Лондон в огне
Шрифт:
Размышляя о цвете глаз, который не в силах описать ни строгий язык научных трактатов, ни сумасбродное вдохновение поэтических строк, мистер Холмс двинулся к выходу. В ненастный день кладбище было абсолютно безлюдно. За два часа Шерлок встретил лишь служителя-фаталиста, безнадежно подметавшего мокрую листву. Сейчас старик далеко продвинулся по боковой аллее и медленно брел навстречу, изредка взмахивая своим убогим орудием. Да, сегодня мир пуст, мокр и слякотен.
На башне Святого Эльма ударил колокол —
Холмс замер. Это не тот человек! Несомненно, та же метла, борода и трубка в зубах, но это не он. Это не фаталист, это человек отчетливо и пламенно ненавидящий метлы…
Взяв себя в руки, Шерлок свернул на перпендикулярную аллею. Служитель смахнул с дорожки еще горсть листвы, с облегчением оперся о древко своего сомнительного оружия, и взглянул на Холмса:
— Что-нибудь угодно, сэр?
Голос служителя был неестественно гнусав. Здесь Оно переигрывает — излишне искаженный тембр.
— Да, мистер. Хотел бы попросить вас присмотреть за одной могилой. Если вы, конечно, ходите в театры и регулярно читаете газеты. Вот вам шиллинг…
— Вы очень добры, сэр. Увы, газет я не читаю. Так, порой картинки смотрю. Встречаются презабавные, да-да, сэр. Хорош, издеваться, Шерля. Я здесь уже полчаса, погоды просто шмондючьи.
— Прошу прощения. Меня настойчиво просили передать Леди письмо. Насколько я понимаю, речь идет о переговорах. Счел возможным вас побеспокоить.
— Переговоры, дело нужное. А то уж надоело… — служитель чихнул, высморкался огромным платком с каким-то роскошно вышитым гербом. — Вот, чертт бы его… Извини, Холмс, замучил ваш город.
— Понимаю, — Шерлок украдкой сунул конверт в карман служителя. — Благодарю за визит. Выздоравливайте. И прошу передать мое глубочайшее уважение остальным… коллегам по метле.
— Всенепременно передам. Как наш беленький? Не хворает?
— Бодр и весел. Гуляем ежедневно. Кормлю строго по инструкции.
— Это правильно. Главное, не баловать! Ну, бывай здоров, Холмс. Уезжал бы ты из этого городишки. Изведут вас тут простуды.
Служитель поплелся к воротам, небрежно прислонил метлу к камню крайней могилы и вышел на улицу.
Шерлок улыбнулся. И все же это были знаменательные дни. И как многое еще хотелось спросить. Но иной раз дедуктивный метод мышления подсказывает, что уместнее промолчать. «Сойдешь за умного», как говаривал кое-кто…
— Витиевато, аж мордос сводит, — заметила Лоуд, заглядывая через плечо начальницы. — «Надеемся… полагаем… если вас не затруднит». Как хочешь, так и истолкуй.
— Мне кажется, всё достаточно прозрачно. Намекают на готовность к переговорам и крайнюю желательность немедленного урегулирования конфликта, — объяснила Катрин.
— Ну. А еще тебе кажется, что почерк чрезвычайно изящный.
— Эти детали к сути дела не относятся. Вот если здесь зелеными соплями будет накапано, то при передаче послания консулу мне придется жалко оправдываться, — нагрубила главная шпионка, складывая письмо.
— Ничего там не накапано, — оборотень для профилактики высморкалась. — И вообще это трудовые сопли, за них мне по контракту кое-кто еще будет должен. Ладно, ну и как теперь повернется мировая политика?
— А это вообще не наша забота. Мы свое дело сделали. Теперь дипломаты пусть потеют. Если у них не выйдет, будем думать, что бы еще здесь порушить. А пока отваливаем домой.
— Домой это, конечно, хорошо. Но ты, что, вот так и уйдешь? — не поверила Лоуд. — Без встреч, разговоров, распития шампанского, хересов и всяких иных выражений личной благодарности?
— Пошлое ты Оно, просто до невозможности, — насмешливо объявила Светлоледя. — Даже отбросив абсолютно прозрачную мысль о том, что любая попытка личной встречи, способна жутко скомпрометировать столь высокопоставленное лицо, мы должны помнить, что нас ждут дома. Лично меня так и очень даже ждут.
— Расхвасталась она. Нет, меня, может, тоже ждут, хотя я и сомневаюсь, — прогундосила Лоуд. — Значит, уходим? Тогда ж собираться нужно!
— Уходим, как только проводник заявится. Только я тебя умоляю: багаж в пределах разумного. Нас и так много, Зу не совсем в форме, да еще животные дополнительные…
— Это ваша Зу — дополнительная самка гремлина. А мой Блэкх — вполне разумный и сдержанный зверек!
— Я про внезапного крыса говорю, — мигом отперлась Светлоледя и пошла к гремлинам.
Вытряхивая подготовленные мешки и сморкаясь, оборотень объясняла щенку про отвратительную человеческую непредсказуемость:
…— казалось бы, все они одинаковые. Вот я была готова на целый шиллинг пари держать, что блудливость свое возьмет, и устроятся всякие свиданья с прочувственностями. Нет, фиг по всему мордосу! К Фло и морю мы летим, аж спотыкаемся. И это хорошо. Нам давно помыться пора. Но вот как таким людям верить можно? Непременно тебя с толку собьют. Ты учти — никакого им доверия!
Блэкх чихнул: то ли соглашаясь, то ли намекая, что мешки перед столь ответственным делом не мешало бы простирнуть…
— Зу я забираю, — однозначным тоном уведомил Мин. — Не знаю, что там дальше будет, и поженимся мы или нет, но ей необходимо вылечиться.
Гремлины переглянулись.
— Все ж вы, мужчины, хуже свиней, — просипела Васш-Бер и сама из-за ваты и бинтов смахивающая на поросенка тинтаджской породы. — Она же вся в надежде, а ты «может поженимся, может нет».