Лондон. Прогулки по столице мира
Шрифт:
Вторая интригующая история, связанная с казнью Карла I, о которой также очень много написано, связана с толкованием слова «Помните», которое так торжественно произнес король, обращаясь к епископу Джаксону, когда передавал ему орден Святого Георгия. Что за тайное взаимопонимание было между королем и епископом? Считается, что Джаксона официально спросили об этом после казни, но что он ответил — никто не знает. Тайна так и не раскрыта, если она и существует.
Есть мнение, что слова Карла напоминали о послании к супруге, Генриетте Марии, которая находилась во Франции. Орден Святого Георгия отличался великолепной отделкой: оникс в обрамлении двадцати одного бриллианта. На одной стороне — изображение Святого Георгия и дракона, а на другой —
Согласно другому предположению Карл хотел напомнить епископу, чтобы тот удостоверился, что орден Святого Георгия передан старшему сыну короля, Карлу. Это похоже на правду, поскольку есть мнение, что один и тот же орден изображен на портрете Карла I кисти Ван Дейка (который сейчас можно увидеть в Хэмптон-Корте), а также на портретах Якова II и Старшего Претендента [25] (которые находятся в Национальной портретной галерее). Говорят, этот орден постоянно носил Молодой Претендент, он же Красавец принц Чарли, а после его смерти, возможно, перешел в собственность герцога Веллингтона, и затем, по какой-то прихоти судьбы, вернулся обратно в Виндзор, где предположительно находится по сей день.
25
Старший Претендент — прозвище Якова Эдуарда Стюарта, сына Якова II и претендента на английский престол. Его соперником был сын — Молодой Претендент Карл Эдуард Стюарт. — Примеч. ред.
Третий вопрос, который не перестает вызывать разногласия и споры (понятия не имею почему), — это поза, в которой умер король Карл. Стоял ли он в тот момент на коленях, положив голову на плаху (которая была не меньше двух футов высотой), или лежал на помосте плашмя? Есть множество доказательств, что верно именно второе предположение.
«Плаха была столь низкой, — пишет Уорбертон в своей «Истории принца Руперта и роялистов», — что королю пришлось лечь на помост ничком. Я лично видел две гравюры того времени, — утверждает хронист, — на которых король изображен именно так».
Во время дискуссии на эту тему в газете «Таймс» в 1890 году лорд Розбери заявил, что является владельцем картины с изображением казни Карла I. По его словам, эта картина была написана одним голландцем — очевидцем экзекуции, причем тот покинул Англию сразу после казни, заявив, что не будет жить в стране, которая способна убить своего короля. На этой картине король изображен лежащим на помосте. Еще одно доказательство приводит Ричард Дэйви в своих «Зарисовках Лондона». Он пишет, что у него есть письменное свидетельство очевидца казни на французском языке, в котором ясно утверждается, что Карл лег на живот — « Couche sur son ventre». И точно в такой же позе шесть недель спустя были казнены герцог Гамильтон и лорд Кэпел в Старом дворике Вестминстера.
Каждое утро в Лондоне отмечено знаменательным событием: ровно в 11 часов из ворот казармы конногвардейцев выезжает королевская кавалерия. В блистательной парадной форме, бряцая оружием, гвардейцы спускаются по Найтс-бридж, Конститьюшен-Хилл и Пэлл-Мэлл. Ветер раздувает белые плюмажи, солнце сверкает на обнаженных клинках, кони эффектно пританцовывают на задних ногах, и всадники сдерживают их, сжимая крупы коленями, обтянутыми белыми лайковыми лосинами.
Двое часовых у здания Конной гвардии настолько гармонируют с легкомысленным шиком города, что их можно принять за ангелов-хранителей столицы. Ни один маленький мальчик не может похвастаться тем, что он действительно видел Лондон, если его ни разу не водили посмотреть на караул. Часовые не шелохнутся, шпаги опущены, козырьки медных шлемов находятся точно
Интересно было бы узнать, сколько километров фотопленки потрачено на съемку этих часовых, в каком количестве фотоальбомов в самых отдаленных уголках земли эти фотографии занимают почетное место.
Кому-то может посчастливиться увидеть смену караула. К часовым подъезжают сменщики и становятся позади караульных будок. В задней части каждой будки открываются ворота, и, в то время как прежние часовые выезжают спереди, новые въезжают в будку сзади: то есть в какой-то момент в будке находится только хвост отстоявшего свою смену коня и голова его сменщика.
Ежедневная смена караула в Уайтхолле — такое, казалось бы, обычное, даже однообразное зрелище — никогда не надоедает толпам зрителей, собирающимся здесь с весны до осени. Одна пара часовых на вороных лошадях становится против другой такой же пары, и больше ничего не происходит, никаких фанфар. Ничего необычного, кроме великолепия сверкающих нагрудников, плюмажей, обнаженных шпаг в обрамлении изящной сводчатой арки ворот. Затем раздается бой часов: внезапно эта живая картина распадается без всякой затейливости, и двое часовых удаляются по направлению к конюшне.
Однажды утром, движимый любопытством, я спросил у одного из зрителей, стоявшего рядом со мной:
— Что же они охраняют?
— Военное министерство, — отозвался мужчина, вынув трубку изо рта и указывая на здание Конной гвардии.
— А я думал, что Военное министерство вон там, — возразил я, показав на здание на другой стороне улицы.
— Ну, это тоже Военное министерство, — безапелляционно заявил мой собеседник и отвернулся.
На самом деле правда в том, что лейб-гвардейский кавалерийский дворцовый полк, так звучит название целиком, охраняет традицию. Раньше здесь находились ворота Холбейн-Гейт во дворец Уайтхолл, а также двор для тренировок и состязаний, в котором первоначально располагались гвардейские казармы. Поэтому здесь и выставляли часовых — со времен правления Карла II, а может быть, и ранее. Ворота и казармы снесли уже много веков назад, а пост гвардии все еще существует и сменяется как часы.
Есть несколько фактов, касающихся Королевской гвардии, которые, возможно, не известны ее многочисленным почитателям. Количество и состав гвардейцев зависят от одного-единственного фактора — присутствия в столице короля и королевы. Если оба их величества находятся в Лондоне, обеспечивается полная, или «длинная», охрана. Она состоит из одного капитана, одного лейтенанта, одного унтер-лейтенанта, двух сержантов, одного трубача и шестнадцати кавалеристов. В отсутствии короля и королевы обеспечивается «короткая» охрана, состоящая из одного унтер-лейтенанта, одного сержанта и двенадцати кавалеристов.
При этом, по старинной традиции, смена охраны с «длинной» на «короткую» должна происходить точно в тот момент, когда король и королева покидают пределы Лондона. Если, к примеру, их величества покидают столицу на поезде, который отправляется с Паддингтонского вокзала в 10.47 утра, то смена охраны происходит именно в эту минуту. Точное время выезда их величеств всегда сообщается Королевской гвардии заранее, чтобы можно было заблаговременно произвести соответствующие уставу изменения.
Эта удивительная традиция появилась на свет довольно любопытным образом. В далеком прошлом король всегда покидал столицу в карете только в сопровождении своего гвардейского эскорта. Лейб-гвардейцы сопровождали карету Карла II в Ньюмаркет, а Георгов — как в Виндзор, так и во многих личных поездках. В наши дни королевский эскорт можно увидеть только по особо торжественным случаям. Тем не менее суть сохранившейся традиции в том, что на выезде из города короля сопровождает его кавалерия, пусть даже и невидимая глазу!