Листья
Шрифт:
– Ты говоришь такие странные вещи, – с дрожью в голосе тихо промолвила осина, – Но говорят, что этого дуба нет и это просто очередная древняя легенда.
– Нет, каррр, он есть, моя бабушка была оттуда родом, древние вороны, живущие в дупле дуба, были ее родственниками, – с гордостью ответила Урса.
– Хорошо, пусть даже этот дуб существует, но зачем тебя послал к нему ясень, – с большими любопытством спросила осина.
– Прости, дорогуша, но я не могу тебе этого сказать, это мне кажется будет не очень правильно по отношению к ясеню. Но я почему-то думаю, что ты все в свое время
– Хорошо, а когда ты думаешь улетать в свое путешествие?
– Прямо сейчас, сначала полечу, прощусь со своей родней, а потом в путь, – весело ответила Урса.
– Ну что ж, соседка, желаю доброго тебе пути, я прослежу чтобы твое гнездо никто не занимал в твое отсутствие, ведь я все-таки надеюсь ты еще вернёшься.
– Спасибо каррр, но если я не прилечу через три месяца, пусть мое гнездо займет мой племянник Критус, а то он в свои годы продолжает жить с мамой и папой, ха-ххха, – сказала Урса и рассмеялась. – Я в его годы уже вывела пять выводков птенцов, а он каррр, все ищет свой идеал, тьфу каррр, молодежь.
– Как скажешь Урса, пусть будет так, – с грустью в голосе ответила осина.
– Прощай каррр, подруга, – прокаркала Урса, и улетела.
– Прощай, – ответила осина, и подумала про себя какая странная жизнь, столько лет она ждала этого момента, когда надоедливая соседка наконец покинет свое гнездо, и вот он наступил, а вместо радости и облегчения, тоска и боль, теперь она поняла, что в глубине души она всё-таки любила эту надоедливою, старую, ворчливую и грубую ворону.
Первым делом Урса полетела к своей любимой сестре Вилоне, которая была её самым близким и единственным другом. Они сблизить ещё птенцами, росшими в большой суетливой семье, где были сами предоставлены себе, с рассветом они пускались в приключения, добывали пропитание, дрались с голубями, воробьями и со своими собратьями, спасались от котов и ястребов, парящих и выслеживающих добычу над ближайшем полем. Только повзрослев, и став семейными, они стали видеться гораздо реже, но с возрастом вместо чинных посиделок с воспоминаниями о прошлом, эти старые дамы всегда были не прочь что ни будь стащить сообща или наесться до отвала свежей клубники прямо на глазах у истошно кричащей дачницы, тёти Вали.
Вилона со своим мужем Карлом жили на высокой березе, растущей посреди серых пятиэтажных домов совсем недалеко от парка ясеня. Гнездо у них было огромное и нелепое, это был ком собранный из всего, что видно попалось хозяевам на глаза, ветки, провода, обрывки разнообразных газет и журналов, обломки костей, кусочки резинового мяча и многое другое. В гнезде жили Вилона, Карл, и их сын Критус, который был исключением из всех вороньих правил, первое из которых – жить самостоятельно уже после первого года жизни, а ему шел уже десятый год. Безнадежный поэт и романтик с ранимой душой, паталогически неспособный не то что прокормить семью, но даже отобрать у воробья крошку хлеба. Он жил на шее у своих родителей, и был их бесконечным стыдом в глазах остального вороньего народа.
– Ну здрасьте, родственнички, как житуха ваша, не болеете али чем, – как всегда с сарказмом прокаркала Урса усевшись на ветки над гнездом.
– Здорова сестрица, мы то ничего, а вот у тебя походу головка бобо в такую рань честных птиц беспокоить, – ответила Вилона высунув голову из гнезда задорно прищуривая глаза.
– А мужичьё то твоё где, никак на охоте? – спросила Урса подпрыгивая на ветке от собственного удовлетворения своей язвительностью.
– Ну а то, уж который час охотятся голубчики мои, во сне то сама знаешь какая дичь может попасться, – иронично ответила Вилона, и расхохоталась.
Урса рассмеялась в ответ, и ближайшая округа наполнилась хриплым, заливистым вороньим карканьем.
– Ну вы чего старухи раскудахтались, делать больше нечего?! – донесся из гнезда очень хриплый, приглушенный голос Карла.
Карл вылез из гнезда, покачиваясь, и щурясь от дневного света, и с гордым видом уселся на ветки, выгнув грудь он изо всех сил пытался придать себе важный вид главы семейства.
– Ну привет старый, как жена тебе еще все перья не выщипала? – сквозь смех спросила Урса.
Карл молча отвернулся, видно этим утром у него не было ни сил, ни желания парировать колкие женские шуточки.
– Так что же случилось сестрица, ты же не любезничать прилетела в такую рань? – спросила Вилона, внимательно, и с настороженностью смотря на сестру словно предчувствуя что-то нехорошее.
– Я улетаю сестрица каррр, прилетела простится, – с грустью в голосе ответила Урса.
– Каррр, как проститься, как улетаешь? – в недоумении закаркала Вилона.
Карл так же весь встрепенулся, и надулся как шар, из которого торчали два больших, сверкающих как чёрные блюдца глаза, которые неотрывно смотрели на сестер ворон.
– Ну куда, каррр, ты улетаешь и зачем, каррр? – продолжала встревоженно каркать Вилона.
– Успокойся сестрица, мы и так с тобой на двоих прожили два века, – с усмешкой ответила Урса. – Я лечу к своей мечте детства каррр, к родному гнезду древних воронов.
– Что каррр, ну ты же знаешь это всё бабушкины сказки?! – с возмущением прокричала Вилона, перебивая свою сестру.
– Нет сестра, бабушка нам рассказывала о своей жизни, о том откуда она пришла, – спокойно ответила Урса.
– Бред каррр, я не хочу слушать этот бреда, старая дура, если тебе натерпеться покинуть это мир, сделай это как ни будь по-другому, например надери хвост соседскому коту, – прокричала Вилона еле сдерживая слезы и вспорхнув вверх, уселась на самой макушки дерева.
Урса полетала за сестрой, и села рядом.
– Чего тебе, лети куда хочешь, только оставь меня, старая предательница?! – в слезах ответила Вилона.
Ей было очень больно и горько от того, что она прекрасно знала Урсу, и понимала, что принятого ей решения она уже не изменит.
– Знаешь Вилона, когда наша мама была совсем старая, я спросила у неё от том откуда прилетела бабушка, и она сказала мне, что из древнего леса, где живут возле дуба вороны.
Вилона обняла Урсу: – Я знаю, что этот лес существует, я просто боюсь, что больше тебя никогда не увижу.
Урсе стало невыносимо жалко свою сестру, и она сама была готова разрыдаться, и еле сдерживала себя из последних сил.
– Я постараюсь вернуться сестра, не плач. – сказала Урса, нежно гладя сестру крылом по голове.