Лола Карлайл покажет всё
Шрифт:
– Я?
– Ты когда-нибудь управляла катером?
– Нет, но однажды я водила мотоцикл.
Он потер рукой щетину на подбородке.
– Это легче, чем вождение мотоцикла. Просто поверни ключ и дерни дроссель.
– А передачу включать нужно?
– Ты не должна волноваться об этом. Там все готово.
– Окей. Повернуть ключ, потом дернуть дроссель, – повторила она, в то время как ее живот скручивался в узел. – Если я потяну его на себя, лодка пойдет задним ходом?
– Да, и даже не думай это делать.
Ее живот скрутило еще сильнее. Она может сделать это. Без проблем.
–
– Да, пригнись и не поднимай голову. – Он приспособил винтовку на спине. – Готова?
Не совсем.
– Да, Макс.
– Тогда давай, вперед.
Внезапно она почувствовала себя больной. Вот оно. Они или смоются с этого острова или умрут. Лола последовала за ним к голубой дыре и стояла на больших скалах, пока он опускал вещмешок и ее сумочку от Луи Виттона под воду. Всё, чем она обладала, исчезло в голубой дыре. Она крепко стиснула Крошку, все трое стали спускаться с холма к пляжу. Как она и согласилась, девушка следовала за Максом. Она засунула свою руку в задний карман его джинсов, как мечтала сделать ранее днем, и ни один из них не издал ни звука.
Они встали на колени около ручья, через который Макс помог ей перебраться по пути на холм. Он вручил ей бейсболку, и когда Лола спрятала под нее волосы, он провел пальцами по грязи, затем намазал ею свои лицо и руки. Она была следующей, и девушка закрыла глаза, пока мужчина размазывал холодную влажную грязь по ее щекам.
– Думай об этом как о косметической грязевой маске, – прошептал он.
Она открыла глаза и вгляделась в его лицо, находящееся так близко от ее собственного.
– Та грязь чистая, – прошептала назад.
Одна бровь на его грязном лбу приподнялась, и тихий смех коснулся ее щеки.
– Чистая грязь? Это что-то новенькое.
Музыка мариачи прекратилась, и Макс обернулся через плечо на пляж. Приглушенные голоса трех мужчин поднялись над звуком прибоя, их нечеткая речь стала не такой громкой как прежде. Макс закопался в грязь, и быстрыми равнодушными руками натер ею ее руки и ноги. Крошка попытался спрыгнуть из ее рук, но она прижала его сильнее. Макс поднялся, и она последовала за ним через деревья и кусты. И снова Лола была впечатлена тем, как тихо он двигался для такого большого парня. Они держались в самой глубокой тени, и Макс иногда так хорошо сливался с темнотой, что ей приходилось держаться за заднюю часть его рубашки, чтобы не потерять его. Несколько раз она опускалась ниже винтовки, привязанной к его спине, и трогала его только, чтобы увериться, что это все еще Макс. По-прежнему сильный, теплый и живой. И каждый раз, когда она так делала, чувствовала себя чуточку сильнее.
Он провел ее по пляжу далеко от пьяных мужчин, и вместе они вошли в океан. Волны плескались у ее лодыжек, потом у коленей и бедер, смывая грязь, под которой кожа уже начала чесаться. Девушка шла, пока выше воды не остались только ее плечи, тогда она и Крошка медленно побрели против течения, потихоньку продвигаясь вперед.
В третий раз, когда Макс вернулся за ней, он потянулся под водой за ее рукой и положил ее на ствол винтовки. Она схватила Крошку другой рукой, и, не говоря ни слова, Макс потащил их. Лола махнула ногой, стараясь не произвести ни звука. У нее было такое чувство, что, даже если бы она не помогала, он мог справиться сам.
Соленая вода заполнила ее рот и плеснула в глаза. Один ботинок соскользнул с ее ноги, мышцы рук и ног горели. Казалось, что
– Помни, – прошептал Макс, – по моему сигналу поверни ключ и дерни дроссель.
Сигнал. Какой сигнал? У нее в горле ужасно пересохло, и она не могла отдышаться. Все, что она могла сделать – это слабо покачать головой.
– Лола, – он щелкнул по козырьку бейсболки. – У тебя опять гипервентиляция?
Она прикрыла рот рукой и кивнула. О Боже, самое время! Лежа на дне катера наркокурьеров, в то время как сами пьяные наркокурьеры развлекаются и расстреливают пляж из автоматов. Она должна повернуть ключ и дернуть дроссель. Сейчас не подходящее время, чтобы падать в обморок! Подавленный слабый писк слетел с ее губ и из-под ее пальцев.
– Давай, сладкая, – шептал он, растирая ее руки. – Расслабься. Ты можешь сделать это. Просто расслабься. Медленные глубокие вдохи через нос.
Лола сконцентрировалась на темном контуре его лица, находящегося так близко к ней. Звук его спокойного голоса и запах морской воды на его коже. Она почувствовала, что Крошка положил голову на ее лодыжку, и приложила все усилия, чтобы отогнать свой страх.
– Лучше?
Лола медленно втянула глоток воздуха в легкие, потом провела рукой по груди.
– Какой сигнал? – она справилась, борясь за спокойствие, которого не ощущала.
– Я подниму руку, и когда я захочу, чтобы ты повернула ключ и толкнула дроссель, я сожму ее в кулак.
– Окей, Макс.
– Вот это моя девочка. И помни, чтобы ты ни делала, не высовывайся, – сказал он, быстро ее поцеловал и полез через нее к задней части лодки.
Не высовываться. Повернуть ключ. Дернуть дроссель. Она может сделать это. Лола перекатилась на живот и проползла мимо двух больших пластиковых баррелей и какого-то ящика. Она пристроилась возле маленького многоместного сиденья у штурвала. На ощупь девушка нашла руль, ключ в зажигании и дроссель.
Лола приподняла голову, чтобы видеть поверх сиденья и почувствовала, как ее брови взлетели на грязный лоб. Черный силуэт Макса встал на колени, ствол винтовки уперся в один из трех двигателей. За его плечами костер пылал оранжевым пламенем. Трое мужчин стояли вокруг огня, их автоматы прислонились к надувной лодке примерно в десяти футах от них. От их низких голосов и пьяного смеха ее горло сжималось; липкий ночной воздух давил на кожу как влажное полотенце. Один из мужчин отделился от других и двинулся к пьянице, развалившемуся на стуле. Он пнул ногу мужчины, потом нагнулся и дернул за веревку. Конец ее вылетел из-под стула, и мужчина посмотрел вниз, себе на ноги. Он медленно нагнулся, чтобы поднять его, потом уставился на веревку так, как будто не мог поверить тому, что видел. Или, скорее, чего не видел.