Ловец
Шрифт:
Глава 1. О том, как началась эта история
Эта история началась в самый обычный день. Ничто не предвещало появления в моей жизни чего-то подобного. Вот, от слова «совсем».
Кто-то может сказать — «судьба», но лично я предпочитаю слово «рок»…
«Судьба» для меня ассоциируется с чем-то светлым: мол, выглянуло солнышко из-за тучки, светом озарило улицу, и от блика на дверце иномарки Она зажмурилась, прикрывая лицо; а когда открыла глаза и опустила руку… то увидела Его. В удлиненном пальто (да, в моих фантазиях
Ууу! Какая милота-а-а! И неважно, почему он сказал именно это, и почему именно ее он ждал, — чем она вообще так отличилась?.. — самое главное, что он признает тот факт, что теперь они будут неразлучны вопреки всему! Солнце светит, росинки на травке блестят, в сердцах влюбленных появляется надежда, а «долго и счастливо» уже маячит где-то за углом…
Да, так было бы идеально. И я понятия не имею, почему даже в своих фантазиях не ставлю себя на место этой счастливой девушки, а наблюдаю как бы со стороны…
Возможно, все дело во въевшемся в мозг «реализме»? Я не отношу себя ни к оптимистам, ни к пессимистам: я — именно реалистка. В смысле, пофантазировать-то могу, но не уделяю этому занятию больше десяти минут в день, ибо время — деньги. А мне еще ипотеку за отца выплачивать, так что…
Но я отвлеклась!
А началось все это…
— Стася, завтра выйдешь на смену! — Олег вписывает мое имя в график, абсолютно игнорируя недоумение на моем лице.
— Но я же предупреждала, что у меня ночная смена в клубе! — замечаю, ничего не понимая.
Он издевается, что ли? У нас же давняя договоренность!
— Карина заболела, она выйти не сможет, — спокойно отвечает администратор нашего кафе.
— Она не заболела, — также спокойно замечает Рита, которая сегодня вместе со мной стоит на кассе.
Вообще, Рита никогда не принимает ничью сторону, она просто рубит правду-матку, за что я ее очень уважаю.
— Мне по телефону было сказано иное. Хочешь вирус от нее подхватить? Так я тебе быстро организую, — равнодушно отзывается Олег, — а твои подработки меня меньше всего интересуют, — бросает он мне и, не дожидаясь наших комментариев по этому поводу, уходит в свой кабинет.
Обвожу кафе усталым взглядом. Народу сегодня много, зал у нас большой, нагрузка двойная — потому что пятница… освобожусь я в десять, а ночью у меня смена в клубе. Обычно после суток на ногах я отсыпаюсь до вечера… но провидение сегодня немилостиво ко мне. Надеюсь, завтра выживу на кофе. А уж ночью… отосплюсь за двое суток, ага.
— Удачи, — пожелание от Риты звучит почти приговором.
Когда смена в кафе подходит к концу, я мчусь домой — переодеваться и приводить себя в порядок. Хорошие чаевые мне очень пригодятся — сегодня днем с этим делом не густо было. Смена за барной стойкой в ночном клубе делает из меня человека-робота: к пяти утра я уже вообще мало что соображаю, но
Нет, диван меня сегодня добьет.
Придется пожертвовать одним часом, но уложить свое тело на нормальный матрас. Закрываю кассу, взмахом руки прощаюсь с охраной, выхожу из служебных дверей и иду по узкому переулку.
— Это она, — слышу чей-то голос.
И это повезло, что я его слышу — ведь буквально пару секунд назад в моих наушниках играл трек любимой группы, который не давал мне заснуть на ходу… и в тот момент, когда он закончился, я услышала это немаловажное утверждение.
Нахожу пальцем регулятор громкости на телефоне, не доставая руки из кармана. Не спешу паниковать: на меня не могут напасть. Это просто невозможно…
Не сегодня, в конце концов.
— Эй, ты!
Черт.
Останавливаюсь. Бежать вперед — бессмысленно: догонят. Да и сил на такие атлетические подвиги просто нет. С обеих сторон — стены домов. Позади — неизвестное количество нехороших ребят.
Поворачиваюсь и смотрю на своих преследователей. Их шестеро.
Достаю один наушник, показывая, что готова слушать. Очень надеюсь, что выражение моего лица отпугнет желающих поразвлечься с моим усталым телом: лично меня оно по утрам в зеркале очень отпугивает. Еще больше надеюсь, что вышло какое-то недоразумение, и ребята обращались не ко мне, а к кому-то невидимому рядом со мной…
— Это ведь она, да? — переглядываясь со своими дружками, произносит самый низкий из шестерки.
Блин. Кажется, им нужна именно я.
— Ага, — кивает ему второй, подтверждая, что, мол, да: она — это я.
Молчу. Подтверждать свою личность не тороплюсь. Хочу понять, чего им от меня надо. Еще больше хочу, чтоб от меня отстали и отпустили спать.
— Не боишься, — замечает коротыш, а затем усмехается, — Думаешь, защищена?
Ну, вообще-то да. Я защищена.
Но, если они об этом не знают, то…
Коротыш неожиданно подходит вплотную (а коротыш он только по отношению к своим дружкам) и стягивает бейсболку с моей головы.
— А ты хорошенькая. Это я тебя правильно приметил, — хмыкает он, разглядывая меня, как ценитель — яйцо Фаберже.
Так… «приметить» меня он мог только за стойкой бара, так что, выходит, они ведут меня из клуба.
Но почему они не знают, что…
— Эй, ты — отмороженная, что ли? Реагировать как-то будем? — вопрошает молодой человек, встряхивая меня за плечи.
Морщусь. Чего им от меня надо? Чтобы я завизжала? Или чтобы разревелась с мольбой — не трогать меня?.. Я при всем желании сейчас ни слезинки не выдавлю. В ушах звенит, глаза норовят закрыться, а тело мечтает перестать держать меня в вертикальном положении.
Неужели трудно было «приметить» кого-нибудь другого — менее загруженного по работе?.. Почему именно я и именно сегодня?..
— Реально отмороженная! — усмехается еще один.
Как бы им пояснить-то…
— Тебе по щекам надавать, чтоб отмерла? — хохотнув, спрашивает коротыш и замахивается правой рукой.