Ловушка для ангела
Шрифт:
— Ну и дурак был этот твой Диоген! — не без яду сказала Катя и долго дулась потом.
Евгений тогда вспыхнул, но сдержался и стойко отмолчался. Он был рад тому, что мать поддержала его позицию. Она испытывающе посмотрела на сноху и покачала головой. Больше того, мать не переставала гордиться своим сыном!
Но он знал, что для некоторых его сослуживцев словосочетание «честный мент» ассоциировалось с понятием — лох.
Ладонью Труханов стёр со лба испарину, облегчённо вздохнул, закрыл дверь машины и закурил. Он почувствовал, что
Образовавшаяся за время их разговора небольшая пробка машин, аккуратно объезжая мешавшую движению оперативную машину, потихоньку рассосалась.
61
В тот вечер, когда пропала Вера, Тимур намеревался сводить её в ресторан. Это должно было доказать Вере высоту его чувств к ней. Но оказалось, что не судьба. И сейчас он пошёл туда один — в ресторан «Седьмое небо» в Останкинской телебашне.
— Почему? Толи Вера туда его звала, туда — выше облаков? — Тимур сразу же задавил в себе эту мысль. — Вернее всего он действует по инерции — продолжая, заложенную им самим программу.
В башню ещё пускали. Тимур купил билет, доплатив за право посещения ресторана, и пошел к входу. Предъявив паспорт, миновал подкову металлоискателя, постоял немного, глядя наверх на решётки с проёмами, прошёл в стеклянные двери и вошёл в лифт.
Двойные двери сошлись. Лифт мягко пошёл вверх. Хотя подъём занял секунд двадцать, Тимур неприятно ощутил, как у него заложило уши и тело прижало к полу. Возможно с непривычки. В обычной жизни он лифтом не пользовался, а легко поднимался бегом по лестнице.
Лишь когда, остановившись, лифт вздрогнул, Тимур немного пришёл в себя.
Выйдя на обзорную площадку, он подошёл к круговому окну из броневого стекла. Теперь он смотрел на ночную Москву с высоты трёхсот тридцати семи метров.
За стеклом шёл невесомый снег, а здесь — на обзорной площадке было сухо и тепло. Яркая, расцвеченная множеством огней Москва празднично раскинулась внизу на сколько хватало взгляда.
Такая огромная и такая пустая без его Веры!
Посмотрев на панораму города тоскующим взглядом, Тимур пошёл на лестницу, ведущую в рестораны. Зашёл в бронзовый зал. В «Золотой» без Веры он идти не решился.
Кольцо, с установленными на нём столиками, медленно вращалось. Тимур занял один из них, оказавшийся до сих пор свободным. Его окружали около полусотни чужих людей, собравшихся повеселиться здесь — в заоблачном ресторане. Много чужих людей, которым не было дела ни до него, ни до пропавшей Веры.
Официантка поставила на стол Тимура, принесённый ею, заказ, стандартно улыбнувшись.
Есть совсем не хотелось.
— Почему всё так? Так глупо и нелепо? Все кругом трещит по швам и разваливается? Когда всё пошло не так? — размышлял Тимур, всё больше запутывая себя.
Безразлично посмотрев на тарелки, он встал и, мешая плывущим между столиками официантам, двинулся к бару за пивом.
На высоком крутящемся пуфике напротив бара сидела девушка, постарше Наташи в безобразно короткой юбке c коктейлем в руке.
— Зачем она пришла сюда? Ради выпивки? Ищет приключений или сама создаёт их? Он вот точно знает, что пришёл накачаться пивом! А потом? Потом — будь, что будет! — вздохнул Тимур.
— Сигаретой не угостите? — обратилась к Тимуру девушка.
Тимур достал пачку «Парламента», подал ей сигарету, чиркнул зажигалкой и отвернулся к своей кружке с пивом.
— Отшлёпать бы тебя чуть пониже спины, умыть и заставить всю ночь учить пропущенные уроки! — зло подумал Тимур и поймал себя на мысли, что зол он на весь мир.
Кругом подвыпившие посетители ресторана, как нарочно, весело шумели, пили, жевали, улыбались. Они жили своей жизнью. И никому из них не было дела до Тимура и его проблем.
— Болит душа какой — то ноющей болью! Одному плохо везде, — он расплатился и заказал такси.
Уставшее лицо молчаливого таксиста не предполагало общения и Тимур решил позвонить. В душе он продолжал надеяться на чудо.
Верин телефон всё так же был отключен. Немного подумав, Тимур набрал номер дочери. Как давно он её не видел! Гудки шли долго, но дочь не отвечала.
— Спит наверно, поздновато уже, — решил Тимур. — А телефон без звука поставила.
Но лёгкое сомнение продолжало грызть его изнутри. Тимур набрал городской номер тёщи.
— Здравствуй, Тимур, — телефон тёщи был с определителем. — Хорошо, что ты звонишь. Наташи нет дома. Но я хочу с тобой о ней поговорить.
— Я слушаю, — без всякого энтузиазма ответил Тимур.
Тёщу он не любил. Возможно только потому, что она была матерью Инны. Но он должен был уважать её потому, что сейчас она воспитывала его дочь, которую он совсем забросил.
— Ты знаешь, Тимур, что Наташа у нас теперь Гот, — сообщила бывшая тёща.
— Это как? — не понял Тимур.
— Это так, что она теперь покрасила волосы, ногти и губы в чёрный цвет и с такими же ненормальными, как и сама по ночам шляется по кладбищам.
Ты бы видел, во что она превратила свою комнату! Я туда заходить боюсь! Черные обои с белыми черепами, черный постельный комплект. Просит у меня денег на настоящий гроб, в котором она намеревается спать.
А ведь у неё весной ЕГ. Как она его будет сдавать — не представляю! Она же учебники совсем не открывает!
— А Инна заходит? — перебил Тимур тёщу.
— Инна переехала в Ростов. Нашла там себе кого — то по интернет знакомству! Деньги шлёт. Про Наташу говорит: перебесится! Возможно, что так и будет, но психику девчонка себе точно поломает, да и школу не закончит.
Меня соседка утишает, говорит, хорошо, что Наташа не «эму»! Это такие, которые ходят с разноцветными клоками волос. Туда, говорит, молодёжь идёт, когда задумывает самоубийство. У нас в соседнем доме недавно одна пятнадцатилетняя «эмка» с крыши спрыгнула. В лепёшку!