Ловчий смерти
Шрифт:
Она даже не спросила, какое он принял решение. Она просто натянула поводья, порывом ветра промчавшись мимо. Развевающийся за ее спиной плащ мягко погладил его по лицу. Ловчие тоже сорвались с места, двумя потоками огибая застывшую посреди высокой травы фигуру.
Вергун обернулся, глядя вслед юной всаднице.
Почему она не вернула ему прежнюю память?
Да и была ли эта память на самом деле?
К чему воспоминания простому инструменту, выполняющему однообразную примитивную работу?
Когда всадники растворились вдали, Ловчий посмотрел на свой перстень. Он не верил ее словам, несмотря
Он понял: Карна затевала новую игру. Игру намного более страшную, чем та, в которой он помимо своей воли принимал участие. Теперь игра не ограничится пределами одного мира.
Но почему она оставила его в живых? Не для того ли, чтобы однажды он попытался ее остановить?
Но он не станет этого делать, потому что теперь у него есть своя цель, потому что отныне он несет ответственность за другое живое существо, которое нуждается в нем.
Мара покорно ждала там, где он ее оставил. Рядом паслась лошадь, зеленые листья деревьев шевелил приятный прохладный ветерок.
– Я знала, что ты вернешься.
– Она меня отпустила.
– Я видела всадников… много… Они проскакали через лес несколько минут назад.
– Кто-то заметил тебя?
– Нет, хотя… кажется, женщина, ехавшая во главе, обернулась. Такая красивая и такая юная. Это была она?
Вергун кивнул.
– Почему-то я представляла ее совсем другой.
– Какой?
– Старше. И она вовсе не показалась мне пугающей.
– Верно, потому что она такая же, как и я.
Мара не стала расспрашивать, хотя ей очень хотелось.
– Значит, ничего не изменилось?
– Ничего не изменилось!
– Мы едем дальше?
– Конечно же.
Глаза Девы Клинка заблестели, но слезы на ее щеках так и не появились.
Он действительно не знал, что делать со всем этим, постоянно в мыслях возвращаясь к тому последнему разговору. Разговору с кем? Как он теперь должен ее называть? Она говорила с ним так, словно он в ее глазах пустое место, ничтожество, низшее существо, и это несмотря на так называемое сходство. Вергун окончательно запутался.
– Расскажи мне, что тебе еще известно об Ушедших, – осторожно попросил он Мару, будто та уже подозревала, что он не тот, за кого себя выдает, что он враг, тщательно скрывающий свою настоящую личину.
– Что тебя интересует?
– Как был устроен их мир?
– Строгая иерархичность. Довольно жутковатая схема. В самом низу рабочие особи, основа цивилизации, чуть выше стояли солдаты, ну а дальше элита, те, кто репродуктивен, кто может производить себе подобных. А почему ты спрашиваешь?
– Так, интересно.
– Больше мне нечего тебе сказать, прости.
– Твоя Звезда может показать то место, в котором мы были?
– Ты хочешь снова увидеть город Ушедших?
– Да!
– Тогда смотри!!!
Легкое касание – и он оказался высоко в небе. Так высоко, как никогда не мог себе позволить подниматься, покидая тело. Просто боялся, что не сможет вернуться назад, и тонкая связь с телом прервется.
– Нужно найти тот отряд!
– Сейчас.
Картинка изменилась. Теперь она показывала черную, сильно растянувшуюся змею, быстро ползущую по желтой дороге. Сверху была видна засада, но эта добыча
– Ты хочешь посмотреть, как она проникнет в город?
– Да!
– Но еще рано. Даже такими темпами они будут там самое лучшее к утру.
– Хорошо, можешь убрать руки.
Вергун снова видел пред собой ложащуюся под копыта коня дорогу.
– Она что, хочет их всех забрать с собой? – удивленно спросила Мара.
– Она так мне сказала!
– Думаю, получится, если эвакуационный модуль будет большой вместимости, а, как правило, так и есть. Почему она не позвала тебя с собой?
– Она позвала.
– И ты отказался?
– Нет, я ничего не успел ей ответить, да ее и не интересовал мой ответ, потому что она заранее все решила.
– Но зачем ей там эти люди?
– Они не люди.
– Что ты имеешь в виду?
– Они тоже, как и она. Ушедшие.
Он должен был рано или поздно это сказать. Пусть лучше будет рано… Слова произнесены.
– Ах, даже так, – как будто ничего не произошло, проговорила Дева Клинка. – Знаешь, я почти догадывалась, но не хватало каких-то деталей. Теперь все окончательно становится по своим местам. Она смогла спастись, покинув пределы базы, и забрать с собой часть солдат. Ей понадобилось много времени, чтобы вернуться, но что для нее время? Пустяк. Жизненный цикл Ушедших невероятно велик по сравнению с теми крохами, что отпущены природой людям.
– А ты? – неожиданно для себя спросил Вергун.
– Я? – Мара ответила не сразу. – Мой жизненный цикл неограничен.
– Значит, ничего не изменилось?
– Да, Вергун, все как прежде.
– Но разве это возможно?
Она не ответила, осторожно коснувшись его затылка губами. И в этом прикосновении было нечто большее, чем простое «да».
9
Они пересекали Черную Межу. Место, вселявшее во многих суеверный страх, почти не изменилось. Но следы войны, прокатившейся через границу, были и тут. Мертвецы лежали вдоль дороги вместе с лошадьми. Кто-то, скорее всего северяне, убрали их с пути, чтобы те не мешали продвижению вперед. Воображение Ловчего разыгралось. Он тут же представил, как мертвые тела защитников Рваного Края, не желая безучастно лежать у обочины, цепляются скрюченными пальцами за ноги живых, стремясь даже после смерти быть непреодолимым препятствием для захватчиков.
А вот Черные персты изменились. Огромные руки пытающегося выбраться из-под земли исполина рухнули, ознаменовав собою падение невидимого барьера.
– Плохой знак! – Мара встревоженно указала на разбросанные по земле черные монолиты.
– Ты стала суеверной? – удивился Вергун. – Никогда такого раньше за тобой не замечал…
– Суеверие тут ни при чем. Как ты думаешь, что их повалило?
– Не знаю.
– А ты внимательней присмотрись, как они лежат.
Сын Карны присмотрелся: