Лоренцо
Шрифт:
«Ты хорошо себя чувствуешь, солнышко?» — спрашивает он, прищурившись и изучая мое лицо.
«Лучше не бывает», — уверяю я его.
«Хорошо, потому что у меня есть для тебя сюрприз». Он берет меня за руку и поднимает со стула, и музыка резко останавливается. Лоренцо ухмыляется мне, но я слишком сбита с толку, чтобы улыбнуться в ответ. Затем вступительные такты «Bright Side of the Road» играю, и клянусь, мое сердце замирает.
Лоренцо машет рукой в сторону танцпола. «Вы потанцуете со мной, миссис Моретти?»
«Это… это…»
«Наша песня». Он ведет меня к своим братьям и сестрам, нашим детям, нашим племянникам
«Ты ненавидишь танцы», — напоминаю я ему.
«Но я сделаю для тебя все, солнышко». Он нежно целует меня в губы.
«Папочка!» — требует Рэйвен, дергая его за штанину брюк.
Он закатывает глаза и подхватывает ее, держа одну руку вокруг моей талии, пока он трется своей бородой о ее щеку, заставляя ее хихикать. Лука подбирается ко мне, сжимая свою маленькую руку в моей и покачивая бедрами в такт музыке.
«Он определенно уловил твой ритм», — говорит Лоренцо.
«У тебя тоже неплохой ритм», — отвечаю я с озорной ухмылкой.
Его глаза темнеют, а затем он подмигивает мне. Мы танцуем под нашу песню, окруженные Данте и Кэт с их детьми, Джоуи и Максом со своими, и Тони тоже присоединяется к нам. Когда вступает припев, мы все подпеваем, даже Лоренцо. Я кладу свободную руку на живот, радуясь тому, что наша семья становится больше. Это, должно быть, сказка, да? Никто никогда не может быть таким счастливым.
Лоренцо прижимается губами к моему уху. «Я люблю тебя, солнышко».
Моя улыбка становится шире. Да, человек действительно может быть таким счастливым. «Я тоже тебя люблю».
Бонусный эпилог
Лоренцо скользит рукой по моей, пока я проверяю свой наряд в зеркале от пола до потолка в коридоре. Мое платье идеально подошло несколько недель назад, когда я его купила. Оно затянуто на талии, и мне нравится, как оно подчеркивает мою фигуру, но оно слишком облегает мой живот, на мой вкус. Я все еще ношу несколько лишних килограммов со времени беременности и не могу их сдвинуть, хотя нашему сыну Луке уже шесть месяцев. На самом деле, я убеждена, что мой живот становится больше, но я не могу точно сесть на диету, потому что я все еще кормлю грудью.
Лоренцо наклоняет голову, чтобы прижаться губами к моему уху. «Ты выглядишь красиво, солнышко», — говорит он с глубоким гортанным рычанием. — А теперь перестань суетиться.
«Я не суечусь», — настаиваю я. «Но я клянусь, что это платье более обтягивающее, чем когда я купила его пару недель назад».
«Оно выглядит чертовски невероятно. Особенно то, как онотцепляется за эту сексуальную…» Он хватает мою задницу для акцента.
Я зжимаю губы, подавляя улыбку. Для меня это безумие, как сильно этот мужчина обожает мое тело. Оно так сильно изменилось с тех пор, как у меня родился сын, но он заставляет меня чувствовать себя сексуальнее, чем когда-либо. И я осознаю, что если я не приму его комплимент в ближайшее время, я окажусь не на той стороне одного из наказаний моего мужа. Не то, чтобы они не были очень горячими, но это наше первое свидание с тех пор, как родился Лука, и я намерена наслаждаться каждой секундой — одеваетесь слишком откровенно или нет. — Спасибо, — шепчу я.
Он царапает
Я смотрю за его спиной на дверь в комнату. «Должны ли мы сказать Кэт и Данте, что уезжаем? Убедиться, что они в порядке…
«Ты прощалась с ними уже семь раз, tesoro. Они знают, что делают. У них четверо собственных детей».
Мои щеки краснеют. «Я знаю. Не веду ли я себя слишком беспокойной мамой?»
Он убирает мои волосы с лица, проводя носом по линии подбородка. Тепло бьет меня в душу. Лоренцо всегда тактилен, но сегодня он едва может оторвать от меня руки. Думаю, ему действительно нравится это платье. «Ты потрясающая мама. И совершенно естественно чувствовать себя немного тревожно. Это первый раз, когда мы расстаемся с ним. Я тоже буду скучать по малышу, но они будут заботиться о нем, как о своем, так же, как мы заботимся об их детях».
Я улыбаюсь, обнимая его за талию. — Я знаю.
— Итак, мы можем идти, солнышко?
— Да, пожалуйста, — шепчу я, когда его руки скользят по моей спине.
Мы сидим на заднем сиденье лимузина, едва выйдя из ворот, Лоренцо толкает меня на заднее сиденье. Его рот мгновенно находит мою шею, когда он натягивает мое платье на бедра.
— Лоренцо, — выдыхаю я, когда он вонзает зубы в мою кожу.
— Я отчаянно хотел попробовать тебя на вкус с тех пор, как ты надела это платье полчаса назад, солнышко, — говорит он с хрюканьем. «Ты сводишь меня с ума, черт возьми».
Я запускаю пальцы в его волосы, пока он оттягивает мои трусики в сторону и проводит кончиками пальцев по моей киске. — О, Боже, сэр, — стону я.
«Ты уже мокрая, солнышко. А теперь скажи мне, почему, черт возьми?
— Потому что ты держал меня своими руками с тех пор, как увидел меня в коридоре, — выдыхаю я, потому что он теперь обхватывает мой клитор, и знакомое тянущее и покалывающее чувство, полное тепла и удовольствия, нарастает между моих бедрер и в животе.
Он проводит губами по другой стороне моего горла. — Ты так же нуждаешься в мне, как я в тебе, tesoro?
— Всегда, сэр.
С глубоким ворчанием, полным разочарования, он тянется к кнопке, чтобы заговорить с нашим водителем. — Забудь о ресторане, Тито. Отвези нас прямо в отель», — рявкает он.
«Да, босс», — следует быстрый ответ.
Я моргаю, глядя на него: «Отель?»
«Это был сюрприз, солнышко. Я забронировал для нас номер».
— Но Лука?
«Мы вернемся утром. Кэт и Данте хорошо о нем позаботятся». Он изогнул бровь. — Но я подумал, что нам не помешает уединение.
Я знаю, что на самом деле это означает. Долгий, ленивый, непрерывный утренний секс. О, как я это пропустила. И он прав, Лука в полной безопасности и о нем хорошо заботятся его тетя и дядя. «Звучит идеально», — говорю я с улыбкой.
Он не отвечает. Вместо этого он соскальзывает с сиденья и становится на колени на полу машины. И теперь он задирает мое платье до упора, пока оно не собирается вокруг талии. — Ты так чертовски хорошо пахнешь, Мия, — рычит он, слова звучат напряженно и резко, когда он проводит ртом вверх по внутренней стороне моих бедер. Его борода щекочет мою кожу, и я корчусь на скамейке, но он удерживает меня одной мощной рукой. — Не двигайся, солнышко, — приказывает он. — Я хочу съесть свою гребаную киску.