Литературная Газета 6237 (33 2009)
Шрифт:
Вторая мировая война явилась продолжением Первой, развитием того конфликта, что начался в августе 1914 года.
Тогда Германия, индустриальный лидер Европы, пришла к выводу, что соседи не смирятся с её доминированием в Европе и её ждёт "штальринг" - стальное кольцо изоляции и удушения. И Германия бросилась на своих европейских соседей - Россию и Францию, не ожидая, что Британия воспользуется поводом, чтобы поставить на место претендента на европейскую гегемонию.
Потрясённая до основания Россия из Первой мировой
Германия же своё поражение фактически не признала, и при первом же резком повороте истории - Великой депрессии, начавшейся в 1929 году, - к власти в стране устремились силы, возглавляемые Адольфом Гитлером и его национал-социалистической партией. Они утверждали, что причиной поражения в Первой мировой войне был "удар в спину" малодушного меньшинства, предателей социал-демократов и "ненемецких элементов" населения. Германия начинает стремительно вооружаться, а её соседи, едва пришедшие в себя от ужасов Первой мировой войны, с откровенным страхом смотрят на процесс восстановления фантастической германской военной машины, оказавшейся способной в 1914-1918 годах воевать на равных едва ли не со всем миром.
Национал-социалисты возбудили в немцах национальную экзальтацию, сплотили коллективную волю и предложили в качестве национальной идеологии худший вариант социал-дарвинизма - сильные выживают, слабые погибают. Нацисты посеяли в умах молодого поколения веру в безусловное превосходство германской расы, объявили исторической миссией народа необходимость взять реванш за поражение в Первой мировой войне.
Окружающие Германию народы в бессилии, слепом эгоизме, страхе, гонимые надеждой умиротворить агрессора, пошли на уступки, равные капитуляции перед ним. Этим они укрепили национал-социализм и подорвали союз Запада и Востока как единственный противовес агрессивным устремлениям немцев. Польша, Англия, Бельгия, Франция, СССР в 1934-1939 годах не смогли объединиться, в той или иной степени предпочли компромисс с агрессором силовому противостоянию и обрекли себя на военное испытание в худших условиях.
Цивилизационные, идеологические и социальные различия главных европейских государств - Советского Союза, Британии и Франции - встали на пути формирования новой Entente cordiale - Тройственного союза, направленного на самооборону европейцев от германского превосходства, тевтонской ярости, принявшей в Третьем рейхе Гитлера причудливые и страшные черты.
Войны могло не быть, но для этого европейским народам нужно было отказаться от итогов Первой мировой войны и согласиться на ту или иную степень зависимости от германского рейха. Дольше всех иллюзию ограниченности германских притязаний питали Лондон и Париж, трепетавшие перед опасностью нового столкновения с немецкой военщиной. Это привело в 1938 году к Мюнхенскому сговору с Гитлером, начавшим процесс ревизии послевоенных границ.
Ведущий американский историк, специалист по Второй мировой войне Г. Вайнберг утверждает: "Какими бы ни были конфликтующие между собой амбиции и идеологии мировых держав, будет справедливым утверждать, что за исключением Германии ни одна европейская нация не считала ещё одну мировую войну приемлемым ответом на всевозможные стоявшие перед ними проблемы. Без германской инициативы ещё одно мировое кровопролитие было немыслимо для всех стран"
Нападение Германии на СССР и Японии на США превратило европейский конфликт в подлинно мировую войну, где боевые действия велись на нескольких театрах военных действий.
Главным полем разрешения второго глобального мирового конфликта был советско-германский фронт. Именно здесь, в столкновении всей
Представьте себе поражение СССР в 1941 году
Произошло бы смыкание Германии с Японией, превращение Евразии в контролируемую "осью" Берлин-Рим-Токио мировую крепость. Внутри этой крепости, где часть индийцев восстаёт против англичан, где Турция и арабский мир присоединяются к "оси", где живут более двух третей мирового населения и размещены 70 процентов индустриальных мощностей мира, германская и японская зоны влияния наверняка сумели бы внушительно противопоставить себя Соединённым Штатам. Особенно если учесть, что Америка имела в начале конфликта армию меньше бельгийской.
Что было бы потом?
Немецкие физики создают ядерное оружие. Нефть Персидского залива в руках "оси". В Пенемюнде Вернер фон Браун завершает создание оружия, что позже будет названо межконтинентальными баллистическими ракетами. В Пиллау и Бременсхафене завершаются работы над самыми совершенными в мире подводными лодками "шноркель", способными изолировать военно-морской флот США даже в случае его самого широкого развития. Авиационная промышленность Германии создаёт реактивную авиацию, способную наносить удары и по "нереактивной" Британии, и по далёким Соединённым Штатам
Разве фантастическими выглядят планы мирового господства единственной страны, имеющей такой набор военного могущества? Не говоря уже о традиционно самом эффективном - наземном компоненте вермахта с его "тиграми", "пантерами" и "фердинандами", поддерживаемыми с воздуха штурмовиками "Юнкерс-88"
Представьте себе этот мир, где царствует Новый порядок, где целым народам отведена была роль рабов, "унтерменшей"
Современный английский историк Р. Овери пишет: "В соответствии с планами, разработанными в середине войны, на Востоке нацисты намеревались сознательно уморить голодом 35 миллионов "бесполезных едоков", а также полностью истребить евреев и цыган. В немецких документах восточным европейцам отводилась роль "илотов" в новом тысячелетнем рейхе. Вопрос о том, будут ли эти чудовищные имперские грёзы воплощены в реальность, решался на Восточном фронте. И кто способен пожалеть о том, что они пошли прахом?"
На пути этого катастрофического для всего человечества развития событий стояла лишь одна сила - Советская Россия. Именно вследствие этого конфликт Берлина и Москвы стал осью мирового противостояния, осью, на которой решалась судьба всего мира.
80 процентов германских потерь приходятся на Восточный фронт.
Здесь были задействованы более трёх четвертей боевых мощностей вермахта и европейских союзников Германии. Невозможно сравнивать битву при Эль-Аламейне - при всей её стратегической и эмоциональной значимости - с развернувшейся одновременно Сталинградской битвой. Мы благодарны нашим союзникам, но их бои в Тунисе, под Монтекассино, в Нормандии, при освобождении Парижа, в Арденнах, на Лойте и Окинаве не идут ни в какое сравнение с битвой на Курской дуге, с операцией "Багратион", с Берлинским сражением.
Эти величайшие битвы Второй мировой войны, сражения Жуко amp;shy;ва, Конева, Рокоссовского, Вату amp;shy;тина возвышаются над победами Эйзенхауэра, Монтгомери, Алек amp;shy;сандера и Макартура на порядок. Утверждающими это движет не только гордость, а простое уважение к исторической истине. Судьба Второй мировой войны решилась на русских полях, а не в африканской пустыне и не на тихоокеанских атоллах.
Противостоявшая нам германская армия была вооружена всеми средствами технически совершенной цивилизации. Она обладала приёмами многовекового военного опыта, обновлённого в 1939-1941 годах, и укомплектована преимущественно индустриальными рабочими - методичными, инициативными, дисциплинированными, воспитанными в духе безусловного расового превосходства.