Лоргар. Носитель Слова
Шрифт:
Используя это время, он обдумывал, разрабатывал и воплощал в жизнь свои планы, не заботясь больше о проповедях и духовном здравии прихожан. Лоргар отлично подходил на роль избавителя, был несравненным номинальным вождем. Он, подобно Аксате, видел награду в самом труде. Аколит очень редко выглядел счастливее, чем в те часы, когда стоял перед благосклонной аудиторией, внимающей его вдохновляющим речам, — сильнее его радовали, пожалуй, только разговоры наедине с Кором Фаэроном. Как правило, они обсуждали переведенные Лоргаром отрывки сведений из книг, которые пастырь наконец
Одна такая беседа была назначена на эту явь-главную, и аколит спешно произнес последние молитвы, торопясь на встречу с учителем. Уже не господином, но эта маленькая перемена в их отношениях почти не ослабила влияния Кора Фаэрона. Кроме того, Лоргар проповедовал идеи пастыря намного лучше его самого. Он изрекал с кафедры пламенные тирады, но также проявлял сочувствие и участие к простым людям, в отличие от жреца, безразличного к трудностям и мелким невзгодам прихожан.
Вдвоем они спустились в покои Кора Фаэрона. Несмотря на новое положение и обязанности, Лоргар по-прежнему жил вместе с рабами, но большую часть времени проводил в каюте-библиотеке.
Сразу же шагнув к полкам, аколит вытащил и показал наставнику одну из книг.
— Думаю, я целиком перевел ее, — увлеченно заявил парень. Взглянув на том, пастырь увидел знакомые плавные строчки и диковинные иллюстрации. Лоргар продолжал быстро говорить: — Других таких в библиотеке нет. Перепробовал все языки и диалекты — даже близко не то. Пришлось расшифровывать с чистого листа. Похоже, как бы странно это ни прозвучало, ее написали не люди.
— «Не люди»? — нахмурился Кор Фаэрон.
— Изображения, отсылки, все реалии, представленные в тексте… совершенно нечеловеческие. — Пыл аколита угас, он криво улыбнулся. — Вообще мне кажется, что это или сборник стихов, или пособие по кулинарному мастерству.
— Пособие по?..
— Да, вот так, — пожал плечами Лоргар. — Возможно, я ошибся: текст не слишком вразумительный. Надо еще поработать над переводом, но эта книга вряд ли прольет новый свет на Истину.
2 1 2
Аколит сел на койку, и пол скрипнул — отрок продолжал невиданно быстро расти и теперь возвышался даже над Аксатой. Проявляя колоссальный аппетит, он насыщал громадное тело едой, тогда как знания из книг и уроков пастыря питали его не менее внушительный интеллект.
Отрок вздохнул.
— Ты чем-то обеспокоен? — вроде бы небрежно спросил Кор Фаэрон, хотя ему меньше всего хотелось, чтобы Лоргар озаботился каким-нибудь делом. Ученик имел обыкновение искать ответы на вопросы, которых другие люди даже не задавали, и всякий раз, когда он так томился, у наставника прибавлялось работы.
— Я не уверен, что нужно Силам, — откровенно сказал послушник. Опершись локтями на колени, он сложил вместе огромные ладони. — Даже обдумав почти каждую фразу из книг в этой библиотеке, я не приблизился к пониманию Истины. Да, я Несу Слово, как делал ты, и у нас все больше новообращенных, но невозможно, чтобы Силы требовали от нас только этого.
Кор Фаэрон промолчал, сознавая, что сейчас не время высказывать предположения. По хорошо знакомому
— Думаю, я… мы что-то упускаем. То, что нам нужно, кроется не в книгах. Возможно, среди светил.
— Ты познал искусство наблюдений неба, назубок знаешь каждую главу «Книги писаний неземных».
— Да, еженощно мы чертим схемы созвездий, ищем знамения от Сил. Но что они говорят?
— Ничего, — признал Кор Фаэрон. — Их взор обращен не к нам. Силы — бессмертные создания, но они не тратят время на недостойных. Преступления Завета, сгубившего истинную веру, отвратили божеств от Колхиды.
— И как же мы вновь разожжем пламя веры, мой учитель?
— Тяжким… — Пастырь осекся, заметив рассеянный отсутствующий взгляд аколита. Казалось, он смотрит куда-то сквозь стену. — Ты меня слушаешь?
Лоргар отозвался не сразу, и Кор Фаэрон подавил желание повысить голос, криком вывести парня из прострации. Тот сидел абсолютно неподвижно, лишь губы слегка шевелились.
— Что ты шепчешь? Громче!
— Внемли, отец… — Пастырь скривился от такого обращения. Лоргар часто опускался до подобной фамильярности, когда забывался. — Внемли музыке.
Кор Фаэрон прислушался, но не уловил никакой мелодии, только привычные шумы корабля-часовни: велась подготовка к переходу, который продлится до начала дремочи. Прекрасно зная, что Лоргар обладает уникальным слухом — то же самое относилось к остальным его чувствам и многому другому, — жрец открыл окно. Нет, струны не дрожат, флейты не поют.
— Ничего не слышу, парень, — отрезал он, но тут же понял, что аколит по-прежнему глядит в никуда, как под гипнозом. Сознание Лоргара покинуло каюту.
2 1 3
Вдруг аколит издал хриплый вопль и откинулся на спину. Деревянная рама треснула под его весом, парень рухнул на пол вместе с обломками койки. Зрачки Лоргара расширились от шока, он сдавил виски ладонями и взревел; в тесной каюте рык получился оглушительно громким. Ошеломленный пастырь повалился на палубу, зажимая уши, — от мощного звукового удара у него закружилась голова.
Приоткрыв глаза, в которых плясали какие-то пятна, Кор Фаэрон увидел, что его подопечный с безумно блуждающим взглядом переворачивается с боку на бок, открывая и закрывая рот, словно рыба на берегу. Жрец еще не опомнился, в ушах у него звенело, но он подполз к страдающему ученику и ласково коснулся его рукой. При виде спазмов и конвульсий, терзающих Лоргара, у пастыря сдавило грудь и стиснуло горло.
— Тише, тише, — просипел Кор Фаэрон. Охваченный паникой, он изо всех сил вцепился обеими руками в огромную кисть аколита, надеясь, что тот ощутит касание даже сквозь непрерывные судороги.
Приступ закончился так же внезапно, как и начался. Резко сев прямо, Лоргар еще несколько секунд буравил глазами металлическую переборку. Затем он повернул голову и посмотрел прямо на жреца.
— Я услышал и узрел, отец! — провозгласил парень.
— Силы? — Выпустив руку ученика, пастырь чуть отодвинулся. — Они общались с тобой?