Лоренцо Великолепный
Шрифт:
– Кто обвиняет?
– Анонимно. Жалобу в ящик опустили.
– С кем он спал?
– С Антонио, с моделью.
– Кто из художников не спит со своими моделями?
– Я, – усмехнулся Боттичелли. – У меня женщины. Леонардо надо спасать.
Лоренцо снова задумался, Сандро не торопил. Немного погодя Медичи кивнул:
– Разыщи мне двоих – сэра Пьеро да Винчи и этого Антонио, но так, чтобы об этом не узнал никто. Привези нотариуса во Фьезоле, это близко. А парня, пожалуй… давай, туда же. Только не сразу двоих, не то нотариус
– А Леонардо, он же в тюрьме?
– А Леонардо пусть посидит, ему полезно, – ехидно возразил Великолепный.
Боттичелли грустно, словно сам себе заметил:
– Наговорит лишнего, побьют.
– Тоже полезно! – фыркнул Лоренцо.
Первым удалось найти Антонио, тот был в мастерской Верроккьо, к счастью, один. Иначе не избежать бы ненужной болтовни.
– Поехали со мной, есть работа.
Антонио поморщился:
– Не сегодня.
Неожиданно для парня Сандро метнулся к нему и прижал к стене:
– Сейчас, я сказал!
– Эй, эй! Что такое? – появился из соседней комнаты недовольный Верроккьо. Он никогда не допускал стычек между учениками или моделями. Молодые люди горячие, мало ли что, отвечай потом. И вообще старый мастер не любил драк.
Сандро коротко бросил ему:
– Леонардо надо спасать.
Медичи приказал, чтобы никто не знал, но Верроккьо к этим «никто» явно не относился. Старый мастер для Леонардо словно второй отец, он может знать то, что знает Пьеро да Винчи и сам Великолепный.
Несколько мгновений Верроккьо молча смотрел на замерших Боттичелли и Антонио, потом коротко кивнул последнему в сторону двери:
– Иди!
Сандро дополнительно посоветовал:
– И не вздумай от меня сбежать. Найду – убью.
– Да что я такого сделал?!
– Хорошо, если ничего…
Пьеро да Винчи тоже не был в восторге от вызова в Фьезоле:
– У меня дела. Мессир Медичи не может подождать?
Сандро помотал головой:
– Милорд может, а вот ваш сын нет.
Теперь возопил нотариус:
– Что он еще натворил?!
– Его обвиняют в содомии. – Боттичелли на всякий случай отодвинулся от отца Леонардо подальше.
Предусмотрительность не помогла, да Винчи рывком оказался рядом и схватил художника за грудки:
– С тобой?!
Сандро спокойно отцепил пальцы возмущенного нотариуса от своей рубашки и так же спокойно объяснил:
– Я рисую женщин.
Да Винчи вернулся за свой стол, пробурчав:
– Кому это мешало? А с кем?
– Неважно, мессир Медичи хочет помочь. Нужно встретиться.
– Сейчас?
– Лучше сейчас.
Боттичелли не знал, о чем договорились Медичи и Антонио, но предотвратить встречу отца и модели не смог, нотариус все же увидел красавца. Не успев приветствовать Медичи, зло кивнул на Антонио:
– С этим?
– Нет, – спокойно ответил Лоренцо, – и он это завтра подтвердит.
Под буравящим взглядом
– Подтвержу, милорд.
И о чем договорились нотариус и Медичи, Сандро тоже не узнал, Лоренцо поручил ему доставить парня к Верроккьо и побыть с ним. Но прежде тихонько поинтересовался:
– Ты уверен, что они не спали?
– Спали, конечно, но кому это мешает?
– Следи, чтобы он не сбежал. И объясни, как себя вести и что говорить.
Напрасно нотариус, который сам взялся защищать сына, убеждал, что анонимный навет не доказательство, напрасно сам Антонио категорически отказывался от такого обвинения, хотя ему сулили за откровенность золотые горы, слишком многих задел Леонардо, слишком над многими посмеялся, чтобы теперь они не пожелали отплатить.
Дело принимало серьезный оборот, обвинение в содомии действительно давно никому не предъявляли, а ведь оно могло привести на виселицу. Те, кто организовал это обвинение, постарались на славу, несмотря на все усилия, Леонардо продержали в тюрьме еще неделю.
Сам Леонардо, как и его отец, почти пал духом.
Лоренцо старательно демонстрировал свою отстраненность от этой истории, приводя Боттичелли в отчаяние. Наконец наступил день, когда он в ответ на нытье художника коротко кивнул:
– Хорошо. Пора действовать.
Сандро не рискнул поинтересоваться, как именно. Да и о чем спрашивать, Медичи привычно пустит в ход деньги, купит судей и Леонардо освободят, погрозив пальцем.
Ошибся, Медичи далеко не всегда применял золото там, где можно победить хитростью.
Через пару дней в ящике для доносов появилось еще одно письмо, написанное точно таким же почерком, потом еще и еще… Какой-то аноним обвинял в содомии уже… самих членов Синьории!
Возмущению не было предела. Если верить злоумышленнику, почтенные мужи только и делали, что ставили раком юных красавцев.
– Возмутительно!
– Это ложь!
– Как можно верить таким наветам?!
Пьеро да Винчи молча наблюдал, как кипятятся те, кто только что верил навету на его сына.
Леонардо да Винчи, бастарда нотариуса Пьеро да Винчи, оправдали ввиду бездоказательности анонимного навета (не садиться же в тюрьму и самим, ведь признав одно письмо, пришлось бы признавать и остальные).
Уже после прочтения оправдательного приговора к одному из почтенных мужей подошел молодой слуга, тот шарахнулся, словно увидел у парня на груди саму горгону Медузу.
Когда Леонардо выпускали из тюрьмы, бедолагу приветствовала толпа на улице, насмешливого художника все же многие любили. Встретить оправданного пришли его отец Пьеро да Винчи и верный Сандро Боттичелли. Но «совершенно случайно» рядом оказался Лоренцо Медичи.
– Поздравляю, сер да Винчи с торжеством истины. – И кивнул Боттичелли: – Отведи Леонардо на виа Ларга, пусть поживет у нас.