Ловчие
Шрифт:
От следующей мысли стало стыдно. Казалось, я побагровел от кончиков пальцев до корней волос. Я бы был непрочь содрать с армянки эту блузу. Ох как непрочь!
— Ваше имя… Ваше имя… - она смотрела по сторонам, будто оно красовалось где-то на стене.
– Константин!
— Костя, - кивнул-поправил я, щурясь от назойливо лезущего в глаза дыма.
— А родились вы…
— В тысяча девятьсот восемьдесят девятом, - опередил я и ткнул недокуренным “верблюдом” в пепельницу.
— На озере
– вдогонку выдала она.
Сабэль рассмеялась, и мне на миг почудилось, будто глаза её - не карие даже, а какие-то буро-рыжие - застекленели и уставились поверх меня. Я даже обернулся, решив, что она испугалась чего-то за моей спиной. Но там не было ничего, чего стоило бы бояться.
— Ваше здоровье, - на этот раз я “отсалютовал” своей собеседнице.
— И ваше, - ответила она и пригубила вина.
Такие вещи не мерещатся. Армянка произнесла захудалый тостик тоном, будто наверняка знала, что здоровье мне и вправду неплохо бы подправить. Что в моём с виду здоровом организме целых костей - по пальцам пересчитать. Не выдержав, я спросил:
— Что вам нужно, Сабэль?
— Вы, - элегантно пожала плечами она.
— Я?
— Угу-ум… - промычала она в бокал с вином.
– Вы, Костя, вы.
— И что по-вашему я могу дать вам?
— Наоборот, - сверкнула глазами она.
– Я могу дать вам то, что вы хотите.
— И чего же?
— Этого хотят все без исключения, Костя, - то ли вино было хорошее, то ли ещё чего, но, казалось, в глазах армянки зажигался нехороший огонёк.
Поняв, куда она клонит, я встрепенулся. Вот дятел! Купился же спьяну! На вид львица, а сама…
— Мне этого не нужно, - отвернулся я и подозвал рукой Митрича.
— Это нужно всем. Кто-то может не осознавать этого, но не нуждаться - нет, не может!
– прежде чем нарваться на грубость, Сабэль успела опять податься вперёд и приковать к себе мой взгляд.
– Разве вы не хотите справедливости, Константин?..
— Ещё?
– возник бармен.
Я думал попросить его принести костыль, который всегда отдавал ему, усаживаясь за столик. И уйти прочь из бара. Но вместо этого невнятно кивнул.
— Ты поосторожней, ну, - процедил Митрич сквозь усы, но графинчик заменил.
Я смотрел на девушку и молчал. Я много чего мог сказать ей. Ещё больше - спросить. Но ведь так и работают аферисты. Главное в их деле - посадить жертву на крючок, незаметно вытащить из неё что-то, что могло бы впоследствии её ошарашить. Нечто, известное только ей. Я мысленно промотал весь наш с ней недолгий разговор. Каждую фразу прокрутил в голове, каждый взгляд её постарался вспомнить - что она могла увидеть, а чего нет. Но, ничего так и не обнаружив, сдался:
— Хочу.
Её улыбка - снисхождение хищницы. Она глотнула вина и поставила бокал. Посмотрела на меня, словно бы я что-то упускаю. Когда до меня дошло, что бокал пуст, я почти чертыхнулся вслух. Надо же, как она меня раскочегарила! Ещё пару минут назад мне плевать на неё было, даже танцуй она приват, обвитая цепью. Кто она? Её специально подослали, чтобы привести меня в чувства? Но кто? Некому уже проявлять обо мне такую заботу! Ну не Митрич же!
— То, что случилось с вами - большая трагедия.
Я раскрыл портсигар, чтобы опять закурить, и заметил, как она глянула на сигарету в крови. Оно?.. Может, она тащит из меня по крупиночке, единственно основываясь на увиденной реликвии?
— А что со мной случилось, Сабэль?
– я взял очередную сигарету и демонстративно безразлично втянул ноздрями запах.
Опять эта улыбка. И через секунду взгляд поверх меня - стеклянный. Я с трудом удержался, чтобы ещё раз не обернуться. Проверил водку - вроде та же…
— Вашу семью убили, Константин. А вы выжили лишь чудом.
— Не-е-е, подруга, - зло протянул я, поправляя под собой вдруг ставший неудобным стул.
– Вот ты и прокололась. Ты цыганка, да? Денег захотела? Но я-то почему? С меня-то что можно взять, а?
– она было раскрыла красивый рот, но я уже разошёлся.
– Справедливости! Вот как вы работаете! Размытыми формулировками и общими фразами! Кто ж её, сука, не хочет - справедливости-то! Только это не убийство было, чтоб ты знала! Авария! Грёбаный дятел подрезал нас и…
— За рулём был Сергей, ваш брат. Его тело так и не нашли. Позади, рядом с вами сидела Лена, в неё-то и пришёлся удар.
Я поперхнулся, на стол посыпалась труха от размятой сигареты. Казалось, невысказанная злость встала поперёк горла и теперь мешала нормально сглотнуть. Сабэль не менялась в лице, она с одинаковым выражением сейчас и вино пила, и говорила вещи, о которых знать могли единицы.
— Денис Константиныч в тот день впервые сел на переднее пассажирское. Буквально выторговал разрешение, обещав больше не драться в школе.
— Остановитесь.
— Он бы выжил. Выплыл бы. Но…
— Не надо…
— …вы, Костя, настояли, чтобы он пристегнулся. И когда “Опель” вашего брата слетел с моста, он целую минуту пытался…
— Заткнись, сука!!!
Бар стих, а я, едва не упав от боли в тазобедренном, медленно опустился обратно на стул. Митрич махнул кому-то, кого-то особо рьяного вообще за руку поймал, что-то втолковывая на ухо. А я не мог отвести взгляда от буро-кровавой сигареты. Я обещал супруге, что она станет последней. Что я брошу и…
— Простите, - сказала Сабэль ласково.
– Но вы сами вынудили меня.