Listen to my heart

norman123

– У нас с тобой равные полномочия, Бейн, – сказал он в спину коллеге, заставляя того остановиться у двери кабинета. – И мы имеем право брать себе любого клиента.

– Но Тереза Грей – мой постоянный клиент! – вскричал Магнус. – Как бы ты отреагировал на то, что я увёл из-под твоего носа Джонатана?

Лицо Лайтвуда помрачнело.

– Даже не думай о Моргенштернах, – прошипел он. – Ими занимаюсь только я. А ты, значит, не так хорош, – он беглым взглядом прошёлся по телу азиата, по его узким рваным джинсам и голубой рубашке, и ухмыльнулся, –

как говорят.

– Заткнись, – рявкнул Бейн и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, скрылся в своём кабинете, громко хлопнув дверью.

Алек негромко рассмеялся и вернулся к себе.

Тишина на этаже длилась всего несколько секунд, а потом все вернулись к своим обязанностям.

– Как думаешь? – спросила Алина, крутя карандаш наманикюренными пальчиками. – Такая лютая ненависть испарится, если они, наконец, трахнутся?

Джейс оторвал свои золотистые глаза от эскиза в руках и посмотрел на подругу.

– Они женаты, – напомнил он ей. – Не друг на друге. Какой к чёрту секс?

– Я просто предположила, – пожала плечами девушка. – Тем более, это было бы горячо, согласись. Они оба чертовски красивы.

– Хелен в курсе твоего мнения? – спросил Джейс, откладывая эскиз в сторону. – К тому же, Алек не гей.

– А Магнус, значит, гей? – возмутилась Алина.

– Ну-у, – блондин склонился над столом, подтянувшись к подруге, – он красится.

– И это единственное, что отличает гея от не-гея?!

Джейс откинулся на спинку кресла и слегка в нём покрутился, думая над ответом.

– Нет, – наконец, заговорил он и улыбнулся своей я-придумал-не-смешную-шутку-но-сам-над-ней-посмеюсь улыбкой, – гея от не-гея отличает сквозняк в заднем проходе.

– Идиот, – буркнула Алина и вернулась к своему альбому, в котором делала до этого зарисовки. – Типичный гомофоб.

– Хэй! – оскорблённо воскликнул Джейс. – Я не гомофоб, я толерантный.

– Просто ты боишься геев.

– Никого я не боюсь! Но сзади бы их не подпускал.

– Господи, Джейс, – воскликнула Алина, – гомосексуализм – это не та хрень с укусом оборотней, ты не станешь вдруг в полнолуние сосать члены! Это либо есть в тебе с самого начала, либо нет.

– Я всего лишь хочу сказать, что Алек не похож на гея, – пожал плечами парень. – С такой женой он вряд ли способен им стать.

– Да-а, – протянула Алина и улыбнулась, – Лидия – ходячий секс.

– Хелен, – напомнил ей Джейс.

– Для трахаю-каждую-ночь-разных-девушек парня ты слишком консервативен, – усмехнулась Пенхоллоу.

– Просто мне нравится ваша пара, – Джейс улыбнулся. – И что бы ты не говорила о других, я знаю, что для тебя Хелен всегда будет на первом месте.

– Естественно, – ощетинилась Алина. – Она носит под сердцем нашего ребёнка.

Джейс весело рассмеялся и снова взял эскиз в руки, Алина вернулась к своим наброскам.

Рабочий шум окутал просторный этаж, что занимал их отдел. Кабинеты Алека и Магнуса находились напротив друг друга и были равноудалены

от лифта. Их стеклянные стены не скрывали происходящего внутри, и это делали за них вертикальные жалюзи, почти всегда закрытые, так как каждый считал, что один следит за другим. У каждого в подчинении было пять дизайнеров, и их две команды в теории генерального директора, Ходжа Старквезера, должны были не только вести здоровую конкуренцию и подстёгивать друг друга, но и сотрудничать, делиться мнением и опытом.

То, что конкуренция была нездоровой, было заметно сразу на выходе из лифта, где на стене висел стенд иерархии дизайн-студии. Имя Алека было заменено на «заноза в заднице», а имя Магнуса – на простое «придурок». Да, несмотря на то, что Алек работал в сфере дизайна, креативом он не блистал. Зато отлично руководил и выполнял заказы в срок. Да и его отчёты приходились Старквезеру больше по душе.

Магнус же был сплошным креативом. Креатив был его вторым именем. Магнус Креатив Бейн. Да, пожалуйста, называйте именно так. В его команде он был лидером, а не руководителем. Его кабинет был эпицентром хаоса, что создал этот мир, а его мозг – прародителем этого хаоса. Он постоянно задерживал отчёты, но его клиенты так щедро благодарили Ходжа, что тот прощал ему эту слабость.

Двое координаторов, двое заклятых врагов. Работники их отдела не гнушались дружить друг с другом, но при начальниках вели себя осторожно. Никто уже не помнил, в какой день началась вражда. Вроде когда-то Алек и Магнус дружили, но длилось это всего лишь пару недель, пока один из них не напортачил, разбив тем самым отдел на два лагеря молча и неотрывно наблюдающих за ними людей. И длилось это на протяжении трёх лет.

I thought heaven can’t help me now.

Nothing lasts forever,

But this is gonna take me down.

Магнус постукивал кончиком карандаша по столу из красного дерева, и Алек, сидящий напротив него, тихо шикнул. Магнус поднял на него свои карие глаза. Зелёно-карие глаза Алека посмотрели на карандаш, а затем на Бейна, прося прекратить. Уголки тонких губ азиата приподнялись.

Стук.

Алек зарычал и перевёл взгляд на Ходжа, говорящего по телефону у панорамного окна.

– Хочешь пожаловаться папочке, Лайтвуд? – прошептал насмешливо Магнус.

– Хочу засунуть этот карандаш в твой зад, но не хочу делать это при боссе, – проговорил сквозь зубы Алек, бросив мимолётный взгляд на коллегу.

Магнус коварно ухмыльнулся и продолжил периодически постукивать с определённой частотой, этим самым заставляя правый глаз Алека нервно дёргаться. Он буквально слышал, как крошатся зубы Лайтвуда, и это было таким приятным удовлетворением его ненависти, что он пользовался каждой возможностью.

– Итак, – закончив телефонный разговор, Ходж вернулся за стол и занял кожаное кресло, – зачем я вас позвал?

– Вы говорили, что у вас есть новость для моего отдела, – сказал Алек.

– Нашего отдела, – поправил его Магнус.