Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе
Шрифт:
8. Математическая необходимость часто принимается как наиболее совершенный тип того, что мы обозначаем как необходимость. «Тем же самым образом, как из природу треугольника следует, что его углы равны двум прямым», – это постоянный пример Спинозы для реальной необходимости возникновения действия из его причины. Здесь не место исследовать сущность математического познания и решать вопрос, есть его необходимость логическая или реальная. Но из предыдущего, во всяком случае, ясно, что в существе математических объектов с самого начала, конечно, кроется то постоянство и непрерывность, благодаря которым они всегда имеются налицо в том же самом виде, и на этом основании всякое единичное имеет значение общего, так как в действительном наглядном представлении оно может быть повторено одинаковым образом. Тогда как у реальных объектов мы сперва должны еще отыскать то, в чем они постоянны, и выделить это из случайных и сменяющихся соединений. Пространство и множество, наше наглядное
9. То, чего хотят коснуться наши общие суждения, есть не что иное, как эта объективная необходимость, что с субъектом связаны определенные свойства или что с определенными свойствами, деятельностями и отношениями стоят в связи другие свойства, деятельности и отношения, и только там, где мы убеждены относительно этой необходимости, безусловно общее суждение является оправданным. «Всякая материя тяжела», «То, что есть материя, есть необходимо тяжело», «К сущности материи принадлежит быть тяжелой»-все это равнозначащие суждения. Связь предиката с субъектом является необходимой благодаря природе субъекта, предикат реально является единым вместе с существованием субъекта. «Всякое брошенное тело описывает параболу», «Брошенное тело необходимо описывает параболу»-тут опять-таки имеется в виду высказать одно и то же. Общее суждение заключает в себе одну только причинную необходимость действующих по неизменным законам сил.
Там, где такое суждение отрицается, – там отрицается необходимость и говорится, что субъект может быть также и без предиката. Традиционное учение выражает это при помощи частного суждения «Некоторая материя не тяжела».
10. Там, где общие суждения выражают существенные предикаты вещей, – там они совпадают с объяснительными суждениями и логическая необходимость суждения встречается с высказанной в суждении необходимостью вещи. Ибо в то время как объяснительное суждение, указывая содержание представления, все же бросает вместе с тем взоры на вещи, соответствующие этому представлению, – оно приобретает реальное значение, раз в представление включено нечто устойчивое и неизменяющееся, что необходимо дано вместе с существованием определенного субъекта или определенных субъектов, раз представление, следовательно, соответствует существу вещей. Объяснительное суждение «вода жидкая» выражает только содержание представления о вещи, которая схвачена в определенных случайных состояниях. Но оно не касается сущности того вещества, которое мы называем водой, так как в нем имеют место и твердое, и парообразное состояния, «быть жидким» не принадлежит к его сущности. Суждение «вода есть соединение кислорода и водорода» является в одно и то же время и объяснительным, и выражением сущности. Стремление привести то и другое в полное согласие господствует над той задачей, которая стоит перед дефиницией.
§ 34. Возможность
Возможным в полном смысле является лишь то, что как проявление свободных субъектов изъято из области необходимости. Там, где в области необходимого речь идет о возможности, – там это может происходить только таким образом: или вещи в мыслях изъемлются из временного течения своего действительного существования и тем изолируются от условий своего действительного бытия, дабы можно было те предикаты, которые принадлежат им в действительности лишь одновременно, изобразить все же обоснованным в их пребывающей сущности; или же часть условий рассматривается изолированно, от которых зависит действительность высказанного в суждении. Если в последнем случае имеет место незнание условий, то суждение об объективной возможности переходит в субъективную возможность предположения и тем самым в выражение неуверенности.
Суждение «возможно, что А есть В» стоит в противоречивой противоположности к суждению «необходимо, что А не есть В»; суждение «возможно, что А не есть В» стоит в противоречивой противоположности к суждению «необходимо, что А есть В».
1. Исследуя многосмысленное выражение «возможный», мы прежде всего различаем возможность «быть в таком-то виде», которая высказывается относительно субъекта, от возможности его существования. Первая высказывается в суждениях «А, возможно, есть В», «А может быть В»; последняя – в суждениях «А возможно», «А может быть». Первые суждения в свою очередь могут быть высказываемы отчасти относительно единичного как такового, так что их субъектами являются определенные вещи (свойства, деятельности, отношения определенных вещей), отчасти относительно мыслимых общими субъектов.
2. Если о единичном высказывается «иметь возможность, быть в состоянии», то высказывание это имеет свое первоначальное место и свое полное значение при предположении свободных субъектов, которые как таковые обладают силой делать различное, но сила эта у них применяется только по повелению воли и на основании выбора, что нечто следует делать или не делать, делать так или иначе.
