Лодка над Атлантидой
Шрифт:
— Но у них есть топоры для сколки камней.
— Да, но и цепи на ногах. Я думаю, что и сегодня ночью одного солдата было бы достаточно, если б ты не поставил дурака. Для ночной охраны надо выбирать самых лучших солдат. Тот солдат, наверное, задремал или они его неожиданно задушили, когда он повернулся к ним спиной…
Спор готов был вспыхнуть вновь, но оба поняли, что, только советуясь друг с другом, они могут избежать опасности. Сотник позвал помощников и начал отдавать приказания. Надсмотрщик пошел за собаками. Немного погодя они разделились на четыре группы и разошлись в поисках бежавших рабов в направлении четырех сторон света.
Через
Но среди ночи собаки, привязанные в соседней пещере, разбудили их своим неистовым лаем. Первым вскочил сотник и бросился к выходу из пещеры. Стояла кромешная тьма. Его ноги зацепились за что-то мягкое. Он упал. Только теперь сотник понял, что страх перед наказанием заставил забыть его о предусмотрительности, за которую раньше столько раз хвалили его командиры. Встав на четвереньки, он начал ощупывать землю вокруг себя и вдруг наткнулся на человеческое тело, потом на другое. С ужасом он понял, что это часовые. Лежавшие на земле солдаты не подавали никаких признаков жизни. Пьяными они не могли быть и спать так крепко тоже не могли. Молниеносно сверкнула мысль: они мертвы. Но как их убили?
Между тем один из солдат, проснувшихся в пещере одновременно с сотником, разжег из сухих сучьев и травы костер. При слабом, мерцающем свете сотник увидел, что двое солдат были задушены.
— К оружию! — отчаянно закричал он.
Но солдаты давно уже были около него. Лишь один из них искал что-то в темноте у выхода из пещеры. Услышав крик сотника, он дрожащим голосом произнес:
— Нет оружия, господин!
Сотник вытаращил глаза:
— Как так — нет?
— Нет.
Вконец растерявшийся сотник беспомощно опустился на камень. Он просто не знал, что и подумать.
А там внизу, в лагере, около пещер рабов надсмотрщик строил разные предположения. Он метался, как пантера в клетке. Послал человека посмотреть, не видно ли поблизости в маленькой гавани какого-нибудь корабля. Часа через два посланец возвратился и сообщил, что там стоит одно-единственное плохонькое судно без моряков и что на нем находится старый сторож, бывший рулевой. Надсмотрщик от досады заскрипел зубами. Боясь потерять солдат, он не хотел посылать их за сотником.
Однако позже он успокоился. Ему очень понравилась мысль о том, что если сотник пропал со всеми своими людьми, это означало, что исчез тот, кто знал тайну бегства рабов. Даже если кто-нибудь из солдат и спасется, то никто не станет их расспрашивать. Начальству он скажет, что неблагоразумный сотник не послушался его и взял с собой в горы рабов для какого-то только ему известного дела и что там погиб вместе со всеми.
В это время сотник, с трудом поднявшись с камня, на котором сидел, и с отчаянием взглянув на солдат, приказал им спускаться в лагерь. Через несколько шагов один из солдат спросил его:
— А собак разве не возьмем с собой, господин?
Привязанные веревками к деревьям собаки жалобно скулили.
Сотник на мгновение остановился, потом решил:
— Оставь их там!
И они тронулись в путь.
Никто из солдат не осмелился что-либо сказать. Но глаза у всех стали влажными. Они время от времени поворачивали головы в сторону пещеры. Им было жалко собак.
Когда подошли к лагерю, был уже полдень. Надсмотрщик совсем не ожидал их увидеть. Когда он увидел обезоруженных солдат и услышал, что с ними случилось, его охватил ужас.
Сотник заявил, что он сейчас же пойдет в гавань, погрузится с пятьюдесятью солдатами на корабль и отправится за рабами на берег Страны Песков. Ничего лучшего он придумать не мог.
Надсмотрщик с радостью согласился, он понимал, что, если сотник доставит новых рабов, никто не узнает о побеге, а если он погибнет по дороге, то вместе с ним навечно уйдет и эта тайна. Надсмотрщик хорошо знал, что про мертвых можно говорить все, что угодно. Только одного он не знал: что ответить начальнику, если он узнает об отсутствии сотника. Сказать, что он убежал, нельзя, так как тот мог возвратиться и тем самым разоблачить его обман. Сказать, что он не знает, опять нельзя, так как его послали в этот лагерь именно для того, чтобы знать обо всем, что здесь происходит. Он был здесь всевидящим оком своих господ.
В конце концов сотник взял судно со всем, что было на нем, прихватил с собой старика рулевого и с пятьюдесятью солдатами вышел в открытое море. Кроме старика, никто не умел управлять кораблем. Но хотя старик в его почтенном возрасте и не внушал доверия как моряк, его вое же пришлось взять с собой. Но путешественникам повезло: слабый ветер понес их на восток. Посланный сотником человек с берега гавани прибыл к надсмотрщику с известием о том, что видел корабль плывущим по спокойному морю.
Дело, казалось, улаживалось: или сотник возвращался с пойманными им на соседнем берегу рабами, или гибель его устраняла опасность раскрытия тайны.
Но на рассвете следующего дня надсмотрщика разбудил помощник сотника, который, тяжело дыша от усталости и страха, сообщил ему, что ночью бежали еще двадцать рабов, взяв с собой ослов и несколько десятков вьюков с продовольствием. На этот раз солдат не убили. Они лишь потеряли сознание от сильных ударов крепких кулаков. Среди солдат поговаривали, будто бы ночью в пещеру, из которой бежали двадцать невольников, приходил черный раб без цепей, но никто из говоривших не признался, что он видел его.
Отчаяние надсмотрщика достигло высшего предела. Это уже не было случайностью. Кто знает, к чему все это приведет! Никто в Атлантиде не помнил о такой дерзости рабов. Тайна могла перестать быть тайной.
На этот раз, не раздумывая, надсмотрщик написал на единственном бывшем у него кусочке папируса полное опасений письмо служителю Бога Силы жрецу Тефнахту, которое запечатал в медную коробку и послал с двумя верными солдатами и помощником сотника в Великий Город. Необходимо было принять меры, которые были не под силу одному надсмотрщику.