Литвиненко. Расследование
Шрифт:
Вопрос: Попытаетесь еще раз вспомнить конкретные слова?
Ответ: Ковтун сказал: "Мне нужен этот повар, чтобы отравить еду или питье Литвиненко". Он еще сказал, что яд очень дорогой. Как я уже сказал, я не воспринял это всерьез. Я ему сказал, что у него крыша едет. Повар, я имею в виду свидетеля C2, женат, было бы гораздо легче застрелить Литвиненко, в шутку сказал я. Ковтун сказал на это: "Нужно показать им пример". Я попросил его прекратить нести чушь. Я спросил его вдобавок, почему он рассказал это именно мне. Больше после этого я не заговаривал на эту тему.
Вопрос: Он говорил
Ответ: Он сказал, что скоро у него будет своя квартира в Москве. Я ответил, что это было бы неплохо, и я мог бы приехать навестить его там».
6.213 D3 добавил, что он не думал, что Ковтун был пьян во время этого разговора. Он сказал, что Ковтун вел себя как обычно на протяжении вечера. Они провели лишь недолгое время в казино, а затем оба отправились спать в квартиру D3. Он сказал, что Ковтун ушел на следующий день рано утром.
6.214 D3 впоследствии снова спрашивали об этом разговоре в беседе с немецкими следователями в январе 2007-го, и снова — в беседе в сентябре 2010-го. В обоих случаях D3 предоставил один и тот же краткий рассказ об этом разговоре. Кое-что из сказанного им варьировалось, но незначительно.
6.215 D3 также спросили во время обеих этих бесед, почему он не рассказал об этом во время первой беседы. Он ответил достаточно подробно. В целом, он сказал, что он был — и оставался — напуган тем, что оказался замешан в то, что он назвал «этой громадной аферой». Он сказал, что первоначально надеялся, что полиция «раскроет это дело без его участия». Его страхи, по-видимому, включали и боязнь за собственную жизнь — к примеру, он сказал, что он беспокоился, что «что-то может случиться и со мной» — но он ясно дал понять, что Ковтун ни разу не угрожал ему, учитывая как минимум один телефонный разговор, который состоялся у них после смерти Литвиненко.
6.216 Ковтун отреагировал на показания D3 в своих показаниях, датированных 2 июня 2015 года. Он сказал:
«Я хочу добавить, что во время той встречи D3 и его друг (D5) курили героин; Я был шокирован, увидев, что D3 это делает, потому что ранее он никогда этого не делал. (D5), напротив, героинозависимый, который давно употребляет тяжелые наркотики. Меня очень опечалили эти обстоятельства. Совершенно возможно, что фактически употреблением героина можно было бы объяснить нелепые и не соответствующие истине заявления, сделанные свидетелем D3 в отношении меня. Я был бы признателен, если бы вы подтвердили тот факт, что свидетель D3 употребляет героин».
6.217 Ковтун не указал, что в точности он подразумевает под «нелепыми и не соответствующими истине» заявлениями D3, и поскольку он отказался давать устные показания Следствию, было невозможно попросить его дать более конкретное определение. Я полагаю, что он отрицает весь предположительно состоявшийся разговор, приведенный выше.
6.218 Точно так же тот факт, что D3 не давал устных показаний означал, что я не мог с ним обсудить слова Ковтуна о его предполагаемом употреблении наркотиков и то, что, по-видимому, является выдвинутым Ковтуном предположением: что рассказ D3 о беседе с Ковтуном был либо вымышлен либо искажен в результате употребления D3 героина тем вечером.
6.219 Я приведу свои изыскания относительно того, что действительно произошло между Ковтуном и D3 в Гамбурге в тот вечер, когда я перейду к сделанным мной заключениям
Правдивость этой части показаний Ковтуна — это то, о чем я могу и должен судить, исходя из правдивости остальных данных им показаний. В данном случае это включает его показания относительно того, как и зачем он фактически контактировал с C2 после того, как прибыл в Лондон позже на той неделе. Это вопрос, который я рассмотрю в следующем раздел этой Части.
Ковтун получает телефонный номер C2
6.220 В своих свидетельских показаниях июня 2015 года, г-н Ковтун рассказал о том, как у него оказался телефонный номер C2. Он сказал:
«Во время моего визита в Гамбург в период между 28 октября и 1 ноября я встретился с моим бывшим работодателем, владельцем ресторана Il Porto (D4) Он дал мне телефонный номер (D7 — администратора ресторана Il Porto в Гамбурге), и (D7) передал мне телефонный номер (C2) в Великобритании».
6.221 Другие имеющиеся у меня доказательства заставляют предположить, что этот рассказ в основном точен, но что фактически Ковтун получил номер от D6, а не от D7.
6.222 D6 давал устные показания по видеосвязи с Гамбургом. Он сказал, что ранее работал в Il Porto в качестве бармена и официанта, и был знаком с г-ном Ковтуном, когда тот там работал. Он заявил, что Ковтун звонил ему в 2006 году, объяснив, что получил его телефонный номер от их бывшего начальника, D4. Ковтун спросил D6, есть ли у него английский телефонный номер C2. У D6 не было номера C2. Однако он сказал, что он позвонил другому бывшему коллеге по работе в Il Porto, D7, который знал номер C2. D6 объяснил, что D7 говорил с C2 и спросил его согласия на то, чтобы сказать его номер Ковтуну; C2 согласился. D6 сказал, что D7 затем передал номер ему, а он отправил смс-сообщением номер C2 Ковтуну. D6 сказал, что все это произошло в течение одного дня. Он не смог вспомнить дату, но он думал, что это был за день или два до матча за кубок УЕФА. Он также сказал, что это был день, когда Ковтун летел в Великобританию.
6.223 Были зачитаны показания D7, состоящие из стенограмм бесед с немецкими следователями. Стенограммы показали, что хотя он изначально отрицал это, в итоге рассказ D7 совпал с историей D6. D7 сказал:
«Я был на работе, в стрессовой ситуации, D6 звонит мне и говорит, что Дмитрий хочет полететь в Лондон и хочет, чтобы у него был номер телефона C2. Я сказал, что мне жаль, но я не могу дать ему телефонный номер, не зная, зачем ему это нужно. Впоследствии я (позвонил) C2 и спросил его, могу ли я сказать его телефонный номер. C2 сказал, что я могу передать ему телефонный номер, и через 10 минут D6 снова мне позвонил и я дал ему телефонный номер C2».
6.224 C2 дал показания, подтверждающие рассказ D7.
6.225 Список телефонных переговоров показывает звонок от D7 к C2 в 19:14 вечером во вторник 31 октября 2006 года. Следовательно, по-видимому, разговоры между Ковтуном, D6, D7 и C2 состоялись в этот день. Это в общем совпадает с воспоминаниями D6, поскольку 31 октября был последним днём пребывания Ковтуна в Гамбурге перед тем, как он полетел в Лондон ранним утром на следующий день, и также это было за два дня перед футбольным матчем Лиги чемпионов между «Арсеналом» и московским ЦСКА. Это, конечно, также было на следующий день после вечера, проведенного Ковтуном в обществе D3.