Лорд-Чародей
Шрифт:
Возможно, Лорд-Чародей лучше приготовился или благодаря постоянной практике стал действовать более успешно.
При мысли об этом Крушила содрогнулся.
Потом они с Вожаком занялись упавшим деревом, и на размышления уже не было ни сил, ни времени.
В конце концов им удалось развернуть ствол в сторону, освободив немного места, чтобы проехал фургон. Крушила оглянулся, оценивая размеры: проедет — не проедет. Что-то его встревожило — но что? Всмотревшись более внимательно, он различил на крыше фургона какое-то движение.
Что это? Игра света? Разбивающиеся о металл струи дождя? Ставшие видимыми лерры? Он еще больше напряг зрение. Белка!
Крушила
Лорд-Чародей только что продемонстрировал, что способен использовать против них животных. То, что белка в отличие от пса и оленя не может прямо напасть на Избранных, ничего не меняет. Ведь там могла быть не одна белка. Крушила вспомнил лес между Каменистым Склоном и безымянной деревней — тогда Лорд-Чародей собрал зверюшек и птиц со всей округи, чтобы те следили за Избранными. Правда, в тот раз он не осмелился на них напасть.
— Прости, Вожак, — бросил Крушила, быстро направляясь к фургону.
— Меч, что ты задумал? — начал Вожак, но, увидев двух белок, спросил: — Белки?
Крушила не стал утруждать себя ответом.
— Что они могут нам сделать?
— У них есть зубы. У них есть когти. И их может быть очень много.
Третья белка сидела на козлах, а одна из двух, расположившихся на крыше, внимательно смотрела на Крушилу и Вожака.
— Меч!
Крушила молча выхватил из ножен клинок.
На козлах появилось еще несколько белок. Зверьки карабкались по колесам и по свисающим с шестов цепям, концентрируясь перед входом в фургон. Все это выглядело совершенно противоестественно, и Крушила тяжело побежал, вздымая фонтаны грязи.
Белки же и не думали уходить. Более того, все повернулись носом к Крушиле, готовые дать бой.
Он не стал никого убивать — просто смел с козел одним движением меча. Некоторые белки свалились не в грязь, а на выступающую подножку. У Крушилы мелькнула мысль, что они могут потревожить волов, хранивших, несмотря на царящую вокруг суету, полнейшее спокойствие, но все же он поспешил влезть в фургон и проверить, что там происходит. Вскочив на козлы, он заглянул внутрь.
Сцена, представшая его глазам, была настолько странной и даже нелепой, что до Крушилы не сразу дошел смысл происходящего.
Лучник лежал на животе, повернув голову в сторону. Дышал он прерывисто и со свистом. Его явно терзала сильная боль. Остальные стояли вокруг раненого, отбиваясь от орды атакующих зверьков. Красавица отгоняла щелкающих зубами, беснующихся белок, готовых вцепиться Лучнику в ногу. В глубине фургона Ведун лихорадочно рылся в багаже в поисках подходящего оружия. Говорунья, притулившись в углу, что-то выкрикивала на непонятном языке. Язык этот, состоящий из пощелкивании и скрипа, даже отдаленно не напоминал человеческий и больше всего смахивал на беличий.
А Ясновидица, низко согнувшись, стояла у ног Лучника. Одной рукой она хватала зверюшек, а другой мгновенно сворачивала им головы. С полдюжины крошечных телец уже валялось на полу фургона.
Крушила в немом изумлении следил за действиями Ясновидицы. Ее руки работали с быстротой, немыслимой для женщины ее возраста. Она четко хватала белок, упреждая их движение. Сворачивая шею одной, она уже выискивала взглядом следующую.
Крушила, ни слова не говоря, присоединился к побоищу и принялся нанизывать крошечных зверьков на свой меч. Через несколько секунд хаос прекратился, а шум стих. В фургоне слышались лишь удары капель по крыше и затрудненное, прерывистое дыхание Лучника. Крушила
— Их было гораздо больше, — сказал Крушила. — Пару я видел на крыше фургона и несколько штук прогнал на подходе.
— Пятьдесят четыре, — откликнулась Говорунья. — Ровно столько он смог подчинить своей воле.
— Откуда ты знаешь? — спросил Крушила.
В этот момент в дверях появился Вожак, и, прежде чем ответить, Говорунья внимательно на него посмотрела.
— Мне это сказали лерры. Лерры погибших белок вне себя от ярости и готовы нам помочь. Лорд-Чародей призвал их и связал своей магией. Но о смерти речи не было. Он не мог их контролировать так, как контролирует каждое отдельно взятое существо. Как собаку или оленя, например. Но он произнес их подлинные имена и призвал себе на службу. И пока белки были живы, лерры не могли ослушаться его приказов. Но как только белки погибли, их подлинные имена изменились, магия перестала связывать лерров, и те смогли поделиться со мной всем, что им было известно.
— И что же именно? — спросил Вожак.
— Очень мало, — пожала плечами Говорунья. — Лерры знали очень мало. Ведь они были всего-навсего белками, и их мысли ограничивались гнездами, орехами и тем, как спрятаться от дождя и ветра. Зверьков не интересовали планы людей или их магия. Но леррам были известны имена, которые называл Лорд-Чародей, и они сообщили их мне. Все пятьдесят четыре. Чтобы освободить их от власти правителя, я стала произносить их вслух. Но делала это медленно, недостаточно громко и не очень четко. — Она посмотрела на мертвых зверьков, и взгляд ее исполнился печали.
— Пара на крыше убежала, они выглядели как самые обыкновенные белки, — сказал Вожак. — Думаю, что ты смогла освободить не только их, но и еще нескольких.
— Значит, пятьдесят четыре… — произнесла Ясновидица. — Ты в этом уверена?
— Да, было произнесено пятьдесят четыре имени, — подтвердила Говорунья.
— Я не могла их подсчитать, — сказала Ясновидица. — Они двигались слишком быстро, и их было слишком много. Но, сосредоточив внимание на одной, я могла предугадать, куда она прыгнет.
— Но почему пятьдесят четыре? — удивился Вожак. — Он что, собрал всех местных белок?
— Не знаю, — пожала плечами Говорунья. — Они сказали, что Лорд-Чародей собрал всех кого смог, но почему именно столько, не объяснили. Возможно, это действительно были все белки в округе. Может быть, на большее ему не хватило магического могущества. Нельзя исключать и того, что Лорду-Чародею были известны только пятьдесят четыре подлинных имени. Словом, лерры этого не знали.
— Не сомневаюсь, что существует предел числу живых существ, которых он способен единовременно контролировать, — сказал, вытирая руки о штаны, неожиданно появившийся из темного угла фургона Ведун. — Об этом известно уже много столетий. И чем крупнее животное, чем более сильной волей оно обладает, тем слабее контроль и тем меньшее число Лорд-Чародей может себе подчинить. Дело в том, что чем существо более развито, чем сложнее его отношения с окружающей средой, тем длиннее и изощреннее его подлинное имя. Его очень трудно правильно произнести, особенно учитывая, что последние части имени постоянно меняются. — Он посмотрел на мертвых белок. — Имена этих несчастных зверюшек состояли всего из нескольких слогов, в то время как подлинные имена людей практически бесконечны.