Лот номер 69
Шрифт:
Сняв его с вешалки, я почувствовала приятный аромат. Вывернув его швами наверх, ощутила, как мои ладони начинают понемногу гореть, и я бы проигнорировала это, списав на нервы, если бы не узнала запах перца чили. Кто-то измазал платье красным порошком. Вроде бы и не смертельно, но, если надену, через некоторое время по нежной коже пойдёт раздражение и купание в молоке на неделю мне обеспечено — это в лучшем случае. В худшем — страшная аллергия и вызов скорой. Вряд ли Феликс хотел, чтобы я страдала, а значит, кто-то нагадил. Я сразу подумала на странную горничную, решив позже спросить ее об этом.
К счастью, в моей сумке, которую
Когда я пришла в столовую в своей одежде, Феликс посмотрел на меня удивлённым взглядом, несмотря на то, что секунду назад был сосредоточен на переписке в телефоне.
— Что такое, малышка? — иронично поинтересовался он. — Не нашла в шкафу единственное платье?
Я села напротив него, и мужчина убрал смартфон в карман брюк. Зачем? Что-то скрывает от меня? Боже, почему я ощутила тревогу по этому поводу? Неужели я стану ревновать человека, который купил меня? Видимо, стану.
— Нет, но оно было испорчено, — призналась я, разглядывая пустой стол, накрытый белоснежной скатертью. Интересно, что будет на завтрак сегодня?
— Правда? — удивился он и крикнул в соседнюю комнату: — Ева, подойди сюда!
Дверь в соседнюю комнату отворилась, и девушка в чёрном платье и чистом выглаженном переднике предстала перед нами. Не обращая внимания на меня, она улыбнулась Феликсу, чем вызвала во мне странную ревность.
— Ты не знаешь, что случилось с платьем для Миры? — доброжелательно поинтересовался он.
— Понятия не имею. Возможно, оно оказалось ей мало? — попыталась уколоть Ева, из-за чего мне захотелось закатить глаза. Да, с моими-то пятьюдесятью кило только худеть и худеть.
— Оно обсыпано перцем чили, — спокойным тоном указала я. Ева бросила в мою сторону снисходительный взгляд.
— Серьезно? Ой, какая же я неловкая! Видимо, плохо вымыла руки после помощи на кухне… — задумчиво сказала она, пожав плечами. Хотела, видимо, соврать, но получилось максимально неестественно.
— Готовила ты мое платье, видимо? Теперь понятно, откуда на спине такой вырез. Часть ткани пошла на завтрак? — язвила я, не собираясь терпеть подобные выходки. Я хоть и не в собственном доме, но давать себя в обиду не собираюсь.
— Хватит, девочки, — взмахнул рукой Феликс. — Ева, выноси завтрак, мы сильно проголодались.
Когда девушка скрылась за соседей дверью, я решила поинтересоваться у мужчины:
— Вы что, не собираетесь ее наказывать? Она же хотела мне навредить!
— Думаю, это первый и последний раз, — Феликс зевнул в кулак, поставив локти на стол. — Понимаешь, Ева, она… не самая умная женщина на земле. Мягко выражаясь. И, я уверен, отбросит дальнейшие попытки вредить.
— А если нет? — уточняла я.
— Тогда вмешаюсь, — сказал Феликс и накрыл рукой мою ладонь, мирно лежавшую на столе. — Не переживай.
От приятных поглаживаний тыльной стороны ладони в душе зарождалось тепло, которое угрожало перерасти в пожар страсти. Дверь вновь открылась, и Ева внесла поднос, на который уместила две тарелки сразу. Подойдя к нам, она наклонилась, и я потянулась к ближайшей посуде, чтобы не утруждать девушку еще больше, но Ева тут же пресекла попытку забрать тарелку, которую хочу. Но что больше меня удивило: поставила
— Почему мне нельзя ту? — прищурившись, поинтересовалась я.
— Потому что для тебя эта, — с раздражением в тоне ответила Ева.
— А чем они отличаются? — начинала я подозревать, что мне в еду могли что-то подсыпать.
— Ничем, — спокойно ответила она. Тогда я взяла тарелку, которую она поставила перед Феликсом, и поменяла местами с моей. Ева резко дернулась, будто бы не ожидала подобного. Теперь уже и хозяин начал подозревать неладное, если верить его взгляду.
— Попробуй-ка овсянку из моей тарелки, милая, — Феликс пододвинул кашу ей, и Ева побледнела так, словно увидела призрак. Не зная, что делать, девушка тут же вернула овсянку на поднос и побежала в сторону кухни. Когда дверь за ней закрылась, Феликс недоуменно почесал голову.
— Мда, ну дела, — Феликс глянул на меня, не решающуюся есть даже из своей тарелки, и добавил: — Я поговорю с ней.
— Спасибо, — после случившегося кусок в горло не лез, несмотря на то, что каша приятно пахла. Как хорошо, что я привыкла голодать достаточно долго, чтобы сегодня обойтись без завтрака. Вернув мужчине кашу, я ушла в раздумья, а Феликс приступил к еде, Надо у него отпроситься навестить маму, пока есть возможность. — А вы… можно вас кое о чем попросить, хозяин?
Последнее слово добавила специально, чтобы у него было меньше шансов оказать. Удивление на его лице надо было видеть.
— Ты стала такой покорной, просто диву даюсь… с чего бы такие резкие перемены? — спросил он, когда прожевал первую порцию каши.
— Даже не знаю… — иронизировала я. — Наверное, что-то такое случилось прошлой ночью… даже не представляю, что.
Феликс расплылся в довольной улыбке и отодвинул тарелку, не съев и половины.
— Что-то долго несут… — заметил мужчина. — Может, хочешь сесть ко мне и тоже покушать?
Я бы отказалась, если бы не желание оказаться вновь в мужских объятиях. Встав с места, я подошла к Феликсу и грациозно уселась к нему на колени. Он сразу же положил руки мне на талию и притянул ближе. Стало так хорошо и приятно, что я позабыла обо всем на свете. Во мне осталось только одно желание — накрыть его губы поцелуем, что я и сделала. Феликс не препятствовал, наоборот, сразу же включился, и помимо жаркого ответа стал ласкать мое тело через одежду, вызывая сладостную дрожь в коленках.
Дверь открылась, и я подняла довольный взгляд на вошедшею Еву. Она растерялась, увидев столь развратную картину, и тут же злобно сжала губы. Вместе с подносом она вернулась на кухню, тихо закрыв за собой дверь, что заставило меня оторваться от поцелуя, чтобы рассмеяться.
— Что такое? — спросил Феликс, который и не заметил чужого появления.
— Да так… — неоднозначно сказала я и вновь впилась в его губы. Язык проник внутрь, и я почувствовала приятный привкус ментоловой пасты. Феликс бесцеремонно залез под блузку, нащупал лифчик и забрался прохладными руками под него, из-за чего я задрожала и ненадолго отстранилась от мужских губ. Хозяин только усилил напор — одним рывком расстегнул пуговицы на блузке, едва не оторвав все сразу. Застёжка лифчика ослабла, Феликс тут же вытащил мою грудь и жадно припал к затвердившему от возбуждения соску. Помимо вожделения меня тревожила мысль, что в соседней комнате посторонние. — Погодите… а вдруг кто-то войдёт?