Лия
Шрифт:
— Нет, он... он умер.
Я замерла.
— Что?
Он пожал плечами, задумчиво.
— Да, сердечный приступ.
— Когда?
— Чуть больше двух лет назад.
Я на мгновение потеряла дар речи. Я не знала, что сказать. Я пристально посмотрела ему в лицо, но он казался пассивным.
— Я не знала, — шепнула ему удивленно. — Если бы я была…
— Я писал об этом, — говорит он, несмотря на меня. — Ты не читала, так что... вот. Теперь ты знаешь.
Он писал мне об этом? Черт, теперь я чувствовала себя
Я не смогла помочь Картеру, когда он, вероятно, нуждался во мне.
Я думала о Роне. Он был пьяницей с того момента, как я его увидела, и он ужасно рычал на Картера, но в Роне было... что-то, что заставило меня чувствовать себя подавленной. Он всегда казался холодным, потерянным человеком, утонувшим в печали, словно пытаясь найти ответы на дне бутылки.
— Эй, — говорит Картер, прижимая большой палец к моей щеке, вытаскивая меня из мыслей. — Не переживай, Ангел. Ты не знала. Если бы я отчаянно хотел тебе это сказать, я бы пришел к твоей двери. Я даже не приехал. Семья его кремировала. Я должен был забрать прах, но... что мне делать с урной с моим отцом? По крайней мере, у его матери есть место для него.
Я хмурюсь.
— Он был дерьмовым отцом. Ты имел полное право не идти.
— Он никогда не был таким, — бормочет он. — Раньше он был замечательным, до смерти мамы. Я настроил его на гнев, и сделал это, чтобы отвлечь свои чувства.
Черт, он никогда раньше не открывался мне так. Я была совершенно безмолвна.
— Смерть делает что-то с людьми. Меняет их, и я не должен был винить его в том, что он изменился. Я был слишком упрям, слишком ранен. Вот почему я постоянно закрываюсь, держа людей вроде тебя и Майеров на расстоянии. В любом случае, — он продолжал, покачивая головой, как будто отгоняя любые мысли, — это в прошлом. Нет смысла переживать.
— Пока ты в порядке. — Что-то мне подсказывало, что это не так, особенно когда он схватил бутылку и сделал еще глоток. Это был тот Картер, который никогда не говорил мне о своих чувствах. Я была абсолютно убита. Часть меня хотела подтолкнуть его к большему, но я вспомнила, как сильно это расстраивало. Нет, я позволю ему самому решить, как сильно он хочет меня видеть.
Он закрыл тему, и мы говорили о более спокойных вещах. Казалось, мы вернулись в наши старые времена, и от неловкости не осталось и следа. Алкоголь очень помог. Более чем сильно. Гигантски — лучшее слово.
Здесь, в темноте, рядом друг с другом, мы были старыми Картером и Лией, смеялись и забавлялись. Я думала, что увижу его как знаменитого парня, но это было далеко от правды. Он изменился по внешнему виду и был намного более самоуверенным, чем прежде,
Моим Картером.
Парнем, который заставил мое сердце биться быстрее, и моя кожа горела от нервов.
Когда он начал говорить о своем туре и о всех местах, которые видел, я ловила каждое его слово.
Он стал таким известным, и я бы солгала, если бы сказала, что не завидовала всем людям, которых он встречал, всем странам, которые он посещал, и всему разнообразию еды, которую он ел.
— Ты всегда хотела увидеть мир, и я просто потерял свои путешествия в твоем лице, — пошутил он, глядя на мое мечтательное выражение.
— Когда-нибудь я смогу.
На мгновение он задумался, прежде чем ответить.
— Может, тебе стоит закончить тур со мной.
Я смеюсь в неверии.
— Пойти с тобой? Я не могу.
— Почему нет?
Разве он не понимал, насколько это абсурдно?
— Ну, потому что у меня здесь есть жизнь.
— Что ты не можешь отложить, что мешает тебе присоединиться к нам? — спрашивает он на удивление серьезно.
— У меня есть работа…
— Я заплачу тебе.
— Мне не нужны твои деньги.
— Тогда я найду работу, которую ты можешь сделать, и тебе заплатят.
Я закатываю глаза, отвергая это.
— Я также претендую на младшие бухгалтерские должности в некоторых фирмах.
— Дай мне свое резюме, и я попрошу людей распространить его среди лучших фирм.
Отклоняю это снова.
— Мне нужно напомнить тебе, что у меня тоже есть жизнь здесь, Картер.
— Ты можешь отодвинуть свою жизнь на год.
— Нет, не могу.
Он не отвечал пару секунд, а потом сказал:
— Знаешь, Лия, ты только что дала мне три причины, почему ты не можешь пойти со мной, и ни одна из них не была твоим парнем.
Ебать.
Облажалась.
— Это тоже, — быстро добавляю.
С твердым голосом он спрашивает:
— Ты ведь не в отношениях? Я знал, что ты врешь, но ты даже не можешь закончить свою ложь. Это просто грустно.
Я вздыхаю и отворачиваюсь от него. Лежа на спине, я смотрю на темный потолок.
— Это была не совсем ложь.
— Он настоящий?
— Да.
— И почему вы расстались?
— Потому что он нашел работу очень далеко отсюда.
— Почему вы расстались? — он повторяет, не купившись на мой ответ.
— Потому что я хотела, чтобы он сосредоточился на своей работе…
— Почему, Лия?
Я стреляю в него злым взглядом.
— Это правда…
— Остановись, — жестоко говорит он. — Думаешь, за три года ты научилась врать? Я могу читать тебя как открытую ебаную книгу, а ты говоришь мне всякую херню. Так в чем же правда? Он был засранцем?
— Нет.
— Он тебе изменял?
— Нет.
— Он был скучным?
— Нет.
— Тогда что?
— Я не знаю.