Литература мятежного века
Шрифт:
И.В. Сталин взял ее в руки, полистал, презрительно усмехнулся в усы и немало подивился тому, с каким пафосом сытые сочинители разглагольствовали о "величайшем эксперименте п о п е р е к о в к е профессиональных преступников, кулаков и прочих государственных преступников". Не ускользнуло от его внимания и славословие условий жизни в лагере, способствующих перековке зэков из угрюмых, озлобленных обстоятельствами людей в жизнерадостных ударников труда...
Пройдет совсем немного времени, и авторы пафосной книги в сафьяновом переплете на деле убедятся, что спецлагеря далеко не курортные места... А пока Габриловичи, Авербахи, Кассили, Безыменские и иже с ними изображают жестокую классовую борьбу по переустройству общества в выгодных для них розовых красках и третируют (этот процесс будет продолжаться многие десятилетия) тех, кто писал честные и правдивые произведения, в которых изображалась жизнь, как она
***
"Величайшие произведения искусства, созданные революцией, - писал Ромен Роллан в предисловии к французскому изданию романа Николая Островского "Как закалялась сталь", - это люди, порожденные ею". Развитие и становление новых моральных принципов и духовных ценностей осуществлялось в ходе глубоких экономических и социально-политических преобразований. Молодая литература следовала принципу правдивого освещения происходящих событий, подсвеченных жестокой братоубийственной войной. Раскрывая народные характеры, возвеличивая человеческую личность, писатели поспешествовали росту общественного сознания, пробуждению национального достоинства широких масс. Их произведения - это многоплановая мозаика времени, полная трагизма и народ выступает в ней как могучая сила истории.
Новая российская словесность и ее теория формировались и совершенствовались в ходе трудных социальных преобразований. Осмысливая ее первые шаги, поражаешься смелости первопроходцев. Первый съезд писателей (1934) подвел итоги пройденного пути, приняв "Устав Союза советских писателей", в котором определены главные принципы литературы нового типа. "Социалистический реализм, - записано в уставе, - требует от художника правдивого, исторически конкретного изображения действительности в ее революционном развитии. При этом правдивость и историческая конкретность художественного изображения действительности должны сочетаться с задачей идейной переделки и воспитания трудящихся в духе социализма".21 Это отвечало общественным устремлениям, вносило ясность и определенность в разброд и шатания.
Труден путь первооткрывателя. Вздыбленная, растревоженная действительность жестко ставила перед писателями множество сложных задач, требующих совершенствования форм выражения и углубления художественного анализа. Шел трудный, порою мучительный поиск, возникали тупиковые ситуации, разочарования. По идейным, эстетическим и политическим убеждениям сшибались между собой различные группы, течения, объединения. За редким исключением, писатели входили в то или иное образование.
Первые десятилетия, несмотря на драматизм переходного периода, ознаменовались такими шедеврами, как "Тихий Дон" Михаила Шолохова, "Педагогическая поэма" Антона Макаренко, "Как закалялась сталь" Николая Островского, "Петр I" Алексея Толстого, сатирическая комедия "Клоп" Владимира Маяковского и другие.
В названных произведениях сложные представления о жизни, об обществе и государстве, правде и кривде рассмотрены в контексте широкой исторической перспективы. С другой стороны, произошло укрупнение героя, создание образа духовно богатой, цельной личности с ее верой в идеалы добра и социальную справедливость.
Большим достижением литературы было создание образа положительно прекрасного человека, идеал которого - мир гармонического развития личности, мир высокого духовного уровня и нравственного совершенства. Не менее важно и то, что впервые в художественной практике русская литература продемонстрировала стремление не только к глубокому отражению действительности, но и к синтезу ее лучших сторон осмысленных через призму жизни, мышления и видения простого человека.
К выдающимся произведениям 20-х - начала 30-х годов относятся "Падение Даира" (1923) А. Малышкина, "Города и годы" (1925) К. Федина, "Барсуки" (1925) Л. Леонова. Драматургия представлена пьесами "Бронепоезд 14-69" (1922) Вс. Иванова, "Любовью Яровой" (1927) К. Тренева, "Разломом" (1927) Б. Лавренева. Глубокое раскрытие тема революции и гражданской войны получила в "Чапаеве" (1923) Д. Фурманова, "Железном потоке" (1924) А. Серафимовича, "Разгроме" (1927) А. Фадеева, а также в романе Н. Островского "Как закалялась сталь" (весь роман вышел в 1934 году). В этот же период создаются эпопеи "Тихий Дон" М. Шолохова (тома I и II - 1928, том III 1929 - 1932) и "Хождение по мукам" А. Толстого ("Сестры" 1921 - 1922, "Восемнадцатый года" 1927 -- 1928).
