Пойду последней.
– Нет, последним пойду я. Это даже не обсуждается. Все-таки я командир отряда.
Лисса кивнула. От удивления она даже не стала спорить с наемником. Что-то изменилось в их отношениях, но вот что именно, пока было непонятно. Опека командира словно приобрела личную заинтересованность, а из глаз исчезла холодная отчужденность.
Последние из неудавшихся охотников за сокровищами тоскливым взглядом окидывали издевательски поблескивающее золото и покидали негостеприимное хранилище Древних. Скоро придет и их черед. Лисса незаметно в последний раз посмотрела на дальний угол зала. Там, на белой колонне сиял ярко-голубой символ. Под ним располагался скрытый от ненужных глаз проход к настоящим сокровищам Древних, тех, которые обещали ей Стражи, тех, которые дают полную власть над целым миром. Нет, прочь искусительные мысли. Не для того она бежала от Стражей, чтобы потом, в шаге от свободы, поддаться их ядовито-заманчивым уговорам. И Лисса, отринув ненужные сожаления, смело шагнула в переход.
Ярко светило солнце. Свежий горный воздух слегка кружил голову. Внизу, под ногами расстилалась зеленая долина, еще укрытая одеялом утреннего тумана. Отовсюду звенели птичьи трели, восхваляющие пробуждение светила. Лисса, прикрыв слезящиеся от яркого света глаза, замерла, вдыхая слегка морозный утренний воздух, с наслаждением ощущая тепло от горячих солнечных лучей, уже показавшегося из-за гор солнца.
Отчаянный вопль, раздавшийся у нее за спиной, разрушил эти мгновения блаженства.
– Подождите! Меня-то забыли!
– покрасневшее от натуги лицо графа, показалось из склона вертикально-плоской скалы. Лишь голубоватые огоньки, пробегающие по шершавой каменистой поверхности, указывали на местонахождение портала. Фигуру графа как-то странно перекосило. Из камня торчали только голова, правая рука и плечо. Остальная часть тела как будто за что-то зацепилась, не желая вылезать наружу.
– Сейчас, еще чуть-чуть, - пыхтя, приговаривал граф, судорожно дергаясь вперед и по миллиметрам протискиваясь сквозь портал. Внезапно, его лицо перекосила мучительная гримаса боли, побелевшие губы успели лишь прошептать: "Помогите", и тело графа с легким чпоком втянусь обратно в скалу. Стоящие рядом наемники бросились было на помощь, но их руки бессильно уткнулись в ставшую непроницаемой поверхность камня. Огоньки погасли, а вмести с ними и надежда увидеть графа живым. Удрученное молчание повисло над отрядом. Первая потеря пусть и не лучшего, но все же своего товарища, потрясла всех.
А вокруг просыпалась после ночного сна природа. Капли росы блестели на камнях крупицами радуг. И не были в них ничего необычного или опасного. Солнечные лучи, скользящие по снежным шапкам гор были самыми обыкновенными солнечными лучами. Камни, покрытые желтовато-зеленым мхом, не планировали в любую минут провалиться под землю, увлекая за собой наступившего на них путника. Старк вздохнул полной грудью, втайне радуясь этой обыденности. Граф, да..., жаль паренька. Но, видно, испил он чашу терпения Создателя, истек его исправительный срок.