Логово
Шрифт:
Благо трёшку пива взял с рыбой, подлечил нервишки и ожидая весёлое утро, тем не менее быстро отключился, не ворочался, барашков не считал.
В принципе, а чего бояться? И так понятно, начали копать и сопоставлять, пробили оба телефона. Ого, весёлая строчка, почти по Высоцкому, где про парус: «биллинг, пробили биллинг».
Спрятаться от Конторы в Паутине я сумею, на крайний случай из камеры свалю, пусть охают и пересматривают наиболее забойные передачи РЕН-ТВ. Поймать меня невозможно, если только пальбу на поражение не откроют, без попытки захвата. Но сначала без стрельбы, сначала на шпионаж прокачают,
Так оно и оказалось, подполковник Нестеров Николай Николаевич, решил судьбу не искушать, ведь хитрые приборчики весь вечер и ночь «играли в молчанку», хотя Пилигрим с двумя пакетами из супермаркета зашёл в дом и всяко должен был пусть и не говорить по телефону и шариться в интернете, но ходить то, издавать звуки: пердеть, чихать, шуршать пакетами просто обязан!
Ан нет — тишина-с!
Значит — точно црушник!
Вызвонил такси и заранее водилу озадачил, что заедем в пару мест в центре города, надо мол ценные письма людям передать. То ли этот детский трюк сработал, то ли ещё что, но у машины не крутили руки, дали проехать до улицы Ленина, а там, в пробке на светофоре я водиле тысячу положил.
— Держи, хорошо довёз, сдачи не надо.
И дверку открыл, выскочил на тротуар, иду в направлении офиса. А телефоны с собой не взял, теперь они чекистам недоступны, равно как и ноутбуки и прочая электроника, перемещённая в иное измерение. Вот удивляются поди, куда же ушлый журналюга запрятал гаджеты. Их бы в «верхнее Логово», вот бы охренели, глядя на завалы из пачек антиконоваловских газеток…
— Пешком пошли, подполковник, тут до вашей конторы двести метров. Не сбегу же, по главному проспекту губернии шествуя.
— Лучше проехать.
— Добро, подгоняй свою колымагу.
Колымага вот она — микроавтобус со стёклышками непрозрачными.
— А почему без спецназа, — поинтересовался уже в бусе находясь, у Нестерова, — неуважение, я считаю.
— Дмитрий Анатольевич, отдайте телефоны, пожалуйста.
— Дома телефоны, в офисе и ноутбук есть и рабочие аппараты. Э, а чего охлопываете? Я таки шпион? Или экстремист? Ещё в пасть залезьте на предмет капсулы с ядом.
— Куда понадобится, туда и залезем, — подпустил стали в голос подполковник.
— Давай без этих штучек, я ж не пацан и пиетета перед конторскими не испытываю. Поехали! Не зря говорят, раньше сядешь, раньше выйдешь.
Подполковник и три молодых и борзых оперативника несказанно удивлены пофигизмом и олимпийским спокойствием журналиста, читается сие на их физиономиях, да-с, читается.
Сама «беседа» уложилась в два часа. Как и предполагал — помимо необъяснимого «блуждания номеров» порой на сотни, а порой и на тысячи километров, меня пристёгивали к стрельбе по окнам соседушек-сектантов, ограблению строительного магната Егоркина и пропаже тиража антиконоваловских газет. А инцидент с Палычем не упоминался вовсе. Так я тогда уже поумнел, телефон в кармане «на дело» не таскал. Бл! «Биллинг, пробили биллинг»!!!
Отвечал по пунктам: соседушки сами себя обстреляли, чтоб под угрозой уголовного дела участок по дешёвке отжать, который стратегический, который как раз между их владениями расположен. Коварство виссарионовцев общеизвестно! А миллиардера застройщика Егоркина весь город ненавидит, подумаешь — я из газеты уволился и его
А самый главный пункт, технический — так хрен знает, товарищи, врёт, всё врёт ваша техника. Вон, бывало и суперкомпьютеры предсказывали начало ракетных ударов США по СССР и наоборот. Но! Человеческий фактор срабатывал — операторы усмиряли дурное железо, улавливали живые люди ошибки искусственного интеллекта и предотвращали третью мировую! Тем более в нашем дачном околотке проходит ЛЭП, на Красноярский Алюминиевый Завод ведущая, там такие помехи, такие помехи — цеплять роутер надо на крышу, чтоб сигнал ловился интернета и даже телевизор чтоб работал. На том и стоял, полиграф пройти согласился, только не сегодня — вон какой стресс, на пот пробило, хоть ни в чём и не виноват! Да и похмелье-с!
— Прекрасно держитесь, Дмитрий Анатольевич, — подполковник улыбнулся, но как-то напряжно, нервно.
— Тогда до встречи у Полиграф Полиграфыча?
— Что? Ах, да, послезавтра можете подойти к двенадцати часам?
— Да запросто, проводите до крылечка, пойду отобедаю, да за работу пора приниматься, очищать доброе имя Главы Республики Хакасия Валентина Олеговича Коновалова от лжи и грязи, выливаемой на честнейшего парня чОрными политтехнологами!
— А не вы, часом, денежку у тех политтехнологов отжали, — мгновенно отреагировал подполковник. Ого, а сначала только за газеты спрашивал.
— Я! Деньги в тумбочке! Неужто не обнаружили?
Самое смешное, 24 миллиона «выборных» и примерно 14 миллионов оставшихся «егоркинских» действительно лежат в огромной старой «советский антиквариат» тумбочке, каковая на входе, в прихожке. Но! Тумба та в Логове, и недоступна «землянам».
— Весёлый вы человек, Дмитрий Анатольевич. До послезавтра!
— Всего наилучшего.
Наконец-то наколол пару увёртливых горошин на вилку. Нет, чтоб поддеть — именно наколоть захотелось, идёт отходняк, понятны глупо-нелогичные действия головушки буйной. Что ж, долго с Конторой бодаться не получится. Следовательно, надо уже сейчас по максимуму раздать денежку хорошим людям и подаваться в Пилигримы. Умеют окрестить дзержинцы, ох, умеют! Впрочем, а зачем спешить с дензнаками? Я ж в любое время в почти любом месте могу появиться аки Сивка Бурка, вещая каурка. Как урка, бл! Решено, допиваю и в офис, а то коллектив заждался шефа…
Какой-то шум, возня у гардероба, невнятный разговор на повышенных тонах, женский вскрик и в проёме, разделяющем два зала ресторанчика «нарисовался» странный силуэт — чувак в пальто и «совдеповской» шапке из, ого, ондатры! Странный персонаж вышел на свет и оказался Гайворонским Игорем Павловичем. Сука! Шапка то новёхонькая!
У меня такая была в 1991, а потом ондатра стремительно начала из моды выходить. Но у отставленного с высокой должности чиновника шапка «наисвежайшая»! Если вспомнить тапочки из ондатровых шкурок, теперь вот плюс шапка — точно кто-то Игорька из «друзей с таёжного раЁна» одевает по моде восьмидесятых, не щадя зверушек. Однатра она же такая, быстро снашиваемая. А тут — новьё!