Ловец богов
Шрифт:
Кхан молчал. Он смотрел не на Азелона, а на гипнотику. Слизь подбиралась к Любовнику все ближе.
— Кхан, дружище, давай быстрее! — нетерпеливо сказал Азелон, — ты же видишь эту тварь? Это гипнотика, чтоб ты знал. Я не хочу, чтобы меня сожрала гипнотика!
Кхан молчал. В глазах Азелона что-то переменилось. Рот скривился:
— Эй, подземная тварюга, сейчас же иди сюда! — прошипел Любовник, — Хозяин тебе не простит! Хозяин проклянет тебя и оставит в этом паршивом мире навсегда! Иди, кому говорят!
Кхан
— Кхан! — заорал Азелон, — Кхан! Ты что оглох! Тащи меня отсюда скорее! Кхан, гипнотика убивает разум! Я сойду с ума! Я не смогу вернуться в мир! Кхан, скотина ты бесчувственная! Двигайся быстрее!
А белые щупальца уже вовсю ощупывали разбитые ноги Азелона. Божий Любовник заорал, пытаясь отбиваться руками. Но руки только утонули в белой слизи. И тогда Азелон закричал еще громче:
— Будь ты проклят, подземный уродец! Я всегда говорил, что от тебя никакого толка! Так и будешь вечность подтирать говно за Хозяином и воровать деньги у людей! Ты ни на что в жизни не способен, Кхан! Ты мелкая, жалкая личность! Я проклинаю тебя! Проклинаю, проклинаю, проклинаю…
В этот момент гипнотика нанесла удар. Белый комок облепил Азелона, заткнул ему рот, выдавил глаза и сжал голову так, что череп громко хрустнул.
Кхан закрыл глаза и кубарем скатился с лестницы. У него перехватило дыхание. Сердце громко стучало с груди.
Когда он открыл глаза, то увидел перед собой Шайтана.
— Там… — прошептал Кхан.
Шайтан кивнул:
— Я слышал. Где Павел и Антон?
— Они… они улетели.
Шайтан снова кивнул и забрался по лестнице наверх, высунув голову. Спустя минуту он спустился.
— Белый свет Хозяина следует за Антоном, — сказал Шайтан, — они с Хранителем летят в нескольких километрах отсюда. Павел, судя по всему, гонится за ними.
— А… — Кхан перевел дух, — а Азелон?
— Нет больше Азелона, — сказал Шайтан спокойно, — нет, и никогда не было. Настали другие времена. Хозяин нашел себе нового Слугу, — Шайтан помолчал, — пойдем, нам надо торопиться.
И зашагал вниз по лестнице.
Кхан поднялся, чувствуя сильную усталость во всем теле, поспешил за ним.
3
В свете маленького яркого экранчика лицо Сан Саныча казалось мертвецки белым.
— Ничего не понимаю, — прошептал он, — такое впечатление, что в Городе сейчас полным-полно людей. Анализатор фиксирует большие скопления энергии на центральной площади, в районе Б-кварталов, у перекрестка четырех мостов и даже кое-где в спальных районах!
Паршивец присвистнул:
— Понастроили домов, теперь, значит, нагрянули новоселы. Что странного-то?
На самом деле, все было странно.
Перво-наперво — неожиданно наступившие сумерки. Туч в Городе никогда не было, а тут на тебе — налетели, закрыли небо, украли солнце.
Во-вторых — яркие лучи света, словно прожектора в небе. Когда Паршивец приметил их минут десять назад, лучи упирались в крышу какого-то небоскреба вдалеке. Сейчас они внезапно сорвались с места и принялись выписывать странные пируэты, расчерчивая черное небо светлыми полосками.
В-третьих… да что в-третьих, когда все вокруг слетает с рельс?! Откуда в Городе вдруг объявилось столько людей? Из воздуха?!
Их автомобиль был припаркован у обочины. Паршивец вышел размяться, пока Сан Саныч настраивал прибор наблюдения — внутри салона прибор почему-то барахлил и отказывался работать. Негодяй неподалеку подпирал стену.
Лучи то скрывались за крышами домов, то возникали вновь. Иногда мелькали так, что в глазах рябило.
Сильно хотелось курить. Почему ни одна сволочь из Службы Охраны не додумалась поставить в Городе табачный киоск?
— Твой прибор может отличить живых людей от гипнотики или киберов? — спросил Паршивец.
Сан Саныч оторвал взгляд от экрана:
— Может. Киберов и гипнотику я вижу отлично. Они, кстати, сильно активны около мест скопления людей. Чуют энергию. Особенно гипнотика.
— А рядом с нами?
— Маленькое стадо киберов на севере. Чуть дальше — люди. Предлагаю не соваться в толпу, а обходить всех стороной. Пашка уж точно не полез бы к людям.
— Поддерживаю, — сказал Негодяй, — если Грозный в Нише, он наверняка будет слоняться по каким-нибудь укромным уголкам. Я-то его знаю.
Паршивец рассеянно кивнул. Слишком много странного вокруг. Слишком много непонятного.
А ведь он уже не в том возрасте, чтобы безоговорочно верить в необычное. Лет, этак, двадцать назад, может быть. А сейчас? С годами приходит понимание, что у каждого действия должно быть начало, поступки не возникают из ничего, им предшествуют факты, завязки, разговоры.
В Городе наступила ночь. Почему?
Пропал Пашка. Кто его похитил или заставил уйти?
Откуда взялся человек в черном плаще?
Что означают лучи, терзающие ночное небо над головой?
А может только он один их видит?
Паршивец испуганно посмотрел наверх. Лучи были на месте — четыре или пять тонких светлых указок. Нервно дергались из стороны в сторону, словно хотели разрезать небо на множество мелких кусочков.
— Ты их видишь?
— Что? Лучи? Прекрасно вижу, — ответил Негодяй, — запарили уже. Я из-за них нервничаю.
— Какие лучи? — оторвался от экрана Сан Саныч. Ну, с ним понятно. Сан Саныч последний раз смотрел на небо полчаса назад, не раньше.