Лос Анжелес Таймс
Шрифт:
Часто смерть главы клана является результатом борьбы за власть, немыслимой без кровопролития, но, по словам сторонних наблюдателей, на сей раз, зная о приближающейся кончине Карлучи, все было улажено мирным путем, так что семейное дело перейдет в руки консулов, члены которого — руководят отдельными подразделениями мафии. В настоящее время никто из четверки не выделяется и не стремиться подмять под себя остальных.
Церемония отпевания тела состоится завтра в соборе святого Патрика. Службу будет вести нью-йоркский архиепископ.
Майкл
— Да? — в голосе Томми ощущалось напряжение.
— Это Винни. Я только что узнал.
— Подожди.
Майкл слышал, как отрывисто отдавались приказания, после чего Томми вновь вернулся на связь.
— Винни, извини. Здесь сейчас такое творится, можешь себе вообразить!
— Томми, прими мои соболезнования. Я знаю, как ты любил старика.
— Любил, но теперь, когда он покинул нас, у нас появилось много дел.
— Надеюсь, все в порядке?
— Не верь всему, что написано в газетах.
— Когда бы мы могли увидеться?
— Постараюсь вырваться в следующем месяце.
— Хорошо. Передай Семье мои соболезнования.
— Непременно.
Майкл повесил трубку.
— Ну? — спросила Марго. — Какие новости?
— Он не мог говорить, — ответил Майкл. — Он обещал приехать, и тогда мы узнаем все.
Майкл устроил собрание Совета директоров. — Добрый день, джентльмены. Я пригласил вас для того, чтобы ознакомить с двумя неотложными делами, которые потребуют вашего одобрения. С тех пор, как я стал во главе студии, я отменил съемки научно-фантастического фильма и картины о войне во Вьетнаме и списал расходы.
За столом послышался гул голосов одобрения.
— Я дал добро на производство трех новых фильмов, и бюджет на самый дорогой из них не превысит 14 миллионов долларов. И рассчитываю на то, что они окажутся чрезвычайно прибыльными. Само собой разумеется, в студии будут иметь место и кадровые перестановки. Некоторые руководители отделов вряд ли будут рады перспективе работать со мной, и найдутся такие, с кем вряд ли смогу сработаться я.
Тут со своего места поднялся Гарри Джонсон. — Вы, конечно же, будете решать такие важные вопросы с одобрения членов нашего Совета?
Майкл взглянул на Джонсона. — Вот в чем суть перемен. Я хочу, чтобы вы проголосовали за рабочие контракты для меня и Марго Глэдстоун. Отвечая на ваш, Гарри, вопрос, скажу, что мой предполагаемый контракт дает мне право нанимать и увольнять персонал по собственному усмотрению. Ставлю на голосование?
— Голосую за поддержку предложения о контрактах, — сказал один из членов Совета.
— Присоединяюсь, — добавил другой.
— По этому поводу есть какие-нибудь вопросы? — спросил Майкл. — Гарри?
Джонсон поднялся еще раз. — Майкл, первым делом хочу сказать, как я рад тому, и уверен, что говорю от имени всех присутствующих, как вы взялись за дела студии. Ваш подход к решению производственных вопросов является ответственным и творческим, и за это мы приносим свою благодарность. Он откашлялся. —
— Спасибо, Гарри, — сказал на это Майкл. — То, что вы сказали, истинная правда. Многие из них работают здесь уже давно и компетентны в своих сферах деятельности. И все они, тем ни менее, не рады перспективе работать со мной. И, коль скоро они не смогут изменить свое отношение к моим методам в кратчайшие сроки, я буду вынужден считать их несоответствующими занимаемым должностям.
— Еще одно, — продолжил Джонсон. — Назначение Марго Глэдстоун во главе оперативного управления мы рассматриваем, как скоропалительное решение. Мадам Глэдстоун была секретарем у многих главных руководителей, но ее опыт явно недостаточен, чтобы руководить административными службами студии.
— Гарри, я разделяю ваши сомнения, но Марго знает гораздо больше о работе студии, чем любой из нас, включая и меня. Она — глубоко интеллигентна, и я всегда находил ее суждения исключительно верными. Конечно, она будет отчитываться передо мной, и в любую минуту в случае несогласия, я смогу отменить ее решения.
— Годовая зарплата в миллион долларов, плюс бенефиты женщине, еще недавно работавшей секретарем? — спросил Джонсон.
— Если она подходит для этой должности, — возразил Майкл, — а она, как я уже сказал, подходит, то ее компенсация вполне умеренна по стандартам нашей индустрии.
Джонсон попытался возразить, но тут Майкл поднял руку.
— Гарри, я не хотел бы вступать в дебаты, но Совет должен принять единственное простое решение. Руководить мне студией или нет. Позвольте мне высказаться яснее. Я возьмусь за эту работу при условии, что буду иметь те же полномочия, что и покойный Лео. Мой контракт лежит перед вами. Он предоставляет мне все полномочия. И я представляю вам контракт с Марго Глэдстоун исключительно из соображений порядочности. Если Совет одобрит мой контракт, то в свою очередь, первым делом, я подпишу контракт с ней. Если Совет предпочтет другое решение, тогда я освобожу свое рабочее место в течение получаса. Полагаю, что будет лучше, если я покину вас, пока вы все спокойно обсудите. Джентльмены, решение за вами.
Майкл повернулся, чтобы уйти.
— Майкл, — позвал Джонсон.
— Что?
— Не думаю, что вам стоит уходить. Я снимаю вопрос с повестки.
Майкл окинул взором стол. — Все «за»?
— Да, — дружно откликнулись все присутствующие.
— Против?
Молчание.
— Джентльмены, — сказал Майкл, — распускаю наше собрание до очередной встречи через месяц.
Майкл вошел в офис, где его поджидала Марго. Он подошел к своему столу, подписал четыре экземпляра ее контракта, и один из них вручил ей.