Ловушка безмолвия

Фритти Барбара

— Что с тобой происходит? — поинтересовался мужчина.

Она тупо уставилась на него, его слова размылись в ее голове. Постепенно она начала улавливать окружение, проезжающие по улице машины, людей на пешеходном переходе, гудение машин на близлежащем мосту. Она больше не была в темном парке, прячась за колонной; она была здесь — в машине с Диланом.

— Кэтрин, — нетерпеливо прозвучал мужской голос. — Говори.

— Думаю, я снова связалась с Эрикой, — медленно начала она. — Она здесь в городе, и кто-то преследует ее.

— Скажи то, чего я не знаю, — попросил Дилан, раздражаясь.

— Он очень близок к тому, чтобы найти ее.

— Кэтрин, будь поточнее, пожалуйста. Что именно ты видела?

— Везде трава, вода, — она сильнее призадумалась. — Здание с огромным куполом, высокие колонны.

Он нахмурился.

— В городе несколько подобных мест. Одно из них — Дворец изящных искусств; другое — Консерватория цветов в парке «Золотые ворота». Было бы неплохо знать, где именно.

— Я никогда здесь раньше не была и ни разу не видела эти здания.

— Может, по картинке. В этих местах часто бывают туристы.

— Я видела местность в голове, а не на фотографии.

— Так какое из них?

Вздохнув, она открыла сумочку и вытащила блокнот и ручку. Без лишних мыслей она начала рисовать. Она не знала, что выйдет из ее головы — будет ли это так же неразборчиво, как большинство ее картин, или же рисунок подскажет им, где Эрика.

Через несколько секунд появилось грубое изображение: здание с высокими колоннами, куполом, внутренним двориком, травянистым участком вокруг пруда, какие-то брызги водопада и стая птиц. Она особенно затенила одну большую черную птицу, сокола или ворона, возможно, но, бесспорно, хищника, и где-то за колоннами спрятана сама добыча — тень женщины.

Дрожащей рукой она передала набросок Дилану.

Он недолго присматривался к нему, после чего произнес:

— Кажется, это Дворец изящных искусств. — Он завел машину. — В любом случае надо проверить. Это не далеко от моста «Золотые ворота» и что особенно важно — от моей квартиры. Если ты действительно как-то связываешься с Эрикой, тогда понятно, почему она именно там.

— Ты начинаешь мне верить, — проговорила она, несколько пораженная идеей.

— Не уверен, что уже дошел до этой стадии, но дворец — отличное место для старта поисков, чем всё остальные.

* * *

Дилан ехал по городу так быстро, как только мог, и все равно медлил, ведь улицы были переполнены уходящими с работы людьми. Он проскочил центр города и помчался по набережной Эмбаркадеро, что тянулась вдоль различных пирсов и причалов для лодок, граничащие с заливом.

Время от времени он смотрел в сторону Кэтрин. Теперь она казалась тише, когда спокойными глазами изучала местность. Он должен был признать, что ему стало легче. Она до чертиков напугала его, когда начала дрожать и потеть, будто находилась в каком-то трансе. Его циничная сторона хотела взбрыкнуть, заявляя, что девушка просто играла, придумывая все это, но если бы это было так, тогда она охренительно хорошая актриса. И ввиду их недавнего разговора о лжи он сомневался, что она его обманывает. Так что, если она не притворялась, то, возможно, у нее была какая-то странная телепатическая связь с Эрикой. Как бы то ни было… он был не в состоянии судить, анализировать или отталкивать ее.

Не то чтобы он хотел оттолкнуть ее. На самом деле, на секунду он почувствовал, что хочет соблазнить и подтолкнуть ее в свои объятия. И все же каким-то непонятным образом он боролся с искушением прикоснуться к ней, и это было хорошо. Кэтрин будто оголенный провод: если он подойдет слишком близко, его ударит. И, несмотря на это, он не мог не задаться вопросом, каково это находиться внутри всей этой страсти, суматохи и энергии. Почувствует ли он то же, что и она? Будет ли видеть то, что она видела? Он никогда не воспринимал секс как нечто мистическое, но у него было чувство, что с Кэтрин это будет, словно все происходит не в этом мире.

Прочистив горло, он включил радио, так как ему необходимо было что-то, дабы нарушить тишину и быстро нарастающее внутри него напряжение. Он искал новостную станцию, радуясь таким обычным темам, как закрытие улиц для воскресного рынка под открытым небом, а также последние новости о погоде и трафике. Оказавшись дома, он почувствовал себя сильнее, увереннее, почти нормально. Сан-Франциско был его городом. Теперь он играл на своем поле.

— Красивый город, — пробормотала Кэтрин. — Мне нравятся эти холмы и залив.

— Что меня совсем не удивляет. Ты живешь возле пляжа. Наверное, у тебя связь с водой.

— Так и есть, особенно с океаном. Он просто рядом, день за днем. Есть что-то успокаивающее в постоянстве. Ты здесь вырос, да?

— Да, — он кивнул. — Я прожил здесь большую часть жизни, не считая пару лет, что я провел вместе с Джейком по ту сторону залива, и трех лет в Сакраменто, где меня в первый раз выгнали из школы. Какое-то время я был не уверен, что вернусь сюда. Просто я считал Сан-Франциско городом своего отца, но я решил, что не позволю его присутствию в этом городе лишить меня возможности получить хорошую работу.

— А там что такое? — спросила Кэтрин, указывая на ближайший пирс с множеством ресторанчиков и магазинов, как и уличных артистов и различных экспонатов.

— Это Пирс 39, туристическое место, — кафе, бутики, карусели. Недалеко от пирса отходит паром, что возит людей до Алькатраса и обратно. Справа от тебя Рыбацкая пристань, одна из известнейших достопримечательностей в городе. Если бы у нас было время, мы могли бы остановиться и поесть крабов. Здесь можно добыть чуть ли не лучшие морепродукты в мире.

— Заманчивое предложение. Может после того, как мы найдем Эрику, отпразднуем здесь.

— Мне нравится, что ты говоришь когда, а не если.

— Пытаюсь быть оптимисткой.

— Но это не так?

— Почувствую себя лучше, когда мы доберемся до нужного здания.

— Это недалеко. — Он остановился на красный цвет. — Знаешь, когда я был ребенком, я часто тут катался на велосипеде. Ненавидел оставаться дома, поэтому и задерживался на улице, насколько это было возможно, особенно по выходным, когда отец мог оказаться поблизости. Я даже научился жонглировать и ходить на ходулях, чтобы подзаработать немного денег.