Литконкурс 'Тенета-98' (сборник рассказов)
Шрифт:
– Парни, а это часом не Золотое Руно?
– Как, то самое?!
– воскликнули мои друзья не то чтобы хором, но около того.
– Этого уж я не знаю. А что, истории известно еще одно?
– Я не слышал, но ведь я не историк, - ответил Хайнер.
– Надо запросить по сети, - неуверенно проговорил Ежи.
– Послушай, ты фсю дорогу только и делаешь, что обещаешь запросить по сети.
– Ну, положим, с живой водой удалось обойтись без этого.
– А с этим надо заехать к местным старожилам, - предложил я.
– Как заехать?! Мы ше спешим!
– Да ладно вам. Ну просидит Леший
Ребята согласились, а я грешным делом не стал их просвещать насчет своих ассоциаций по поводу названия столицы Колхиды Твиши.
Нам пришлось отклониться от маршрута, ведь город лежал немного севернее, однако добраться до Кахетии можно было и таким путем, миновав Рачинский хребет с севера, а не с юга. А нам до Твиши полдня пути вверх по Риони. На самом деле, избушка отмахала этот путь даже быстрее, часа за три с половиной.
Первое, что мы увидели - это дым, поднимавшийся из за горизонта густым столбом. Я сначала несколько самонадеянно предположил, что это сработала местная система дальнего обнаружения, и для нас уже жарят шашлык, но ошибочность этой гипотезы, к счастью не высказанной вслух, очень быстро стала очевидной. Слишком уж густой был этот дым, и слишком тревожно галдели суетящиеся в городе люди. Горела одна из башен исторической крепости. Горела изнутри, причем в силу особенностей архитектуры - она была выстроена скорее в духе сванских башен - подобраться к помещениям верхних этажей снаружи, через узенькие окошки-бойницы, было невозможно. А ведь внутри были люди! Мы слышали их крики. Кажется, наш прием колдовского создания дверей здесь неизвестен, а то народ изнутри давно бы уже вывели. Похоже, что мы вовремя!
Тяжело топая, избушка на всех парах подлетела к подножию крепости. Мы выскочили наружу под ошалелыми взглядами столпившихся жителей, уже оплакивавших находившихся в башне людей. Пока мы со Сквозняком организовывали в каменной стене дверь, по другую сторону которого предполагалось помещение на верхнем ярусе охваченного пожаром здания, Глюк на ходу достал из портфеля три противогаза, а также маленького дракончика, изрыгавшего вместо пламени углекислотную пену. Навстречу нам вывалил клуб дыма. Хайнер и Ежи скинули свои университетские шапочки, мы натянули противогазы и нырнули внутрь.
К счастью, мы не сильно ошиблись, так что пол помещения, в котором мы оказались, был всего на три четверти аршина ниже чем обрез дверного проема. Еще одно везение: это не был какой-нибудь чулан или чердак, а именно та комната на вершине башни, с окошками-бойницами, через которые доносились крики. Это была, повидимому, спальня. Помещение было полно дыма, а вот огонь еще не успел сюда добраться, так как дверь была забаррикадирована огромной кроватью. Удивительно, как сумели это проделать две находившиеся в комнате женщины!
Разглядывать лица присутствовавших здесь дам было некогда, да и их психическое состояние вряд ли позволяло вести речь о длительной церемонии взаимных представлений. Мы успели только заметить, что по возрасту это могли быть мать и дочь. Ежи и я подошли к той, что постарше, и взяв ее под локти, повели к созданной нами двери. Хайнер тем временем, не очень церемонясь, схватил в охапку ту, что помоложе, и буквально выбросил ее через дверь наружу, после чего
Я запустил внутрь огнетушащего дракончика и поспешил ликвидировать созданную нами дверь, пока Сквозняк приводил в чувство обеих женщин.
– Противогаз сними, - посоветовал я ему. Я сам никак не мог отдышаться, и обессилено прислонился было к стене горевшей башни, только очень быстро об этом пожалел. Стена была как сковородка! А что вы хотите, если внутри - огонь...
Спасенные лежали в тени подошедшей избушки, Ежи и Хайнер размахивали над ними своими университетскими шапочками, когда собравшийся местный народ вдруг вышел из прострации. Возникший гвалт, видимо, окончательно вывел женщин из состояния шока, но в себя они еще не совсем пришли, хлопая на все стороны огромными черными глазами. Люди заботливо суетились вокруг, все наперебой предлагали всяческую помощь, насколько можно было судить, не зная языка.
И среди этого гомона, просто не замечая его, Хайнер Глюк при всем честном народе смотрел на младшую из женщин и глупо улыбался. Если я вообще могу судить о таком расплывчатом понятии, как национальный менталитет кавказцев, Глюк рисковал, и довольно сильно. В то же время было видно, что говорить ему об этом было совершенно бессмысленно, он просто не обратил бы внимания. Ибо в этом мире сейчас был только один объект, на который он его обратил. Тем более что молодая колхидянка тоже это заметила, улыбнулась в ответ и что-то проговорила. Проскочило слово "Гамарджоба". Глюк отрицательно покачал головой и ответил на латыни:
– Простите, не понимаю. Как Вы себя чувствуете?
– Спасибо, вроде, неплохо, - девушка оказывается тоже знала латынь!
– А кто вы, и откуда?
– Вообще-то из Веймара, а сейчас - из Княжества Московского. Мы с парнями едем к одному другу, ему в Кахетии потребовалась наша помощь.
– Из такой дали... Вас не Ясон зовут?
– Нет, не Ясон. Глюк. Хайнер Глюк.
– Медея Шпиндель.
Глюк густо покраснел, и я понял, что его уже не спасти. И еще не очень-то к месту вспомнилось высказывание Чехова о том, что нет такой вещи, которая не сгодилась бы еврею для фамилии. Хотя, при чем тут евреи? Да ни при чем, разве что кроме фамилии Шпиндель.
Внезапно гвалт стих, толпа расступилась, и к нам подошел высокий, статный и властный на вид человек. Он порывисто обнял обеих женщин, обменялся с ними парой фраз, затем повернулся к нам и заговорил на чистейшем русском языке.
– Вас послала сама судьба, парни. Вы спасли мою семью. Вы должны получить вознаграждение по заслугам.
– Спасибо, только нам, в общем-то, ничего не надо. А с кем имеем честь?
– осведомился Сквозняк, - Мы ведь здесь проездом...
– Да, конечно. Мой официальный титул - Великий князь Колхиды, Якуб Хан Шпиндель. Моя жена Тамара, моя дочь Медея.