Лотерея
Шрифт:
— Ничего другого не остается.
Действительно, ничего другого людям не оставалось. Ведь стрелкового оружия почти нет. Разве что гранат в достатке, да четыре десятка пистолетов, но с ними много не навоевать. «Крысы» не дураки и не подойдут на расстояние броска, пока не перестреляют всех, кто представляет хоть малейшую угрозу еще издалека.
Эрик передал приказ Антона Николаевича о баррикадировании в модуле.
— Элен, ты готова?
— Да.
— Тогда взлетаем.
«Пчела» послушно взмыла в воздух. Как и ожидалось, подлететь к «крысам» для эффективного бомбометания стало невозможно,
Все, что парочке оставалось делать в таких условиях, так это наматывать круги вокруг «крыс», сопровождая их до самого конца и поставляя сведения Ремезову и Шульцу. Но беда заключалась в том, что коалиционные силы сильно опаздывали, огибая бесконечные преграды в виде длинных трещин в земле, а Сиволапый уже отчетливо видел модуль, который собирался захватить. И медлить с этим он не собирался.
Ему, кстати, тоже требовалось торопиться, до рассвета осталось не так уж много времени, о чем свидетельствовало наступление меганочи. Пришлось включить фары.
Заряда батарей в условиях абсолютной тьмы из-за отсутствия подпитки надолго не хватает, потому Эрик принял решение идти на посадку.
— Садись на крышу модуля.
Элен кивнула и приземлилась на крышу.
«Крысы» уже подъезжали к модулю и по размышлении приземляться здесь, когда его вот-вот захватят, было не очень умно, ведь они могли улететь куда угодно. Но Эрик убегать не собирался, а Элен просто не задалась таким вопросом, вымотанная физически и морально тяжелым днем до предела.
— Ты загрузила в этот вертолет маршруты, налетанные на прошлом вертолете? — как бы невзначай спросил Махов.
— Конечно… А зачем ты спрашиваешь?
— Прости меня, Элен…
— За что? — еще больше удивилась девушка, абсолютно ничего не понимая.
— За это…
Эрик Махов хорошо поставленным ударом, которому научили его «крысы» из стаи Шульца и сам Шульц, отправил девушку в глубокий нокаут, успев ее подхватить, чтобы она не упала и не пострадала еще больше. Того, что он сделал, Элен и так хватит надолго. Махов лишь пожалел, что после этого удара она заработает синяки под глазами и сотрясение головного мозга… но это лечится.
Положив Элен в салон вертолета и пристегнув ее ремнем, Эрик вывел маршрутную карту и, немного подумав, задал автопилоту маршрут полета — головной модуль. Элен давно уже мечтала побывать там вновь. Конечно, она хотела побывать там вместе с ним, но… всегда есть многочисленные «но», которые мешают спокойно жить.
«Исполнять», — нажал соответствующую позицию Махов и выскочил из вертолета.
Лопасти закрутились, и через двадцать секунд машина, поднявшись в воздух и осторожно развернувшись, полетела на восток.
Махов не мог допустить, чтобы Элен оказалась в руках «крыс», и отправил ее подальше. Почему таким методом? Потому что чувствовал — иначе она откажется и никакие уговоры на нее не подействуют. Потому как она тоже перешагнула некий психологический порог, за которым страх перед опасностью отступает и появляется решимость этой опасности противостоять до самого конца, каким бы этот конец ни был.
Именно по этой причине остался
Конечно, имелась и такая причина, что Эрик не хотел казаться в глазах Элен трусом. Именно этого по-настоящему боятся все мужчины: показаться трусом в глазах женщины. А она обязательно о нем так подумает. Не скажет, даже наоборот вслух будет говорить, что он поступил правильно — улетел и остался с ней, но нет-нет да и подумает, что он струсил. И это страшнее всего.
Едва вертолет скрылся с глаз, как «крысы» подобрались к самому модулю и высыпали из транспорта. От такого количества «крыс» у кого угодно могли опуститься руки. Эрик насчитал не меньше семи тысяч бойцов. Противостоять такой силе казалось просто нелепостью.
«А не раздолбай мы их хвост, „крыс“ было бы еще больше», — с легким удовлетворением от проделанной работы подумал Махов.
Коалиционные силы все еще двигались к модулю, объезжая многочисленные препятствия на своем пути. Когда они прибудут, все будет кончено, и уж конечно четырем, даже пяти тысячам не выгнать такое количество «крыс» Сиволапого, тем более когда начнется обжигающий рассвет.
21
Двери на крышу открылись, и наверх стали подниматься люди. Это оказались минометчики с пятью минометами, которые успели дополнительно сделать из труб. Правда зарядов к ним оказалось не очень много, но это хоть что-то, что поможет задержать «крыс», выиграв тем самым время до подхода подмоги. Также вытащили некоторое количество ручных гранат.
Минометные расчеты заняли свои места, готовясь к отражению атаки. Она не заставила себя долго ждать. «Крысы» отключили фары своего транспорта, чтобы не освещать собственные войска, и метким огнем вырубили все осветительные прожектора модуля. Все погрузилось почти в абсолютную темноту меганочи.
— Огонь! — скомандовал Эрик.
Первые мины полетели в толпу «крыс», бросившуюся в атаку. Яркие вспышки осветили наступающих. Захлопали редкие пистолетные выстрелы обороняющихся, стреляющих из бойниц, к их хору Махов прибавил голос своей УВК-15. «Крысы» падали, сраженные пулями и взрывами минометных мин, но их было слишком много, чтобы остановить такую ораву столь небольшим количеством оружия.
Не обращая внимания на потери, тем более что они невелики, да и не видно их в темноте, что давало бойцам ощущение личной безопасности, «крысы» подступили практически под самые стены модуля. На головы им полетели гранаты, и «крысы» под таким огненным шквалом вынуждены были отступить, но недалеко и ненадолго.
Ни инженеры Сиволапого, если у него такие вообще имелись, ни рядовые бойцы почему-то не додумались до простейшей пушки или миномета. Времени изготовить подобные образцы у них тоже не было — когда им все же стало известно о таком самодельном оружии от воздушного разведчика, они уже наловчились бросать гранаты с помощью пращи или просто привязав гранату веревкой и бросая вместе с ней.