Литература (Учебное пособие для учащихся 10 класса средней школы в двух частях)
Шрифт:
Однако начавшийся к концу 40-х годов в России общественный подъем на самом его взлете подсекает страшный удар. В феврале 1848 года вспыхивает революция во Франции, и перепуганный Николай I решает разом пресечь всякое "вольномыслие". Арестованы члены кружка Петрашевского, подобная же участь угрожает Белинскому, но, как с горечью писал Некрасов, "тут услужливо могила ему объятья растворила". В стране начался один из самых тяжелых периодов ее истории, получивший название "мрачное семилетие":
Помню я Петрашевского дело,
Нас оно поразило, как гром,
Даже старцы ходили несмело,
Говорили негромко о нем.
Так писал Некрасов в сатире "Недавнее время" о трудных годах, которые переживала тогда и наша литература. Придирки цензоров доходили до нелепости: даже в поваренных книгах вычеркивалось словосочетание "вольный
После смерти Белинского, в 1848 году Некрасов подключается к работе в литературно-критическом разделе журна-(*166)ла. Его перу принадлежит ряд блестящих критических статей, среди которых выделяется очерк "Русские второстепенные поэты" (1850), восстанавливающий пошатнувшуюся в 40-е годы репутацию поэзии.
Великая заслуга Некрасова-редактора перед русской литературой заключается и в том, что, обладая редким эстетическим чутьем, он выступал в роли первооткрывателя новых литературных талантов. Благодаря Некрасову на страницах "Современника" появились первые произведения Л.Н. Толстого: "Детство", "Отрочество", "Юность" и "Севастопольские рассказы". В 1854 году по приглашению Некрасова постоянным сотрудником "Современника" стал идеолог русской революционной демократии Н.Г. Чернышевский, а затем литературный критик Н.А. Добролюбов. Когда в 1859 году произойдет исторически неизбежный разрыв либералов с революционерами-демократами и многие талантливые писатели либерального образа мысли уйдут из "Современника", Некрасов-редактор найдет новые писательские дарования в среде беллетристов-демократов и в литературном отделе журнала увидят свет произведения Н. В. Успенского, Ф. М. Решетникова, Н. Г. Помяловского, В. А. Слепцова, П. И. Якушкина, Г. И. Успенского и др.
В 1862 году после петербургских пожаров поднимается очередная волна гонений на передовую общественную мысль. Распоряжением правительства "Современник" приостанавливается на восемь месяцев (июнь - декабрь 1862 года). В июле 1862 года арестован Чернышевский. В этих драматических условиях Некрасов предпринимает энергичные попытки спасти журнал, а после официального разрешения в 1863 году печатает на страницах "Современника" программное произведение русской революционной демократии, роман "Что делать?" Чернышевского.
В июне 1866 года, после выстрела В. В. Каракозова в Александра II, власти вновь запрещают издание "Современника". Рискуя своей репутацией, во имя спасения журнала Некрасов решается на "неверный звук": он произносит в Английском клубе стихи, посвященные О. И. Комиссарову, официально объявленному спасителем царя от покушения Каракозова. Но все эти отчаянные попытки спасти журнал остались безрезультатными и явились предметом мучительных угрызений совести и раскаяния.
