Listen to my heart

norman123

Азиат не заметил его, находясь в какой-то прострации, и подпрыгнул на стуле, услышав голос.

– Ты почему всё ещё здесь, уже слишком поздно?

Алек опирался спиной на дверь, глядя на Магнуса неотрывно, а потом медленными шагами подошёл ближе.

– Нет! – выкрикнул тот и, схватив солнечные очки, висящие на зеркале, натянул на глаза. – Не смотри! Ты никогда не видел меня без макияжа.

– Брось, – мягко рассмеялся Алек. – Я уверен, что ты не страшен без него.

– Напрасно, – пробормотал Магнус. – Что ты вообще здесь делаешь? Тебе не пора домой к невесте?

Лайтвуд понуро опустил голову и тяжело выдохнул.

–

Я хотел извиниться перед тобой, – сказал он, поднимая глаза и смотря на собственное отражение в чёрном стекле очков. – Ох, Магнус! – воскликнул он. – Мне нужно видеть твои глаза! Сними очки!

– Нет, – упрямо покачал головой азиат. – Продолжай извиняться.

Алек вздохнул.

– Мне жаль, что я обидел тебя. Я не имел права. Прости.

Магнус улыбнулся. Он чувствовал, как оттаивает и превращается в лужу от вины и искреннего раскаяния в ореховых глазах, глядящих на него из-под чёлки.

– Хорошо. Но только в этот раз, – добавил он лукаво и поднялся со стула.

– Ты домой? – спросил Алек и, дождавшись кивка, предложил: – Подвезти?

Бейн замер на месте и мысленно себя расцеловал, что напялил эти дурацкие очки и Лайтвуд не может видеть выражение его глаз.

– Не откажусь, – кивнул он ещё раз.

Машина Алека стояла на парковке, и это был Мустанг с откидным верхом. Магнус немного разбирался в автомобилях, и в том, что перед ним стояла раритетная машина, сомнений не было. Она была чёрной и ухоженной, и сверкала в свете уличных фонарей, и было видно, что произведена она не позже семидесятых годов прошлого столетия.

– Ух ты, – выдохнул он. – Откуда она у тебя?

– Досталась от отца, – Алек улыбнулся и открыл перед танцором дверь.

Магнус опустился на мягкое сидение и провёл рукой по изображению лошади на панели. Алек тем временем уже обошёл машину и сел за руль.

– Куда везти? – спросил он.

Магнус перевёл на него взгляд и назвал адрес, и Алек завёл машину.

Был главный плюс в том, что Бейн натянул на себя солнечные очки. Он мог смотреть на Алека и любоваться им исподтишка. Этим прекрасным профилем и длинными ресницами, щетиной и пухлыми губами, мускулистыми и длинными руками, вытянутыми вперёд и сжимающими руль. Он чувствовал его манящий запах, запах настоящего мужчины, чуть терпкий, но такой головокружительный. Это был запах тела, которое Магнус желал столько времени, не одеколон, не туалетная вода или дезодарант, не запах геля после бритья, что он периодически ощущал у Имасу. А запах самого Алека. И он был самым лучшим, что когда-либо вдыхал азиат.

– Не против музыки? – прервал молчание Алек, и Магнус кивнул.

Ему было всё равно, что будет играть, что будет происходить вокруг, когда он может безнаказанно смотреть на Алека. Парень вставил кассету в проигрыватель, и тихая и лиричная мелодия полилась по воздуху, заполняя собой пространство между ними и вытекая за пределы салона автомобиля. Магнус прикрыл глаза, чувствуя эту боль в сердце от съедающей его любви.

Ветер ерошил его волосы, ночной город был тихим, что не мешало его фантазии бурно разыгрываться. На тёмном фоне вырисовался образ Алека, его глаза и крепкие руки, держащие Магнуса за талию. Он провернул его вокруг оси, а потом притянул к себе и сделал несколько шагов в сторону, и музыка закружила их в страстном танце. Магнус улыбнулся, сидя с всё ещё закрытыми глазами.

–

Хэй, чему это ты там улыбаешься? – окликнул его Алек.

– Эта песня, – прошептал Магнус. – Она прекрасна.

Парень потёр шею и тут же вернул руку на руль.

– Вообще-то я не слушаю подобное, но у меня сейчас с собой только кассеты Лидии.

Магнус резко раскрыл глаза и выпрямился, словно его окатили водой, выдернув из сладкого сна.

– У неё прекрасный вкус, – пробормотал он потерянно и отвернулся, глядя в боковое зеркало на следующую за ними пустую дорогу.

– Не могу с этим согласиться, – усмехнулся Алек и перестроился на соседнюю полосу, собираясь повернуть на светофоре. – Её плейлист слишком депрессивный. При наличии жениха она слушает песни про расставание, про неразделённую любовь и прочее. И это странно.

– Лидия – очень милая девушка, и ты должен любить свою невесту такой, какая она есть, – пробормотал Магнус, плохо скрывая обиду в голосе.

Алек повернулся к нему, нахмурив брови, словно не понимая, о чём говорит азиат, а потом усмехнулся.

– Да, должен, – согласился он.

Остаток пути они провели в полном молчании. Алек остановился около дома Магнуса и заглушил мотор. Улица была темна и пуста, ближайший фонарь стоял через несколько домов от них, поэтому их лица освещались лишь луной.

– Спасибо, – прошептал Магнус, словно боялся, что разбудит всю улицу и все узнают, что его подвозит домой чей-то без пяти минут супруг, и придвинулся к двери.

– Постой, – Алек перехватил его за запястье.

Магнус повернулся к нему и замер. Глаза парня наполнились темнотой, и на их дне плавали серебряные блики луны. Он смотрел прямо на Магнуса, обводя взглядом лицо, а потом наклонился чуть вперёд, обхватывая пальцами подбородок.

– Алек… – прошептал Магнус, сглотнув вязкую слюну, заполонившую рот, и приоткрыл губы.

Алек провёл большим пальцем по ямочке прямо под нижней губой и свободной рукой медленно стянул с азиата очки. И Магнус был готов поклясться, что ореховые глаза засияли ещё ярче, когда он взглянул в его глаза. Пухлые губы изогнулись в широкой улыбке.

– Ты красивый, – прошептал Алек, опаляя своим дыханием лицо Магнуса.

Сердце в груди, притихшее до этого момента, разразилось громкими ударами, стуча уже где-то в горле. Боль, раньше занимавшая только сердце, теперь распространялась по всему телу, захватывая новые органы и заставляя их сжиматься. Кончики пальцев подрагивали от острой необходимости коснуться парня тоже. Магнус почти сорвался, почти потерял контроль, почти отключил разум, когда его взгляд скользнул вниз и наткнулся на кассеты, лежащие в нише между сидениями. Кассеты Лидии.

– Мне пора, – прохрипел он и отстранился, убирая руку Алека от своего лица.

Парень разочарованно вздохнул и отвернулся, запуская пятерню в волосы.

– Да, конечно, – пробубнил он себе под нос. – Спокойной ночи.

Магнус молча вышел из машины и, не оборачиваясь, дошёл до двери. Он знал, что на улице достаточно темно, но пролившиеся слёзы имели свойство блестеть в лунном свете.

Can you see that I’m bound in chains?

I finally found my way.

Ранним утром Магнус запрыгнул в такси и помчал в клуб, чтобы обрадовать Тессу тем, что его голову посетила идея. Он нервно мял пальцы всю дорогу, пожевывая нижнюю губу и глядя в окно за мельтешащими зданиями.