Лорд полуночи
Шрифт:
Клэр подошла ближе. Она не отрываясь смотрела на бледное лицо отца, и ей казалось, что он просто спит.
Впрочем, это тоже неправда.
Лорд Кларенс выглядел постаревшим, черты лица его заострились, как у покойника. А ведь ему едва исполнилось тридцать пять. С его жизнерадостного лица раньше никогда не сходила веселая улыбка, он был для Клэр и отцом, и добрым, надежным другом. Сейчас он изменился до неузнаваемости — казалось, смерть не только поставила точку в конце его жизненного пути, но и похитила у Клэр того человека, которого она любила всем
Вокруг ходили какие-то люди и разговаривали приглушенными голосами. Клэр, конечно, понимала, что не должна сейчас бездействовать: матери нужна ее помощь, младший брат тоже требует внимания… Однако она лишь прижалась щекой к холодному металлу кольчуги, мысленно прощаясь с отцом. Как, должно быть, тяжело и неприятно ему в этих громоздких доспехах! Почему ему пришлось надеть их?
В конце концов кто-то обнял ее за плечи и отвел в сторону. Отца положили на носилки, чтобы перенести в часовню. Словно в тумане Клэр смотрела на удаляющуюся траурную процессию, к которой ей следовало примкнуть вместе с матерью и братом.
Но она не могла. Еще не могла.
Она хотела знать: почему?
Хотела знать: как это случилось?
Должна была знать, кого винить в смерти отца.
По словам лорда Ламберта, отец уцелел в битве. Тогда почему его привезли домой в этой ужасной кольчуге, залитой кровью?
Лудильщик говорил, что отца заточили в Башню. Но как он умер? И откуда взялись доспехи?
А главное, что делал Господь, вместо того чтобы вершить справедливость?
Глава 3
Клэр подошла к своим теткам, сгрудившимся у камина. Эмис тихо плакала, слезы неудержимо катились у нее по щекам. Фелиция обнимала сестру за плечи и не мигая смотрела на огонь. Ее лицо походило на каменную маску.
— Каким же дураком был Кларенс!
— Не нужно, Фелиция, — жалобно взмолилась Эмис. — Не теперь…
— Я только сказала правду. Он погиб сам и всех нас уничтожил. После похорон нас выкинут отсюда, как бездомных бродяг!
Эмис застонала и разрыдалась с новой силой.
Леди Агнес родила сестер-близняшек поздно, так что они были всего несколькими годами старше Клэр. От матери они унаследовали светлые волосы и молочной белизны кожу, а от отца-викинга — рост и нормандскую стать. Что же касается характера, то сестры были совсем непохожи. Фелиция отличалась надменным, холодным нравом и была остра на язык. Эмис, напротив, напоминала трусливого зайчонка, который всегда найдет, чего бояться.
При всем несходстве характеров сестры были неразлучны и нуждались друг в друге. Сила Фелиции придавала Эмис уверенности, а сестре было просто необходимо, чтобы ее крепко и преданно любили.
Клэр в ту минуту не хотела ни видеть слез, ни слышать жалоб, поэтому она подошла к креслу, где в скорбном безмолвии застыла сгорбленная фигура бабушки.
— Кто-нибудь… — начала было внучка, но горький ком, вставший поперек горла, мешал говорить, и ей пришлось начать сначала. —
— От удара меча, — сдержанно отозвалась леди Агнес. — Прямо в грудь.
— Но как все случилось? В бою?
— Какое это имеет значение? — Леди Агнес подняла на нее печальные глаза. — Будь настороже!
— Что? — вздрогнула от неожиданности Клэр.
— У нас не было выбора. — Бабушка смотрела мимо нее, ее взгляд остекленел. — Мы вынуждены были их впустить. Надеялись, что это с победой вернулись наши мужчины — мой отец, мои братья. Хотя в глубине души каждый из нас знал, что пришли чужаки, чтобы захватить Саммербурн.
О Господи! Очевидно, смерть сына поразила рассудок леди Агнес, и она вспомнила события сорокалетней давности — нашествие викингов в Англию. Клэр подозвала слугу и приказала приготовить питательный ячменный отвар.
— Они были такими же чужаками для нас, как те, что остались за воротами, для вас, — продолжила леди Агнес. — Будь настороже, Клэр!
Клэр сделала знак слуге и отменила приказание.
— Заморские дьяволы на огромных лошадях с бритыми лицами. Незнакомое оружие и доспехи. Чужой язык. — Бабушка стучала палкой об пол, чеканя каждое слово. — Они убили наших мужчин в битве при Гастингсе, а затем пришли, чтобы захватить наши дома.
Леди Агнес никогда прежде не рассказывала о тех временах, но ужасающее сходство ситуаций заставило ее выговориться. Клэр потихоньку опустилась на скамеечку, стоявшую у ног бабушки.
— Вы оказывали сопротивление?
— Слава Богу, у нас была голова на плечах, чтобы этого не делать, — ответила она внучке. — Стены нашего замка могли защитить нас от любого врага. Овцы были бы целы, а волки остались бы ни с чем. Даже двуногие волки! Но против викингов мы были бессильны.
— Что же случилось потом?
— Кролики, как я уже сказала, не могут тягаться с волками. Все взрослые мужчины, которые в состоянии были защитить нас, ушли с отцом и братьями сражаться с викингами. В Саммербурне остались лишь женщины, старики и дети. Мы ненавидели Томаса из Аргентана, руки которого были обагрены кровью наших мужчин. Мы посылали на его голову проклятия и даже открыто отказывались подчиняться ему. Но мой Томас был умен и не стал жестоко карать своих новых вассалов. Прежде всего он женился на мне. — Бабушка отвернулась и уставилась на огонь. — Моего согласия никто не спрашивал. Он просто овладел мной, невзирая на то что я оставалась к нему полностью равнодушна.
Клэр нахмурилась. Она ничего не знала о том, как бабушка с дедушкой поженились. Однако с детства помнила их вполне счастливой парой.
— Но потом ты полюбила его? — спросила внучка.
— Да. — Лицо старухи осветилось улыбкой и на какой-то миг даже помолодело. — Он был терпелив со мной и не подливал масла в огонь. Мой Томас был хорошим человеком. Он никогда не шел напролом, не стремился добиться своего немедленно и любой ценой. Он прислушивался к мнению других и уважал чужие традиции. Томас сделал Саммербурн сильным и процветающим.