Локотство
Шрифт:
Можно было рискнуть. Правда, можно. Можно было и парусным шлюпкам... Только если попадут - вообще перевозка затянется. Можно было и на абордаж... Но, хрен его знает, сколько их там. Мага не было точно, иначе разнесли бы нас. Да и пушек на борту, визуально, не наблюдалось.
Как только забрезжил рассвет, имперцы начали обстрел лодки занимавшейся челночным бегом, чуть не перевернув оную. Тут же вражеский корабль вновь получил пару камней в борт от нас. Я приказал выкинуть флаг переговоров. По правилам надо красный,
– Локот Аликсий, - подскочил Глаз.
– Давай ужо разнесём ту лоханку!
– И заставим их пойти на крюки... И не факт, что справимся. Каждый раз, когда лодка приходит к "Рыбаку", нас становится человек на десять больше. А это значит, что каждый раз мы становимся сильнее.
К зениту договорились на встречу на нашем борту. Разумеется, прибыл не капитан...
– Сотник войск Императора, Пиртус Высокогорский...
– заглянул в каюту Клоп, представляя парламентёров, - и сотник войск Императора Толират.
Я кивнул.
– Присаживайтесь, сотники, - как имперцы вошли в каюту, предложил я.
– Локот Шахматного локотства Аликсий.
Тот, что знатный, а это было видно по расфуфыренному камзолу, был очень высок, но неимоверно худ. Чтобы войти в каюту, даже мне приходилось склонять голову. Этот же чуть в три погибели не свернулся. Второй был крепким парнем с простым лицом и настолько же простым костюмом, чёрного цвета. Оба зим тридцати - тридцати пяти.
Следом за ними вошли два арбалетчика из наших воёвых и Минтус. Я вопросительно приподнял бровь - на переговорах должны были присутствовать только я и Найн. Безопасность обеспечивалась отсутствием оружия у сторон. Вернее у стороны, поскольку и у меня и у Наина висели кинжалы за спинами.
– Черносотенник, - прошептал в ухо Минтус, зайдя сзади.
Я, с интересом посмотрев на крепкого, одобрительно кивнул своему десятнику.
– Мы не можем обращаться к вам как к локоту, Аликсий, - начал высокий.
– Почему же?
– Империя не признаёт ваше... уж извините за прямолинейность, самозвание.
– Вы не политик. Могли бы и помягче. Может оно и к лучшему - быстрее разрешим наши вопросы, - не стал я заострять внимание на наглости.
– Предлагаю отойти вашему судну в сторону и дать нам приблизиться к берегу.
– Мы не можем этого сделать.
– Почему?
– Потому что рабы, которых вы намереваетесь забрать, являются собственностью Империи.
– Позвольте не согласиться с вами. Человек не скотина или вещь, и поэтому не может быть чьей-то собственностью. И, поскольку те люди решили взойти на борт моего корабля, а вы мешаете этому, прошу вас подвинуться в сторону.
– Это не ваш корабль, - демонстративно скривился знатный.
– Это корабль Императора. И я предлагаю вернуть его законному владельцу.
– Это тот корабль, на котором вы пришли сюда не ваш!
– начал я терять самообладание
– Он действительно принадлежит Императору. Пока принадлежит! А то судно, на котором находимся мы, это мой корабль! Если вы пришли испытывать моё терпение, то уже испытали. Его нет. Беспардонность, с которой вы ведёте себя, позволяет мне сделать вывод, о том, что вы пришли не договариваться. Дальнейший наш разговор в таком тоне приведёт к тому, что я дам команду захватить ваше судно!
– Если бы вы могли, то уже взяли бы нас, - наигранно ухмыльнулся знатный.
– Жертвы не нужны. Я дорожу жизнями своих людей. К вечеру возьмём. И не надейтесь на "Лучезарный".
Не скажу, что знатный вздрогнул, но однозначно данная реплика возымела действие.
– Предлагаю обмен, - продолжил я.
– За каждую сотню рабов, которых вы пропускаете к нам, мы отдаём десяток воёвых с "Дракона"
– Вы не вправе диктовать условия войскам Императора.
– Колотоп!
– крикнул я.
– Да, локот, - заглянул Клоп.
– Дай команду выкинуть пятерых пленных за борт. Так, чтобы гости, когда уплывали, видели. Поставь десяток арбалетчиков, на случай если гости решат помочь. А вы свободны, - улыбнулся я знатному.
– Этих, спасти вам не удастся. А остальных может быть. Каждую осьмушку я буду выкидывать по десятку... Нет. Два. В море. Чтобы вы видели. Как только решите пропустить наших, помашите флагом. Мы поймём и позволим вам забрать своих. Колотоп!
– прикрикнул я на Клопа, поскольку тот замешкался.
Черносотенник за время переговоров не произнёс ни слова.
– Второй что, для охраны был?
– риторически произнёс я, когда парламентёры ушли.
– Для устрашения, - ответил Минтус.
– Раз есть черносотенник, значит и часть его сотни на борту. Думаю на "Дайкуре" тоже не так много людей.
– Почему?
– Имея чёрную сотню не пойти на абордаж? Глупо. Они тоже боятся.
– Хромой, - вернулся Клоп, провожавший гостей.
– Они ведь люди...
– Ты о чём?
– О тех, что за бортом.
– Те, что на скалах, тоже.
– Зазря ты так...
– Может быть, - прошептал я.
– Может быть...
Противник сначала активизировал свои действия, начав стрельбу по лодке с "Сухого". Глаз, перешедший на наше судно и имеющий своё мнение по поводу имперцев, за два выстрела освоил баллисту (с камнемётом у него явные проблемы, да и дальность у них похуже) и пробил надстройку на корме врага, приплюсовав точное попадание в такую же баллисту противника, разнеся её в щепы. После чего враг на некоторое время замолчал, а мы, дали команду одной из шлюпок произвести попытку зайти к берегу... Рисковали мужики. Очень рисковали. Но, пошли. И... камнемёты врага молчали!