Только спустя полтора года Некрасову удается арендовать у А. А. Краевского журнал "Отечественные записки". С 1868 года и до самой смерти Некрасов остается бессменным редактором этого журнала, объединяющего прогрессив-(*167)ные литературные силы 70-х годов. В редакцию "Отечественных записок" Некрасов приглашает М. Е. Салтыкова-Щедрина и Г. 3. Елисеева. В отделе беллетристики печатаются А. Н. Островский, М. Е. Салтыков-Щедрин, С. В. Максимов, Г. И. Успенский, А. И. Левитов и другие писатели демократического лагеря. Отделом критики руководит Д. И. Писарев, а после его смерти - А. М. Скабичевский и Н. К. Михайловский. Отдел публицистики ведут Г. 3. Елисеев и С. Н. Кривенко. Журнал "Отечественные записки" разделяет в 70-е годы славу запрещенного "Современника" и стоит в самом центре общественной
Поэтический сборник Некрасова 1856 года. В самом начале общественного подъема 60-х годов, в 1856 году, выходит в свет поэтический сборник Некрасова, принесший поэту славу и невиданный литературный успех. "Восторг всеобщий. Едва ли первые поэмы Пушкина, едва ли "Ревизор" или "Мертвые души" имели такой успех, как Ваша книга",- сообщал поэту Н. Г. Чернышевский. "А Некрасова стихотворения, собранные в один фокус,- жгутся",- сказал Тургенев примечательные слова. Готовя книгу к изданию, Некрасов действительно проделал большую работу, собирая стихотворения "в один фокус", в единое целое, напоминающее мозаическое художественное полотно. Таков, например, цикл "На улице". Одна уличная драма сталкивается с другой, другая сменяется третьей, вплоть до итоговой формулы поэта: "Мерещится мне всюду драма". Совокупность сценок придает стихам некоторый дополнительный смысл: речь идет уже не о частных, отрывочных эпизодах городской жизни, а о "преступном состоянии мира", в котором существование возможно лишь на унизительных условиях. В этих уличных сценках уже предчувствуется Достоевский, уже предвосхищаются образы будущего романа "Преступление и наказание". Достоевский и сам признавал впоследствии огромное влияние поэзии Некрасова на его творчество. Узнав о смерти поэта, он просидел за томиками его стихов целую ночь. "...В эту ночь я перечел чуть не две трети всего, что написал Некрасов, и буквально в первый раз дал себе отчет: как много Некрасов, как поэт, во все эти тридцать лет занимал места в моей жизни!"
Некрасов о судьбах русской поэзии. Сборник Некрасова 1856 года открывался эстетической декларацией "Поэт и гражданин", в которой отражались драматические раздумья поэта о соотношении высокой гражданственности (*168) с поэтическим искусством. Эта проблема не случайно приобрела особую актуальность на заре 60-х годов, в преддверии бурного общественного подъема. Стихи представляют собой диалог поэта и гражданина. У этих героев за плечами тяжелые годы "мрачного семилетия", страшно понизившие духовный уровень русского общества. Это в равной мере остро чувствуют и поэт, и гражданин. Новое время требует возрождения утраченного в обществе идеала высокой гражданственности, основанной на "всеобнимающей любви" к Родине:
Ах! будет с нас купцов, кадетов,
Мещан, чиновников, дворян.
Довольно даже нам поэтов,
Но нужно, нужно нам граждан!
Оно же требует и возрождения идеала высокой поэзии, олицетворением которого в стихах Некрасова является Пушкин. Но нельзя не заметить, что диалог поэта и гражданина пронизан горьким ощущением ухода в прошлое той эпохи в истории отечественной культуры, которая была отмечена всеобнимающим, гармоническим гением Пушкина, достигшим высшего синтеза, органического единства высокой гражданственности с высоким искусством. Солнце пушкинской поэзии закатилось, и пока нет никакой надежды на его восход:
Нет, ты не Пушкин. Но покуда
Не видно солнца ниоткуда,
С твоим талантом стыдно спать;
Еще стыдней в годину горя
Красу долин, небес и моря
И ласку милой воспевать...
Так говорит гражданин, требующий от поэта в новую эпоху более суровой и аскетичной гражданственности, уже отрицающей "красу небес" и "ласки милой", уже существенно ограничивающей полноту поэтического мироощущения.
В стихотворении Некрасова отразились глубокие размышления поэта о драматизме развития русского поэтического искусства в эпоху 60-х годов. Образ поэта сполна воплощает в себе этот драматизм. Перед нами герой, находящийся на распутье и как бы олицетворяющий разные тенденции в развитии русской поэзии тех лет, чувствующий намечающуюся дисгармонию между "гражданской поэзией" и "чистым искусством".
(*169) Поэзия эпохи 50-60-х годов действительно окажется расколотой на два враждующих друг с другом течения: рядом с Некрасовым встанет Фет. Причем раскол в поэзии середины века возникнет в спорах о пушкинском наследии. Сторонники "чистого искусства", объявляя себя истинными наследниками Пушкина, будут ссылаться на строки из стихотворения "Поэт и толпа": "Не для житейского волненья..." Поэты демократического лагеря, отстаивая свое понимание верности Пушкину, будут цитировать из "Памятника":