Ловец
Шрифт:
Пожала плечами. Последнюю неделю все дни я проводила одинаково: лежа в постели за дамским романом, с кружкой горячего липового чая и медовой коврижкой. А все от того, что опять умудрилась где–то подхватить простуду. И это на исходе лета, в особняке, где даже в самый жаркий месяц года топят камины.
Но сегодня такой день, который я просто не могла провести под одеялом.
– Думаю, что пройдусь по магазинам, – чуть смущенно поведала супругу.
– Хорошо, Хло, тебе и вправду стоит развеяться. Только оденься потеплее и не задерживайся долго. Ты еще не до конца оправилась, – в его словах слышались мягкий упрек и увещевание.
Дверь за Грегом закрылась, а я все еще глупо улыбалась. Не знаю, сколько бы я простояла, если бы не появилась служанка.
Лили, молоденькая горничная, вошла в холл со стопкой отглаженного белья.
– Леди, что же вы босиком стоите! – воскликнула она. – Не ровен час опять сляжете…
Я уже привыкла, что все вокруг в первую очередь беспокоятся о моем здоровье. Вот и рыжая до осеннего багрянца Лили, усыпанная конопушками ото лба до подбородка, сначала покачала головой на то, что я не надела тапочки, а потом поинтересовалась:
– А господин Грегори поздравил вас с годовщиной? – судя по тому, как она после этого вопроса зарделась, слова вырвались у нее невольно.
– Еще нет, но, думаю, что вечером мы отметим годовщину нашей свадьбы. А сегодня я хотела съездить за подарком в ювелирную лавку, что находится на Ист–Лайдос.
– Через барьер? – Лили поджала пухлые губы, а потом, словно поясняя причину тревоги, запричитала: – А может, не стоит? Неужто в столице не сыщется золотых дел мастера, который вам бы угодил? Вчера вон в океане шторм был. Чародейская дамба, конечно, крепкая, и не дает воде залить столицу, но все же… этому прозрачному барьеру я бы не доверяла. Вон, даже в синематографическом театре про это картину показывали, как плетение заклинаний, сдерживающих дамбу, может разорваться…
Ее слова заронили в мою мнительную душу беспокойство. Но я была настроена во что бы то ни стало порадовать мужа. Да и к тому же беспочвенный страх Лили, внушенный ей синематографом, появившимся не так давно, заставил возразить:
– Этому барьеру уже не один десяток веков, Лили.
– Леди, воля ваша, – произнесла служанка с нарочитой покорностью, больше приличествующей субретке, нежели благопристойной горничной. Дальнейшие ее слова показали, что Лили, как вышколенная прислуга, своего истинного отношения к моему упрямому желанию никак не выразила, но дружеские нотки, что иногда сквозили в нашем общении, исчезли. – Тогда разрешите сообщить шоферу о вашем желании прокатиться на магомобиле?
– Позже, Лили, позже. Сначала нужно привести себя в порядок, да и поесть….
– Подать завтрак в столовую? – уточнила смекалистая горничная.
– Нет, принеси в спальню.
Получив распоряжения, служанка ушла, а я поняла, что Лили была права: не стоило пренебрегать теплыми тапочками. Босые ноги замерзли. Только бы не разболеться сегодня. Такой день! Годовщина. Грег, как всегда, был мил и обходителен, вот только отчего он не упомянул о нашей дате? Забыть не мог. Может, тоже решил приготовить для меня сюрприз?
Подарок же мужу я заказала давно, но вот выкупить его все никак не получалось: то я с простудой, то мастер Окинар в разъездах. А через посыльного передавать не хотелось. Все же старик–ювелир был другом моего покойного отца. Поэтому–то за его работу хотелось поблагодарить, глядя в глаза мастера.
Я поднималась по лестнице в раздумьях. Рука машинально гладила мореный дуб, а мыслями я была уже в нашей спальне, когда вечернее солнце вызолотит витражное окно и на белом ковре расцветет причудливая мозаика красок. Три года. Мы с Грегом женаты три года. Я даже не представляю сейчас жизни без него. Того, кто взвалил на плечи все заботы о доме, верфях после смерти моего отца. Кто приумножал доставшееся мне наследство на бирже, заботился обо мне.
В гардеробной я все так же витала в облаках. Оттого с выбором туалета мне помогла Лили, вернувшаяся с подносом. Пока я завтракала тостами с джемом и мятным чаем, горничная сноровисто достала несколько нарядов, из которых я решилась на короткое (чуть ниже колена) платье без рукавов, украшенное бахромой и паетками. К нему прилагалась шляпка–котелок, лайковые перчатки до локтя и туфли–лодочки жемчужного цвета. А чтобы я, не дай Престололикий, не застудилась – манто.
Мои недлинные каштановые волосы Лили уложила волнами, расположив пряди на лбу с одной стороны, а вторую оставив идеально гладкой.
Наконец, я была готова.
Выйдя из дома, спустилась по мраморной лестнице к стоявшему у ворот магомобилю. Стенфорд, наш водитель, поджидал меня у распахнутой дверцы. Я всегда боялась садиться за руль, в отличие от Грега, который не признавал шофера за рулем, кроме себя.
– Леди Хлоя, прошу вас, – Стэн учтивым жестом указал на заднее сиденье.
Наш водитель был уже в летах и обладал совершенной и идеальной фигурой в понимании математиков – шара. Его образ доброго дядюшки дополняли и лихо закрученные усы, и шляпа пирожком. Стэн предпочитал носить пиджаки даже в собственные выходные и курить старомодную трубку, а не папиросы. Но при этом всем умудрялся так виртуозно управлять магомобилем, что успевал всегда и везде, умел при этом проскакивать ухабы и обгонять лихачей так, что я этого даже не замечала. А по столичным меркам, когда на улицах число магомобилей уже сравнялось с таковым экипажей, а то и вовсе грозило вытеснить повозки с лошадьми, такой талант вождения Стэна был сродни искусству.