Ловушка для духа
Шрифт:
Земля под ногами сражавшихся была опутана белой клейкой сетью. Надежная ловушка не только не выпускала за свои пределы тела, но и крепко держала разум.
Маг в красном разодранном одеянии плел сложнейшие формулы, использовал невероятные заклинания, обретающие почти физическую форму, сыпал немыслимыми построениями, которые ослабляли неизгоняемых и даже не давали им приблизиться. Одной рукой он вплетал в свои убийственные конструкции все новые элементы, другой держал перед собой за шиворот второго мага, словно живой щит. Тот вопил от страха и боли, когда его задевали стрелы-когти шиисанов. Шима обоих бесполезными обрывками плащей висели за плечами, только сковывая движения.
В другое время Рэй разозлился бы от увиденной картины или почувствовал отвращение. Теперь его было сложно удивить человеческим коварством и жестокостью. Впрочем, все приходило к своему логическому завершению.
Заклинатель поспешил приблизиться к ним. Маг повернулся вместе со своим живым щитом, встретился взглядом с Рэем, и безумие, затмевающее его взгляд, на миг развеялось. Учителю Хейону дали время узнать своего ученика, но тут же за его спиной вырос еще один шиисан и ударом костяного клинка снес ему голову. Тело рухнуло в паутину. Получивший свободу пленник отпрыгнул прочь, затравленно оглянулся и только тут увидел бывшего сокурсника.
– Кодзу! – закричал он, глядя белыми, с расширившимися зрачками, выпученными от ужаса глазами на заклинателя. – Нет! Не трогай меня!
Шарахнулся в сторону, завыл, а потом вдруг начал жадно глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег, схватился за сердце, посинел и свалился на землю.
Торопиться уже не имело смысла. Рэй взглянул на копье, которое при должном желании можно было принять за паучью лапу, увидел в матовом наконечнике отражение своего бледного лица с желтым взглядом хранителя.
Он подошел к Казуми. Тот не дышал.
Умер.
От страха.
Жадно ворча, шиисаны бросились к двум неподвижным телам.
Рэй поднял копье, чтобы отогнать духов, но светлый пятачок сцены уже потух.
Заклинатель отвернулся и отправился дальше, следуя за поблескивающей нитью паутины. Она привела его к плоской площадке, на которой два человека отбивались от слуг Шарха.
Наставник из северного храма рубил неизгоняемых длинным бугедо, но те, не обращая внимания на удары клинка, продолжали наседать. Подле него защищался Никхир. Смуглое лицо румунгского мага заливала кровь из глубокого пореза на лбу, оскаленные зубы казались ослепительно-белыми на этой багровой маске. Его формулы отбрасывали шиисанов, но кольцо духов стремительно сужалось. На этот раз Рэй успел. В два прыжка оказался рядом. Магия хранителя, усиленная даром заклинателя, на несколько секунд дезориентировала духов.
– Мастер Акира! – крикнул Рэй, протягивая копье. Наставник ухватился за древко, но вытянуть его за пределы ловушки не удалось.
Никхир с лицом, перекошенным от гнева и отчаяния, прыгнул вперед, схватил противника поперек корпуса, рванул на себя, и оба рухнули на мечи шиисанов.
Рэй шагнул назад. Глубочайшее сожаление накрыло его. Но хранитель шевельнулся, отрезвляя внезапной болью. Надо было идти.
Через несколько шагов его ждала новая прекрасно выверенная композиция. Мастер Син защищал лежащего на земле Собуро, раненого или уже мертвого, разглядеть с такого расстояния было сложно. Длинный белый меч отражал атаки шиисанов, которые словно муравьи лезли из-под земли.
Рэй почувствовал острое желание броситься в центр схватки, чтобы помочь, но увидел плеть паутины, поджидающую его у самого края ловушки. Остановился. И зрение хранителя позволило ему увидеть все фрагменты боя сразу. Они накладывались друг на друга, переплетались, но можно было вычленить основное.
Сагюнаро сражался с Руамом. Меч – продолжение руки сталкивался с длинным железным посохом. Прежде бесстрастное лицо одержимого было искажено от ярости. Алая татуировка сочилась кровью. Шиисаны не решались подойти ближе, чтобы не попасть под бешено пляшущий клинок. Черно-белая пена волновалась вокруг водоворота сверкающей стали и серых росчерков костяного лезвия. Шима бросался на одержимого, но удары когтей духа как будто только придавали тому новые силы.
За ними луна высветила центр песчаной горы, где росло искривленное белое дерево. На его вершине, привязанное за руки, висело тело Торы. Из ее запястья текла кровь, падала вниз и разбивалась о ладони Гризли. Друг смотрел, как пригоршня наполняется алой жидкостью. На его лице было выражение такого ужаса, что Рэй подумал: как только живая чаша переполнится, случится нечто непоправимое. Он не знал, что именно. Но понял – это надо остановить как можно скорее.
По сыпучему склону холма взбирался Сикх, песок сеялся из-под его ног и стягивал мага вниз, а тот продолжал упорно лезть к прежней цели, отбрасывая руки шиисанов, тянущиеся из-под земли. Дух, привязанный к нему, бросался на неизгоняемых, отрывал их конечности, однако на их месте тут же возникали новые. Весь склон был усыпан черными ладонями, похожими на сухие листья.
– Символично, не правда ли? – прозвучал над ухом задумчивый, знакомый голос. – Это может продолжаться вечно. Это никогда не закончится. Они никогда не остановятся. Они будут убивать. Все. Всегда.
Рядом стояла Юи в своем кровавом роскошном наряде.
– Мы можем наслаждаться этим зрелищем веками. – Она протянула руку, указывая на разящие или уклоняющиеся от ударов фигуры.
Рэй посмотрел на духа, скрытого в образе девушки, и сказал вслух то, что понял уже давно:
– Я знаю, кто ты, кодзу.
Юи повернула к нему лицо, ожидая объяснений, выразительно приподняла красивые брови.
– Орудие возмездия, которое вышло из-под контроля. И я знаю истинные причины твоих поступков.
Дух внимательно слушал, в черных зрачках зажглись два отражения луны.
– Башня ордена – причина мучений хранителей. Я был там – все подвалы пропитаны болью, ненавистью, страхом. Вряд ли ты мог пропустить такое. Заклинатели причиняют страдания людям и духам, с которыми связаны, убивают… И ты должен их всех наказать.
Юи улыбнулась, с ее венца на лоб потекли струйки крови.
– Маги прошлого призвали тебя во время боя в Огире. Хотели, чтобы ты забрал их врагов, потому что считали, будто те – истинное зло, а они сами – справедливость. Но ты пришел и захватил и тех и других. Потому что на самом деле обе стороны были бездумно жестоки. Сражались, хотя могли договориться, выдирали духов из другого пространства и заставляли драться за себя.
В глазах девушки, внимательно слушающей его, загорелся безумный восторг, едва ли не счастье. Она ловила каждое слово и наслаждалась им.