Лось 2
Шрифт:
— Спасибо за завтрак, — положил салфетку поверх недоеденной каши, — Вернусь поздно!
И поспешил ретироваться из квартиры на полигон: пострелять до расплава стволов — чем не релаксация?
— Ты всегда поздно возвращаешься!!! — донесся вслед гневный выкрик.
— Тогда может быть ты не того выбрала?..
— Что с тобой? — присоединился к моему сладкому ничегонеделанию Младший, тоже срывая травинку и засовывая в рот. И тут же сплюнув:
— Гадость какая!
— А зачем ты полынь в рот потащил?
— Хотел попробовать что-то новенькое!
— Дурак…
— Так с чего вдруг наш доблестный майор растекся лужей в тени березы, тогда как его доблестные подчиненные вот уже час нервничают? Пулеметы не крепятся, мишени стоят почти целые, а командир до сих пор ни словечка не произнес из своего богатого лексикона?
— Влом.
— "Влом" — это от слова "лом" или от слова "ломаться"?
— Это от слова "вломлю", если не прекратишь доёбываться.
— Так что случилось? — Серый не внял угрозе.
— Вот скажи — чего бабам надо, а?..
— Экие ты вселенские философские вопросы поднимаешь! — парень озадачился и почесал затылок, сбив на лоб форменную фуражку, — Лучше давай с примерами из жизни. Можно матерно. Лучше бы еще с бутылкой, но на полигоне сухой закон. Я так понимаю, Натка тебя довела? — легко догадался Сергей.
— Жизнь меня довела! — я встал, избавляясь от изжеванной травинки, не собираясь изливать кому-то душу, жалея, что вообще заикнулся. Вечно меня с Забелиным лишнее ляпнуть тянет! Во-первых, мне — взрослому в душе мужику — странно плакаться в жилетку сопляку, даже если он душка и умница. Во-вторых, все советы, которые он мог мне дать, я сам знал прекрасно. А, в-третьих, при настоящем уровне всех замешанных в историю персон жаловаться было чревато, тем более, что и предполагаемая "жилетка" относилась скорее к их когорте, чем к моей, — Значит, говоришь, не хватает им моего обширного лексикона? — спросил я, направляясь к огневой позиции, — Сейчас организуем!
— Стой! — окрикнул меня Младший, — Не хочешь говорить — не надо! Только выслушай меня сейчас, ладно?
— Стою. Слушаю, — остановился я.
— Знаешь, я очень долго не мог понять, чем ты так ценен для проекта? Ты не гений, вроде Воронина или Кудымова, не кадровый офицер, как Иголкин, не высокого происхождения, как некоторые тут, даже искр, как ты сам говоришь, на полмага. И мне непонятно было, в чем подвох? Почему именно ты, что даже мать так решила?
— Разобрался?
— Обижаешь! Конечно! — скромничать Сергей не умел, — Ты очень уверенный, что даже странно в нашем возрасте. Ты мысли не допускаешь, что что-то может не получиться! И как-то умудряешься передавать свою уверенность другим. Те, кто постоянно с тобой общаются, описывают свои ощущения так: "Да, есть препятствия, да, бывают сложности, но вот еще немного, и у нас все получится!"
— А это разве не так?
— Как тебе пример: Воронин, до встречи с тобой, основную ставку делал на своего Ванечку, считая экзы побочным экспериментом. Не видел он в них потенциала! Он на них узлы для своего робота отрабатывал! И лишь твое восхищение заставило его глянуть на эту игрушку другими глазами.
— Хм-м…
— От Шелеховых тебе досталось, или откуда-то еще, но у тебя есть дар — объединять людей. Очень хороший, кстати, дар! Я бы за него многое отдал!
— Ты уж скажешь…
Младший опасно подобрался к теме моей эмпатии, что мне не очень нравилось.
— Я уже сказал. Посмотри на них! — Сергей кивнул на копошащиеся у рубежа неповоротливые фигуры, — У тебя сегодня настроение ни к черту, и они сразу сникли, принимая все на свой счет. Подойди к ним, и увидишь, как они к тебе потянутся. Потом они перестанут нуждаться в твоем одобрении, как не нужно оно сейчас Зайкам, Квадрату и многим другим, более опытным. Хотя и эти до сих пор не прочь его получить. Поэтому подбери нюни и иди к своим людям! — жестко закончил Младший.
— Я хочу дожить до того момента, когда ты займешь место своей матери! — своей репликой не в тему я вогнал его в ступор, что заметно подняло мне настроение.
Сбросив несвойственную мне меланхолию, уже веселее потопал к подчиненным. Серый однозначно прав: если эмпатия действует в обе стороны (а я имел в этом случай убедиться), но не постоянно, а при достижении какого-то рубежа внутреннего состояния, то моя постоянная убежденность, что за экзоскелетами Воронина — будущее, могла влиять на окружающих. И я продолжал так считать. Это для того мира шагающие доспехи были экзотикой, но там и магии, способной придать им новые свойства не было, а здесь и сейчас их прогресс стал вопросом выживания. И моего успеха, чего уж там!
Умненький Забелин не просто провел мне психологическую накачку, он еще выбил у начальства разрешение на сеанс практический психотерапии — меня отправили на окно. По такому случаю он даже пожертвовал своими подругами — Зайками, отпустив их со мной. Четвертой нам поставили девочку из прошлогоднего набора, но не близкую мне. Совсем без шероховатостей не получилось — из-за облета грозового фронта наш самолет, взлетев раньше, сел значительно позже резервного, и мы чуть не опоздали на выход, но дальше все прошло как по нотам — вышли, отстрелялись, добили. Купание во всеобщей радости окончательно вернуло мне уверенность, и домой я приехал заметно спокойнее. Возможно, Серега и своей подруге детства профилактически промыл мозги, потому что докапывания на некоторое время прекратились.
Я бы и так на них не сильно обращал внимание, в конце концов, кто здесь битый жизнью мужик, а кто двадцатитрехлетняя девочка? Но закидоны Натали совпали с серией мелких и крупных неприятностей. К мелким могу отнести долго не вычисляемую воровку, приехавшую с Жопперовской партией новичков. Жалование в основном выдавали наличкой на руки, а оно в Специальном полку выглядело поприятнее, чем во многих других местах. И пусть для рядовых бойцов оно составляло немногим больше тридцати рублей, те же девчонки из охранной роты Сударева получали гораздо меньше. Первую кражу пропустили — ну, заныкала куда-то деньги или потеряла, мало ли?.. На второй насторожились. После пятой в казарме чуть не вспыхнуло восстание — все подозревали всех. Не могу не отметить профессионализм кураторов — еще через неделю воровку нашли и с позором выдворили из подразделения. Дальнейшей ее судьбой не интересовался, но вряд ли она отделалась испугом: войска СБ — это вам не хухры-мухры, мы тут совсем не в бирюльки играли.
Крупной напастью стал массовый залет пополнения. В смешанном полку трудно наложить вето на половую жизнь, особенно если командиры подают дурной пример. Поэтому трахались и еще как! Народ даже не смущало отсутствие возможности уединения — шпилящиеся по кустам парочки регулярно попадались патрулям или офицерам, добавляя мне головной боли! Одних объяснительных собрал стопку, старательно отписываясь потом наверх. И ведь не напишешь: "еблись, потому что чесалось!", нет, надо было каждый раз извращаться, укладывая такую простую фразу в дюжину канцеляризмов. После третьего рапорта, который посчитал удачным, отдал форму машинистке, составившей мне шаблон и больше не мучился.