Лорд Системы 3
Шрифт:
Чёрт, это мешает нашим планам. Огонь отрезает пехотинцев от врага, становясь преградой между ними.
— Полукруг, атака! — командую я.
Необходимо рискнуть. Если пламя заблокировало путь нашей пехоте с одной стороны, то и убийца не проберётся через него. Кольцо трансформируется в полукруг, и они с тем же рвением и слаженностью наносят свой удар.
Вижу Тохича и Ботана, им поддержку оказывают Колька и Рус.
Копья метят в неизвестного. Шест и короткий меч рубят и кромсают, отбивают и отводят в сторону.
Убийца
Он ломает щиты, разрывает плащи, крошит копья, бросается осколками и щепками, целясь в глаза или другие уязвимые места.
Кольку неизвестный сбивает с ног круговым ударом, Ботана выбивает из строя обманным выпадом, а Тохичу прилетает древком копья по носу.
Неизвестный действует как загнанный зверь, не столько стремясь убить, сколько нанести нам как можно больше боли.
Несмотря на гул пламени, треск дерева и рёв десятка глоток, я слышу, как его дыхание становится неровным.
Движения его теряют былую грацию, ослабевают под действием истощения. Этот зверь теряет силы. Он слабеет. И мы его убьём — сегодня или уже никогда.
Внезапно фигура в плаще останавливается, позволяя нам впервые за всё время хорошо разглядеть его.
Десятки маленьких порезов, окровавленная одежда, множество дыр в опалённом плаще.
Руки и ноги едва подрагивают. Весь измазан не то в грязи, не то собственной крови.
Серый, из-за пыли и копоти, капюшон всё также скрывает его лицо. И эта едкая, глумливая ухмылка.
Он, кажется, не верит в свой проигрыш. Или, быть может, просто наслаждается происходящим?
Малой и Майор занимают позицию рядом со мной.
Фалангисты переключаются с копий на саперные лопатки. Второй раунд охоты на монстра вот-вот начнётся.
— Готовы умереть? — спрашивает убийца.
Его голос настолько сух, что напоминает скорее хруст коры дерева, чем что-либо человеческое.
От неожиданности бойцы замирают. Мы привыкли считать его не то зверем, не то исчадьем ада. Услышать от такого существа обычные внятные слова — неожиданно.
А ещё, страшновато.
— Держать строй! — подаю команду, и она стряхивает липкое наваждение от слов убийцы.
— Кто хочет сдохнуть первым? — шипит он вкрадчивым шёпотом, подавая знак к очередному раунду.
Пригнувшись, словно спринтер на низком старте, он срывается с места и мчится в мою сторону.
Майор пускает стрелу почти в упор, но тот успевает отклониться. Мышь бессильно отпускает руки. Молния или файербол на таком узком пространстве скорее убьёт кого-то из наших, чем нанесёт урон врагу.
— Назад! — кричу ей.
Малой сообразив, отбрасывает свою супругу нам за спину, загораживая её собой.
Первый удар принимает Малой, подставляя под гладиус противника свои парные кинжалы. Он настолько силён, что парня отбрасывает назад.
Тут же включаюсь я, заставляя врага уйти в защиту. Он блокирует удар, и тут же впечатывает ногу в грудь Майора, который, убрав лук тоже переходит в рукопашную.
Со стороны наша схватка украсила бы любой фильм о боевых искусствах. И симпатии зрителей наверняка были бы на стороне нашего противника. Тот самый случай, когда герой отбивается от кучи недотёп стражников.
А всё дело в том, что он быстрый. Невероятно быстрый. Мы наваливаемся на него втроём. Лучшие бойцы Спарты. Я, Малой и Майор. Выкладываемся по полной, и всё равно он для нас недосягаем.
Он отражает атаки каждого, умудряясь сталкивать нас так, чтобы мы мешали друг другу, и ещё огрызаться короткими контратаками, отбрасывая одного за другим.
Я чувствую в происходящем какую-то странную отрешённость и красоту. Весь мир перестаёт существовать, кроме нашего танца мечей.
Каждый шаг, каждый удар, каждый звук столкновения металла о металл сливается в единое полотно. Кажется, если кто-то пропустит шаг или движение, и оно рассыплется, распадётся.
Мой доспех помят в двух местах. На плече оторваны металлические чешуйки. На запястье новый порез.
У Майора нога в крови, он хромает. Малой вымотан до последних единиц своей Выносливости. Ещё немного, и он просто упадёт на землю.
Но и нашему врагу приходится нелегко. Сознание того, что он сегодня не уйдёт с поля боя живым, внедряется в его мозг. Для любого из нас ошибка станет последней.
Бах!
В спину врагу прилетает обломок щита! Он отбивает его локтем, но сбивается с темпа. Глядя вперёд вижу довольную физиономию Ботана.
— ДДос атака! — кричит он.
— Что?! — не врубаюсь, при чём тут это.
— Перегруз системы!
— Камнями, копьями, щитами! — доходит до меня, — всем, чем можно, бейте!
Во врага устремляются куча всякого хлама. Фаланга поднимает с земли камни, обломки. Убийца отбивает их, но он не способен отразить сразу всё!
В бешенстве он бросается на острия копий и тут же пропускает от меня удар в спину. Меч проходит вскользь, не задевая сильно, но оставляет кровавую полосу.
Разворачиваясь, он, наконец, глядит мне прямо в глаза и расплывается в улыбке. «Мы ещё встретимся», — говорит этот взгляд.
Бах! Бах! Бах!
Снова взрывы петард под ногами. Не ожидавшие такого бойцы отпрыгивают в сторону. А вслед за вспышками нас окутывает густой дым.
Пуф!
— Где он?!
— Не дайте ему уйти!
— Он здесь… Ай!
Около минуты мы просто не видим нихрена, после чего дым начинает рассеиваться.
В оглушительной тишине, нарушаемой лишь стонами раненых, майор растерянно произносит:
— Он что, ушёл?
Да, убийца скрылся, как истинный шиноби. Оставил за собой лишь пепел и смятение.