Лия Брайнс – профессор магзоологии
Шрифт:
Девушкам повезло, им было позволено больше как представителям прекрасного пола, а на самом деле — из-за беспокойства о своей внешности.
Конечно же, я воспользовалась своим половым преимуществом и с удовольствием понежилась под теплыми струями воды, смыла с себя последствия трехдневной дороги, вымыла голову, а то за время пути я из задорной львицы превратилась в унылую дворовую рыжую кошку.
Правда, мыться пришлось очень быстро и экономно использовать воду, но это все равно было божественно. Так что, во временный дом я вернулась
Именно в таком настроении я столкнулась с Сеймуром в «дверях» нашей палатки.
— Попалась! — с сияющей улыбкой произнес он, зажав меня своими лапищами и притиснув к себе.
Не сразу я поняла, но Гровейнец передо мной оказался наполовину раздет… то есть на половину одет… то есть в одних штанах… то есть все в голове разом перемешалось и разбежалось.
Стоило осознать данное открытие, как краска проявилась на моих щеках. Не то, чтобы я была хорошим специалистом по обнаженному мужскому телу, но такое физически развитое, как у Сеймура, тело я видела впервые. Мне было невыносимо сложно держать руки в узде и смотреть ему в глаза, а не рассматривать притягательный рельеф мышц, спрятанный под большим количеством волосяного покрова.
— Оказывается, ты тоже скрывал своего льва, — рассмеялась я и, не удержавшись, провела рукой по мужской груди.
Ладонью я ощутила, как гулко бухало его мощное сердце.
— Исследовательница, — с грустным вздохом произнес Сеймур и крепко обнял меня, еще теснее прижимая. — Мне кажется, что наше более близкое и тесное знакомство не должно произойти в палаточном городке. Давай-ка я отвлекусь и расскажу, что, пока ты наслаждалась водными процедурами, я тоже успел освежиться. Скоро протрубят отбой, и, знаешь, я хочу, чтобы ты стала моей женой…
Я напряглась в его руках и хотела отстраниться, но он не позволил, а говорил дальше:
— Подожди вырываться!
Как будто это было возможно — я рядом с ним меньше мыши.
— Я знаю, ты думаешь, что я тороплюсь, но я так долго мечтал об этом, и сейчас мне сложно поверить, что ты со мной рядом, а мое желание привязать тебя к себе оправданно.
Я долго молчала, не решаясь что-либо произнести, да и не совсем понимала, что нужно было сейчас сказать и чего я на самом деле хотела. Но я совладала с собой и спросила:
— А вдруг твои мечты не оправдают себя?
— Это невозможно… — прошептал Сеймур и чмокнул в макушку. Он отпустил меня и, смотря мне в глаза, спросил:
— Что скажешь?
— Давай ты спросишь у меня еще раз, когда мы вернемся в Гордон, а если ты не спросишь, то я сочту, что ты передумал и что моя кандидатура больше не столь желанна в роли жены… — предложила я, отодвигая во времени столь кардинальное решение.
— Договорились, — пробормотал Сеймур и скрепил сделку сочным поцелуем в губы, от которого у меня подогнулись колени, закружилась голова и стянуло все внутренности в возбужденный узел.
Нехотя мы оторвались друг от друга, когда услышали горн, сообщающий отбой. Мы все-таки начали устраиваться по спальным мешкам.
Лазур уже занял себе уголок и сладко посапывал, он так устал, что отказался от ужина. А я все крутилась и никак не могла найти себе места. Во-первых, потому что во мне бурлило возбуждение, и не только нервное, а во-вторых, это напоминало ту грозу на дирижабле. Только тогда все было спонтанно, эмоционально, и никакого «вместе» не было, а сейчас было, и это меня непривычно волновало. А рядом — такое большое и красивое мужское тело, которое, находясь со мной, дразнило меня своим присутствием.
Я долго ворочалась и просила все Стихии уже провалиться в долгожданную темноту, но никакие просьбы не влияли на мое состояние. Однако у Сеймура нашелся надежный способ — с невероятно тяжелым вздохом он зажал меня в тиски своих больших и горячих рук. Я немного, только ради приличия, поелозила, сопротивляясь, а на самом деле удобно устраиваясь. Я все же провалилась в сон, уткнувшись носом во вкусно пахнущую шею Гровейнца.
Только утром до меня дошло, что как-то слишком мало я вспоминала о том, зачем я здесь, а все размышляла об отношениях с Сеймуром Архольном. Оказывается, развитие наших отношений для меня было более важным, чем могло показаться поначалу.
Горн, без сомнений, разбудил весь палаточный городок. Его звучание я в скором времени буду сильно не любить. Единственное, что меня смиряло с ранней побудкой, — это живое тепло, исходящее от сильного мужчины, и его щекотавшее размеренное дыхание. Сеймур так и не выпустил меня из своих объятий. Надеюсь, ему удалось выспаться.
— Как спалось? — сонным голосом спросила я.
Без своих черепашьих круглых очков я почти ничего не могла разглядеть, но зато чувствовала я сейчас сверх меры и даже больше.
Меня распирало от радости и наслаждения, что он так близко. Мне было так хорошо, уютно и просто превосходно, что улыбка сама собой появлялась на моем опухшем после сна, но довольном лице.
— Неплохо, — ответил мне Гровейнец и кротко поцеловал в щеку, — но мало.
— Я тебя понимаю, жуткий горн, стихийное бедствие какое-то, — согласилась я.
— Если бы горн был тому виной, — ворчливо пробормотал Сеймур.
Я заливисто рассмеялась — после такого громкого пробуждения спящих точно не осталось. Нечего стесняться хорошего настроения.
Потянувшись за очками, я задорно проговорила, понимая всю подоплеку его страданий:
— Тебе предстоит тяжелая неделя! Может, даже больше, пока Серхио не решит возвращаться. А знаешь, что самое смешное?
Я надела очки и теперь четко наблюдала хмурую «моську» на лице Сеймура.
— Что? — послушно переспросил он, продолжая забавно хмуриться.
— Ты сам это выбрал, — прошептала я и снова рассмеялась.
Ведь Сеймур сам сказал, что наше близкое и тесное знакомство не должно состояться в палаточном городке, никто его за язык не тянул.