Ловушка для личного секретаря
Шрифт:
– Застегни ворот доверху, вот заколка, шейка у тебя немужская, и садись – сделаем лицо. Бровки подкрашены?
– Да, – тихо вздохнула Илли, втайне начинавшая жалеть сооруженную Клорой красоту.
Как-то быстро она привыкла к новому облику, даже самой себе не желая признаваться, что в глубине души всегда жило желание быть вот такой… красивой, заметной, привлекающей взгляды. И не потому, что ей хотелось каких-то нежных признаний или флирта, спаси пресветлые духи, этот юношеский период она давно пережила. Проходила в серых и синих платьях, сделанных из тетушкиных обносков. Просто очень приятно оказалось,
И если в первые дни Илли была твердо убеждена, что, как только необходимость прятаться исчезнет, она сразу потребует смыть всю эту краску, то теперь такой уверенности больше не испытывала.
– Не шевелите бровями, я просто подклею кусочки и припудрю, парик у нас рыжеватый… нужно чем-то отвлечь взгляд от ваших глаз. Я намерена сделать веснушки… здесь служит такой мальчуган, вы можете оказаться его родственником. Имя уже есть?
– Хилер, – вспомнила сеньорита: раз Бенгальд не дал другого, сойдет и это.
– Хорошо, Хилер, а вот губы я замажу специальной помадой и сделаю другой контур… но постарайся много не разговаривать.
Она ловко что-то намазывала и рисовала на лице Иллиры, потом собрала ее волосы под тугую шапочку фасона «чулок» и промазала по краю чем-то прохладным.
– Клей из яичных белков. Сохнет быстро, смывается легко, потому мочить не советую. Вообще умываться и плакать не стоит, долго облик не продержится. Как почувствуешь, что что-то не в порядке, беги сюда. Кстати, умывальней лучше пользоваться тоже тут, рядом. Мужчины ходят туда, где синяя дверь, переодетые женщины – в зеленую.
– Запомнил, – пробормотала сжатыми губами Илли, и тут ей на голову надели парик.
Короткие, едва доходящие до плеч волосы окончательно скрыли шею, а длинная шелковистая челка почти занавесила глаза.
– Пройдись, – скомандовала Сарта, – немного свободнее держись и найди место рукам – в карманы, что ли, засовывай, мальчишки так часто делают. Ну, сойдет. Идем.
В канцелярию служанка не пошла, показала на дверь и повернула назад, и Илли, вздохнув, решительно потянула на себя створку. В просторной комнате, с массивными шкафами вдоль стен, стояло посреди несколько столов, заваленных подшитыми в папки документами, и за ними сидели двое мрачных сеньоров, углубленных в чтение этих документов. В помещении было почти жарко, в камине догорали какие-то бумаги.
Рядом со столом, стоящим в самом углу, стоял Бенгальд и бегло просматривал какую-то папку.
– Я Хилер, сеньор, – стараясь говорить погрубее, учтиво представилась Иллира, и его высочество, оторвавшись от папки, пару мгновений смотрел на нее непонимающим взглядом.
Потом недовольно нахмурился, скрывая досаду на собственную несообразительность, и кивнул на стол:
– Приступай, ищи все… что покажется странным. Если какие-то документы сочтешь бесполезными – бросай на пол, это в камин.
Развернулся и направился к самому большому столу, на котором стоял массивный письменный набор из розового мрамора и серебра, – явный признак, что это место начальника канцелярии.
Илли тихонько вздохнула и, обойдя выделенное ей место, поставила стул так, чтоб ее лица не было видно остальным писарям. За макияж она не волновалась – образ веснушчатого, чуть рыжеватого пажа Сарте, несомненно, удался, но вот за свою мимику слегка волновалась. Увлекшись работой, она вполне может состроить гримаску, коих обычно не позволяет себе парнишка лет шестнадцати, каковым она сейчас выглядела.
Документы оказались различными финансовыми отчетами прошлых лет, подшитыми помесячно и снабженными сверху реестром. Чтоб не тратить зря времени, Илли бегло просмотрела, каким образом заносились документы, по порядку номеров, дат или условных кличек агентов. И очень скоро обнаружила, что запись велась двумя методами, некоторые отчеты – просто номер отчета и сумма, но в редких случаях перед суммой к номеру приставлялась первая буква, первая от имени того, кто писал отчет. Причем маленькая и какая-то незаметная буковка, вроде как недостойная внимания.
Илли взяла перо и бумагу и выписала столбиком взятые из отчетов клички, которые были выделены в реестрах. Отложила просмотренную папку в сторону и взяла другую. Та же история. Просмотрев отчеты, обнаружила, что выделенные имена повторяются, но иногда встречаются новые. Проставила возле каждой повторяющейся клички по значку и уже уверенно взяла третью папку, четвертую. Все совпадало. Сеньорита не знала, кто эти люди и почему затраченные ими суммы так настойчиво выделяются, но никакой другой разницы между счетами за комнаты и съеденное жаркое пока не видела. И никакой иной зацепки тоже не находила, поэтому решила сначала проверить документы по этому признаку и посмотреть, что получится, потом проверять дальше.
Когда она уверенно отложила в сторону пятую папку, один из работавших за соседним столом не удержался и фыркнул. Илли искоса глянула на него и обнаружила, что мужчина откровенно веселится.
– Нашел что-то хорошее, Тил? – Едко осведомился у него принц, тоже исподтишка следивший за уверенно откладывающим папки мальчишкой и начинавший разочарованно думать, что, пожалуй, зря согласился на очередную авантюру матушки.
Само собой, Илли очень сообразительная девушка и хорошо разбирается в финансовых вопросах, сеньор Ортенби чрезвычайно хвалил. Но они тут копаются уже несколько дней, начали проверку еще до его приезда, по посланному с вестником приказу. И пока еще не нашли никаких намеков, зачем и почему так волновали кого-то из старших финансистов или офицеров его штаба преданные ему люди, разбросанные по королевству, а заодно все его тайные осведомители и держатели укрытий.
– Я – нет, – с показным разочарованием вздохнул Тил, – от меня тут мало толку. Но твой новый помощник, похоже, и без нас тут за день справится.
– Возможно, – неопределенно хмыкнул Бенгальд и не выдержал, поддался соблазну удовлетворить любопытство: – Хилер, что-то интересное попалось?
Иллира ответила жестом «иди сюда, я нашла что-то необычное», и Бенгальд немедленно встал с кресла, отметив попутно скользнувшее в глазах друзей изумление при виде этого жеста.
– Что? – он прекрасно понял, отчего она не желает говорить вслух.