Литературные силуэты
Шрифт:
В другом месте поэт пишет:
Мой ум — мужицкой складки, Привыкший с ранних лет брести путем оглядки… И были для него нужны не дни, а годы, Чтоб выравнить мой путь по маяку свободы. Избрав, я твердо знал, в какой иду я порт, И все ненужное, что было мне когда-то И дорого, и свято, Как обветшалый хлам, я выбросил за борт.Мужицкая «складка» в новой среде сохранилась в своей интенсивности и получила отшлифовку. Поэт знает меру. Ему чужда месть во имя мести, расправа для расправы. Он зовет к борьбе, а не к мести, к победе, а не к утолению озлобления. По поводу
Мужицкая складка сказывается у Демьяна Бедного и тогда, когда он показывает будущую жизнь в социалистическом обществе. Он знает: «где топь болотная была, дорога ляжет, как стрела, стальная ляжет колея», но он не заливает страну бетоном, не заковывает ее в сталь. Он крепко помнит деревню, всю необъятную, могучую ширь наших полей, их неиссякаемую и благотворную прелесть; ему близки затаенные думы крестьянства о вольной безбедной жизни в зеленых просторах:
Крестьяне, сбросив сон былой, Всех трутней выгонят долой, Лачуги дымные снеся, Деревня вырядится вся. Пред каждой новою избой Балкончик выведет с резьбой, Настанет ночь, — забрузжет в ней Свет электрических огней.«Балкончик выведет с резьбой» — это целиком от деревни. Поэт остался верным чутью реальной действительности и, конечно, его думы о будущем вполне и целиком совпадают с коммунизмом, в котором индустриализм не ставит на полку живого соловья. Резной балкончик деревни еще очень долго будет уживаться с асфальтом и с корпусами, а живой соловей, надеемся, не переведется долго у нас.
Поэзия Демьяна счастливо сочетает в себе «мужицкую складку» с волей, с умом и упорством рабочего. Ненависть к барству, практическая сметка, чувство реального и конкретного, ощущение «горя-злосчастья», стоящего за спиной — это от мужика. Воля к борьбе до конца и к победе, твердая вера — надежда в счастливый исход этой борьбы, сознание, что город и фабрика несут с собой освобождение закабаленному труду, что свет электрических огней разгоняет деревенскую темь, а стальная колея приобщает деревню к культуре, — это от рабочего, от той великой социальной войны, что ведется им во всем мире. Соединение того и другого дало возможность поэту понять и художественно воспринять национальный, наш, особенный лик революции, а это открыло ему двери к миллионам новых читателей.
II.
Обращает на себя внимание исключительная, сгущенная социальность поэзии Демьяна Бедного. Он «сплошной» гражданский поэт. В этом Демьян последовал примеру лучших наших писателей классического периода, благотворное влияние которых на себя он отметил в стихотворении «Горькая правда»:
Но смутная душа рвалась на свет дневной, Больней давили грудь извечные вериги. И все заманчивей вскрывали предо мной Родных писателей возвышенные книги.«Личных» стихов у Демьяна почти нет. Его творчество растворяется в общественной жизни. Такого общественного поэта русская литература не знала. Деревенское житье-бытье, гнет помещика, чиновников, духовенства, мироедов, классовая борьба городских рабочих с царской опричниной и с капиталистами, смертные казни, героические усилия партии большевиков и рабочих в условиях царского режима создать свою легальную газету, империалистская война 1914 года, февральская революция, борьба с керенщиной, милюковщиной и корниловщиной, октябрьские дни, гражданская война, дезертиры и снова деревня, деревня, деревня, — разве легко перечислить эти сотни басен, сказаний, частушек, песен, повестей, то гневных, то обличительных, то уговаривающих и разъясняющих, то злых и ядовитых, то добродушно-подсмеивающихся, но всегда направленных к одной
Стихи Демьяна не только общественны, но и злободневны. Они следуют по горячим следам событий. Они — своеобразная летопись наших дней. Перечитывая их, читатель наглядно воспроизводит этап за этапом, год за годом, месяц за месяцем величественной и кровавой революционной эпопеи. Личность писателя — перед читателем и в то же время ее нет: свои общественные чувства, настроения, думы поэт подчеркивает со всей силой, но круг узких индивидуальных переживаний закрыт перед читателем, оставлен в тени: любовь и смерть, потаенные радости и горе и т. д., что обычно стоит в центре художественного творчества поэтов-индивидуалистов, в стихах Демьяна Бедного отсутствуют. Там и сям поэт напоминает о себе, но для ради шутки, иногда для нужд «гражданского» порядка:
И все ж коль мне Ильич, порою Встревоженный моей «игрою», Грозит в окно: «смири свой нрав!», Он, как всегда, я знаю, прав…Дело, однако, нельзя представлять себе так, что личными мотивами поэт беден. Вероятно, при доброй воле Демьян мог бы в этой области развернуть, как у нас любят теперь выражаться, довольно широкие полотна. Но, по твердому мнению поэта, не об этих узко-индивидуальных мотивах надо поведать теперь читателю. Поэтическое произведение, как и человеческая личность, выкристаллизовывается в результате столкновений и подчас жестокой борьбы разных, сплошь и рядом противоречивых и взаимно- уничтожающих эмоций. В необычайном для общего характера поэзии Демьяна стихотворении «Печаль» немного приоткрывается художественная лаборатория поэта. Вспоминая о только что виденном глухом заброшенном полустанке, о мокром от дождя окне, о рваном красноармейце, о голодной гадалке, Демьян Бедный пишет:
Колеса снова застучали; Куда-то дальше я качу. Моей несказанной печали Делить ни с кем я не хочу; К чему? Я сросся с бодрой маской И прав, кто скажет мне в укор: Что я сплошною красной краской Пишу и небо, и забор… …О, если б я в такую пору, Отдавшись власти черных дум, В стихи оправил без разбору, Все, что идет тогда на ум. Какой восторг, какие ласки Мне расточал бы вражий стан, Все, кто исполнен злой опаски, В чьем сердце — траурные краски, Кому все светлое — обман. Не избалован я судьбою: Жизнь жестоко меня трясла — Все ж не умножил я собою Печальных нытиков числа. Но полустанок захолустный; Гадалки эти… ложь и тьма… Красноармеец этот грустный, — Все у меня нейдет с ума. Дождем осенним плачут окна; Дрожит расхлябанный вагон. Свинцово-серых туч волокна Застлали серый небосклон. Сквозь тучи солнце светит скудно: Уходит лес в глухую даль. И так на этот раз мне трудно Укрыть от всех мою печаль.Поэт обязан быть искренним, быть самим собой. Трафарет и шпаргалка приводят только к смерти дарования и к административной литературе. Быть искренним, однако, отнюдь не обозначает того, что художник должен «без разбора оправлять все, что идет тогда на ум». Поэт «оправляет» основные мотивы своего творчества, основной характер своих эмоций. Для такого обнаружения он обязан отделить шлак, наносное, случайное, второстепенное, противоречащее этому основному. Найти самого себя, выбраться из ухабов противоречий дело подчас очень трудное и не всякому посильное. Во всяком случае поэтическое произведение не является складом, куда сваливается все в одну кучу.