Лия Кирсанова и диадема четырёх стихий
Шрифт:
* * *
Проснулась я от сильной боли в правой руке. Боль была настолько сильной, что мне пришлось приложить все усилия, чтобы не закричать. Двигалась она через раз.
Темно. Похоже, что за окном царствует ночь. В медпункте холодно. Я пошевелила ногами и левой рукой. Так, уже хорошо! Покрутим головой… Неплохо!
Так! И как я докатилась до такой жизни? Мм, где сама, где помогли… Ответила на свой же вопрос. В медпункте кто-то храпел. Думаю его, и гаубица не поднимет. «Устал человек», – подумала я
Итак: последнее, что я помню это Проклятие Потерянного берега. Хорошо, поехали дальше… Я пыталась защититься от него, но у меня ничего не вышло. Контрзаклинание я так и не вспомнила. Собственно: почему я не могла защититься? Почему на меня наслали его? Столько вопросов, и ни одного ответа. В голове каша.
Дверь заскрипела. В медпункт – судя по голосам – вошли: Дарина, Аксен, Евгения Андреевна и Рината. Я тут же закрыла глаза и сделала вид, что сплю.
– Боже мой! И угораздило же их поймать Лягушачий сглаз! – запричитала Дарина. – Вот на эти койки их ребят!
– Такой простой сглаз и отразить не смогли! Придут в себя, я им устрою! – пообещала Рината.
– Дарина, что с Кирсановой? – спросила Рината.
– Секунду Рин. Сейчас разберусь с этими акробатами!
Дарина засуетилась. Раздались две пощёчины.
– Это было обязательно делать? – спросила Алфёрова.
– Угу. Пощёчины выветривают простые сглазы.
– Ого! Не знала, – поразилась Рината. – Учту.
– Смотри, а то студенты совсем обнаглеют! Будут друг друга сглаживать, и пощёчины раздавать, – хмыкнул Аксен.
– Да я и сама недавно узнала об этом. Милан у меня добрый племяш, вот как-то и отвесил одному орлу пощёчину. У того и сглаз тут же пропал. Ладно, по поводу Лили: у неё тяжёлая форма магорической болезни. Поясню. Магорическая болезнь – одна из древних болезней. Её нельзя вылечить, но можно побороть, заморозить…
– Это случайно не та самая болезнь, которая пожирает магические силы мага, а затем высасывает его душу? – осторожно спросил Аксен. В его голосе мелькнула нотка тревоги.
– К сожалению – да. Болезнь появилась из-за диадемы, которая сейчас украшает голову Лили. Больше могу сказать: в неё заложили эту болезнь, чтобы никто не смог подчинить с помощью этой диадемы огонь, землю, воздух и воду. Диадема сама помогает своему новому хозяину подчинить элемент природы. Зато потом у неё есть все основания поразить мага магорической болезнью. Диадема даёт почувствовать власть, силу!
– Хочешь сказать, всё, что делала Кирсанова… – начала Рината.
– Да Рин. Она делала это неосознанно. Лиля не пользовалась знаниями, которые предоставляла диадема, тогда артефакт решил сам всё сделать. Надо было только Проклятие Потерянного берега наложить ещё в Саду Выживания. Но это уже неважно.
– А эти витки на её руке? Что это такое? – спросила Рината.
– Тёмные витки Караши, – ответил Аксен. – Они не страшны. Арис хоть и вредный маг, но толковый. Он сразу просёк, чем дело пахнет. Думаю, он до последнего ждал. Когда понял, что тянуть нет больше времени, применил сложное заклинание Караши. А Проклятие Потерянного берега смогло нейтрализовать
– И сколько времени понадобится?
– Трёх дней вполне ей хватит.
Послышались шаги. Скрипнула дверь. Я собиралась, было встать, но голос Дарины заставил отказаться от этого действия:
– Витки Караши не так уж и безобидны?
– Ну, я преуменьшил, – сознался Аксен. – Не хочу, чтобы Женя и Рината беспокоились. Им итак досталось по первое число.
– Что мне от них ожидать? С ними мне ещё не приходилось сталкиваться, хоть и слышала я о них, – спросила Дарина.
Я напряглась. Этот разговор мне совершенно не нравился.
– Скажем так: витки уже никуда не исчезнут… Спокойно Дарина, я ещё не договорил! – затараторил академик. – Со временем, они уйдут обратно в камень сафирита, но при удобной возможности будут вырываться наружу. С этим уже ничего не поделаешь. Арису пришлось выбирать: либо дать умереть Лиле, либо дать ей способность вызывать витки Караши.
– Неужели диадема стала так опасна? – тревожно спросила Дарина.
– Очень опасна! – подчеркнул Аксен.
– На ноги я её поставлю только к завтрашнему дню, – вздохнула Дарина.
Из медпункта вышли Дарина с Аксеном. Помещение заполнилось тишиной. Через некоторое время раздался храп.
Витков стало меньше. Они постепенно исчезали. Я коснулась одного из них. Виток сжался. Хм, реакции практически никакой…
* * *
– Как себя чувствуешь? – спросила Дарина.
– Не очень. Всю ночь стоял дикий храп! – выпалила я.
Дарина улыбнулась.
– Раз тебя достал храп, значит, жить будешь. Поработай правой рукой.
Поработала. Слушается, и не чувствуется никакой слабости.
– Слушается.
Витки исчезли. Камень сафирита снова стал зелёным. На душе сразу стало так легко и спокойно…
– Есть у тебя одна уникальная способность Лиля, – ставя тазик на тумбочку, сказала Дарина.
– Это какая? – спросила я.
– Влипать в истории!
Я только улыбнулась. Без этого жизнь не та.
– Кстати, оклемаешься, забежишь к Аксену. Он хочет с тобой поговорить.
– Забегу, – кивнула я.
– А так… – Дарина пожала плечами, – свободна!
Дважды повторять не пришлось. Не то, чтобы я вылетела из медпункта, но Милана я подмяла под себя. Играющий комментатор был «слегка» удивлён. Речь с его уст так и не смогла сорваться. Он смотрел на меня, хотел что-то сказать… и сказал!
– Если ты так и будешь продолжать падать на меня, то от меня бедненького ничего не останется! Бедная тётушка Дарина осиротеет!
– Ты главное чаще под дверями шастай! – нашлась я.
– Думаю, не стоит. Милана ничто не берёт, – вздохнул Свят.
– Ты пробовал?
– Дык, конечно! Вчера… нет, сегодня ночью запустил в него кислую слизь. И что ты хочешь? – он аки ласточка, нырнул под кровать! Моя комната стала похожа на болото!
– Нет, ты слышала?! Я решил к нему заглянуть на чашечку кофе, а он давай в меня всякой гадостью кидаться! – возмутился Милан.