Листая календарь летящих будней…

Губерман Игорь Миронович

* * *

Выбрав одинокую свободу,к людям я с общеньем не вяжусь,ибо я примкну ещё к народуи в земле с ним рядом належусь.

* * *

Совершенно обычных детеймы с женой, слава Богу, родители;пролагателей новых путейпусть рожают и терпят любители.

* * *

Хотя стихи – не то, что проза,в них дух единого призвания,и

зря у кала и навозатакие разные названия.

* * *

В обед я рюмку водки пью под суп,и к ночи – до бровей уже налит,а те, кто на меня имеет зуб,гадают, почему он так болит.

* * *

Все помыслы, мечты и упованиястановятся живей от выпивания.

* * *

Дух надежды людям так угоден,что на свете нету постояннеемифа, что по смерти мы уходимв некое иное состояние.

* * *

На некоторой стадии подпитиявсё видится ясней, и потомустановятся понятными события,загадочные трезвому уму.

* * *

Густеет, оседая, мыслей соль,покуда мы свой камень в гору катим:бесплатна в этой жизни – только боль,за радости мы позже круто платим.

* * *

Обманываться – глупо и не надо,ведь истинный пастух от нас сокрыт,а рвутся все козлы возглавить стадо —чтоб есть из лакированных корыт.

* * *

Финал кино: стоит кольцомдесяток близких над мужчиной,а я меж них лежу с лицом,чуть опечаленным кончиной.

* * *

Жизнь моя ушла на ловлю слова,службу совратительному змею;бросил бы я это, но другогоделать ничего я не умею.

* * *

Сотрись, не подводи меня, гримаса,пора уже привыкнуть, что ровесники,которые ни рыба и ни мясо,известны как орлы и буревестники.

* * *

Моя шальная головане переносит воздержанияи любит низкие словаза высоту их содержания.

* * *

Я злюсь, когда с собой я ссорюсь,переча собственной натуре,а злит меня зануда-совесть,никак не спится этой дуре.

* * *

Политики весьма, конечно, разны,и разные блины они пекут,но пахнут одинаково миазмы,которые из кухонь их текут.

* * *

Уже для этой жизни староватя стал, хотя умишко – в полной целости;всё

время перед кем-то виноватоказываюсь я по мягкотелости.

* * *

В российской оперетте историческойтеперь уже боюсь я не солистов,а слипшихся слюной патриотическойхористов и проснувшихся статистов.

* * *

Возможно, мыслю я убого,но я уверен, как и прежде:плоть обнажённая – намногодуховней, нежели в одежде.

* * *

Девицы с мечтами бредовыми,которым в замужестве пресно,душевно становятся вдовамигораздо скорей, чем телесно.

* * *

Печально мне, что нет леченияот угасания влечения.

* * *

Конечно, Ты меня, Господь, простишьза то, что не молился, а читал,к тому же свято чтил я Твой престиж:в субботу – алкоголь предпочитал.

* * *

Где б теперь ни жили, с нами навсегдамноговековая русская беда.

* * *

Весь век меня то Бог, то дьяволтолкали в новую игру,на нарах я баланду хавал,а на банкетах ел икру.Я написать хочу об этом,но стал я путаться с годами:не то я крыл туза валетом,не то совал десятку даме.Плывут неясной чередойтуманы дня, туманы ночи…Когда-то был я молодой,за что-то баб любил я очень.

* * *

Век мой суетен, шумен, жесток,и храню в нём безмолвие я;чтоб реветь – я не горный поток,чтоб журчать – я ничья не струя.

* * *

Подумав, я бываю поражён,какие фраера мы и пижоны:ведь как бы мы любили наших жён,когда б они чужие были жёны!

* * *

Везде, где пьют из общей чаши,где песни звук и звон бокалов,на всяком пире жизни нашейвокруг полным-полно шакалов.

* * *

Да, мечта не могла быть не мутная,но не думалось даже украдкой,что свобода – шалава беспутнаяс уголовно кручёной повадкой.

* * *

Скудеет жизни вещество,и явно стоит описания,как возрастает мастерствопо мере телоугасания.

* * *

Господь безжалостно свиреп,но стихотворцам, если нищи,даёт перо, вино и хлеб,а ближе к ночи – девок ищет.