Творческий процесс обогащался новыми явлениями. Художественное открытие в литературе не является лишь результатом внутреннего самодвижения литературы; ее новаторство строго обусловлено коренными сдвигами в социальной жизни общества, достигнутыми писателем и выраженными в соответственной форме. Творчество Льва Толстого, по определению В. И. Ленина, - "шаг вперед в художественном развитии всего человечества". В русской литературе А.С.
Нельзя забывать и о другой стороне дела. Новаторство литературы органически связано с культурным наследием. Это сложный диалектический процесс, требующий серьезного исследования. Дело в том, что перед каждым обществом неизбежно встает необходимость определить свое отношение к прошлому, решить, что из него и в каком объеме следует принимать, усваивать, развивать, а что отодвигать в сторону, отвергать как обветшалое или даже в чем-то вовсе неприемлемое. Жизнь находится в постоянном движении, преодолевая препятствия и противоречия. На разных этапах развития социалистической цивилизации отмечаются различные подходы к наследию.
Речь идет о трех таких этапах, обусловленных общественным развитием, уровнем национального самосознания. Первый этап - это ранний послеоктябрьский период, когда решался вопрос: быть или не быть духовному наследию важнейшей составной частью новой культуры. В силу ряда объективных (и субъективных) причин давала о себе знать тенденция недоверчивого, нигилистического отношения ко всему тому, что осталось от "старого мира". С предельной ясностью проявилось это в теории и в практике Пролеткульта, критика ошибок которого дала возможность расчистить путь к многоликому океану классики. Второй этап, начиная с 30-х годов, являет собой поворот к непреходящим духовным ценностям прошлых веков. Однако главное внимание в это время привлекают в основном те явления художественного наследия, которые были созвучны идейным устремлениям общества. В эти годы растет интерес к тому, что по сути своей выражало пафос отрицания, непримиримости ко всей системе нравственного, социального и физического закрепощения человека. В таком действительно избирательном подходе была своя логика и безусловная историческая справедливость: огромный пласт культурных ценностей минувшего включался в бескомпромиссную борьбу за переустройство жизни. Но это была лишь часть целого, которое по-настоящему еще не воспринималось как прочный фундамент новой духовности. Наконец - третий этап овладения наследием, начиная с 40-х - вплоть до 90-х годов, характеризуется рядом примечательных особенностей и представляет более высокий уровень по сравнению с двумя предыдущими: достоянием общества становятся многие, ранее преданные забвению, а то и вовсе отвергнутые художники, литературные направления, а равно сложные явления национальной и мировой культуры... Увы, в начале девяностых годов этот процесс был насильственно приостановлен... К этой проблеме мы еще вернемся.
Вместе с литературой набирает силу и теоретическая мысль. Уже в 20 30-е годы, а затем в последующие десятилетия генезису, становлению и сущности изящной словесности было посвящено множество исследований. О плодотворности творческих усилий ученых свидетельствует их влияние на живой художественный процесс. Не будем перечислять имена и научные труды, нам важно определить о б щ е е н а п р а в л е н и е теоретической мысли, характеризующейся ее приверженностью литературе. Здесь надо сказать и о том, что она была обращена к широкой исторической перспективе, а равно и к мировой художественной культуре. Истинность, действенность научной теории (в том числе и литературной) проверяется практикой. Общественно-политическая ситуация тридцатых, а затем пятидесятых годов явилась для литературной теории, очередным испытанием на прочность. В борьбе с шатаниями, ревизионистской истерией и спекулятивными концепциями она выстояла, открыв новые возможности для углубления художественного анализа. Последующие годы принесли ряд трудов, исследующих широту возможностей искусства, его генезис, национальное своеобразие и соотношение с другими направлениями. Вместе с тем углубился анализ взаимосвязей между содержанием и формой, принципа народности и художественного историзма.