Мысль о различных деятельностях предшествует, и лишь воля в состоянии осуществить эти деятельности. Какие деятельности будет она осуществлять – это зависит от решения, которое ни извне не является необходимым, ни внутренне не есть необходимое следствие прежней действительности. Этой свободе, с одной стороны, противостоит не-возможность (Nicht-k"onnen), когда воле недостает реальной причинности осуществить мыслимое; с другой стороны, ей противостоит долженствование (das M"ussen), когда отрезан выбор и необходимость предписывает путь деятельности. Но не-возможность (Nicht-k"onnen), строго говоря, есть лишь другая форма долженствования (das M"ussen) – долженствования неисполнения.
3. Отношение свободного субъекта к тем деятельностям, между которыми он должен делать выбор, обнаруживает бросающееся в глаза сходство с отношением судящего субъекта к различным гипотезам, из которых ни одну он не находит необходимым утверждать или отрицать. Здесь, как и там, проектируемый в мыслях акт, действительное выполнение которого еще не имело места; здесь, как и там, вопрос «что должен я делать?». Но в то время как акт утверждения или отрицания может наступить лишь там, где обнаруживается необходимость, и тем самым он оказывается изъятым из области свободной деятельности, – в этом последнем случае именно недетерминированная и произвольная деятельность осуществляет одну из мыслей и тем самым отказывает в действительности другой. Речь идет здесь не о метафизической истинности этого взгляда, а о тех предпосылках, которые в этой области определяют мысль о возможном. В то время как там различные гипотезы не могут стать действительными суждениями и, пока предстоит выбор, суждение невозможно-здесь, в воле, кроется способность к осуществлению, которая ко всем относится одинаково и тем самым позволяет им казаться реально возможными. Так, мы говорим о реальной возможности какого-либо проекта, плана, когда мы убедились, что все условия его осуществления находятся в нашей власти и осуществление его зависит только еще от нашего хотения.
Поэтому истинной противоположностью реально необходимого является только вытекающее из свободы; только этому свойственно не быть необходимым. Недаром язык соединяет в основе возможного хотение с «иметь возможность», «быть в состоянии».
4. Но представление о возможном распространяет свою сферу также и на несвободное. Ибо и для этого последнего имеется такой способ рассмотрения, который делает его сравнимым со свободным. Точно так же и несвободная вещь является различным образом деятельной, поскольку она изменчива и необходимость не во все времена предписывает ей быть и делать то же самое. Если мы заглянем в ее будущее, то перед нами предстанет многообразие различных предикатов, которые пробуждают мысль о выборе между ними. Солнце попеременно то будет светить, то будет скрываться тучами, ручей один раз замерзнет, другой раз высохнет. Наше мышление, преобразующее будущее, колеблется туда и сюда среди различных предикатов. Конечно, какие из этих предикатов действительно проявятся в определенный момент времени – это зависит не от собственного решения вещи, а определено необходимостью. Или просто необходимостью ее собственной сущности, которая предписывает определенное развитие через различные стадии, и тогда вещь должна стать всем тем, чем она может стать, и только различие времени вынуждает обозначать будущее не как сущее, а как предположенное только в возможности. Или это определено общей необходимостью сущности и обстоятельств. А так как мы не знаем многообразных комбинаций обстоятельств и их сменяющегося течения или, отвлекаясь от них, сопоставляем временно последовательное, объединяя это в мыслях, то вещь противостоит нам как свободное существо, будущих решений которого мы не знаем; так что ее действительные состояния выступают перед нами как проявления его произвола или прихоти.
Первый способ рассмотрения имеет силу по отношению к целому мира, поскольку мы мыслим его независимо от свободы; в нем кроется всё основание к тому, что будет и произойдет в будущем, но что не является еще действительным. Это есть полная возможность, potential в точном смысле.
Второй способ рассмотрения имеет силу по отношению к единичному, которое стоит в связи мира и существенное развитие которого определено обстоятельствами и со стороны обстоятельств же встречает себе препятствия. Поскольку оно содержит в себе частичное основание того, что будет, ему принадлежит простая возможность будущих состояний. Так, семени принадлежит возможность стать растением.
Впрочем, вполне объективное и реальное значение это «иметь возможность, быть в состоянии» имеет лишь там, где мы уверены, что при определенных обстоятельствах предикат действительно наступит, так как от природы субъекта зависит круг тех предикатов, которые он примет при различных обстоятельствах. В общем, мы от прошлого опыта заимствуем свое познание того, чем может быть вещь при различных обстоятельствах. Но мы имеем в виду высказать достоверное познание, когда мы говорим, что может произойти затмение Луны.