Ловушка для охотника
Шрифт:
– Зоя Фёдоровна, у пациентки в седьмой палате надо прибрать!
– Конечно, Анатолий Николаевич, Сейчас приборку сделаю.
Войдя в палату, она увидела Тамару, сидевшую на кровати в позе «зародыша».
– Девонька, ты моя! Что же ты, так себя ведёшь. Зачем еду раскидала?– посмотрела, помолчала и вздохнула, – «эх, ты, так, надолго тут задержишься».
Тамара искренне посмотрела на уборщицу, её взгляд впился в Зою Фёдоровну:
– Зоя Фёдоровна! Вы, как вижу, в этих стенах самый нормальный человек. Я очень хочу есть и поднос уронила не я. Зоя Фёдоровна! Бабушка, принесите мне чаю горячего. Пожалуйста!
– Да ты моя золотая, дождись меня, сейчас уберу и приду…
Она вышла из палаты, и уже спустя пару минут вернулась с булочкой и стаканом горячего чая. Но, не прошло и полминуты, вошёл Троф.
– Зоя Фёдоровна! Вы зачем занимаетесь самодеятельностью. Кто вас просил, приносить сюда еду в неположенное время.
Она замерла, глядя на Трофима.
– Да как же, Анатолий Николаевич! Она же голодная уже второй день!
Услышав своё имя, отчество, тот покраснел и сконфузился.
– Вон из палаты и без разрешения, чтоб я вас здесь больше не видел!
Зоя Фёдоровна послушно вышла из палаты.
Трофим взял с тумбочки чай и булочку и начал демонстративно есть.
Тома реагировала на всё происходящее не совсем адекватно, это был смех похожий на рыдание.
– Так, ты и не Трофим… А я то думаю, что за дурацкое имя. Ты, Анатолий Николаевич! Анатолий, Толик, Толя! Сын достойный, папы Коли?
Она это повторяла, чтобы запомнить его имя и отчество.
Он с глумлением смотрел на неё до этих слов, но вдруг взгляд стал суровым и он выплеснул недопитый чай ей в лицо.
Тамара вытерлась больничной одеждой:
– Круто! Толя-Толя! Я в неволе, длиться этому доколе… Заодно и умылась. А теперь говори, маньяк, недоучка, чего ты хочешь?
Её слова всё больше и больше выводили его из себя:
– Если ты не хочешь, закончить свою жизнь в психушке и полной дурой, ты будешь мне подчиняться и делать то, что я скажу.
– Жесть! Жесть подчиняться недоумку, который ещё в туалет-то ходит с помощью старших.
Он ударил её по лицу…
За дверью в коридоре зазвонил телефон. Он направился к выходу, у дверей остановился
– У тебя мало времени, чтоб принять решение, либо ты со мной, либо ты никто.
Он удалился из палаты. Слышно что он говорил по телефону.
Дверь тихонечко приоткрылась в палату прошла Зоя Фёдоровна, и оглядываясь проскочила в палату.
– Деточка моя, я принесла тебе поесть. Второй день без сознания, без еды.
Она достала приготовленный бутерброд, булочку и чай.
Тома присела на край кровати и приступила к трапезе. Она ела, не спеша, понимала, что разбита психологически. Пока Тома ела, Зоя Фёдоровна прибиралась в палате. Тома полотенцем вытерла губы и обратилась к Зое Фёдоровне:
– Я в туалет хочу, покажите где он.
Зоя Фёдоровна подошла к Томе и помогла подняться:
– Давай вставай. Пойдём, девонька. Свожу тебя, нельзя тебе без сопровождения.
– Зоя Фёдоровна, где я? Расскажите, пожалуйста. Я, правда, ничего не знаю… Этот Анатолий Николаевич, привёз меня сюда обманом, поверьте мне.
Баба Зоя понимала, что девушка не врёт, уж больно предвзято Анатолий реагировал на новую пациентку.
– Ты не вздумай искать здесь правду, и кому-то об этом рассказывать. А коли нормальная, хитрее будь. Молчи слушай. Ищи выход, и не привлекай внимание к себе лишний раз. Целее будешь.
– Понятно… Значит, быстрого решения не будет. А где мои вещи?
– Ясно где. У кастелянши. Полная такая. Наташка Вавилова.
Тамара скрылась за дверями туалета, вышла через несколько минут и продолжила разговор:
– Одного не понимаю, как так нормальный человек, с такой лёгкостью принимается за больного в психушке.
Зоя Фёдоровна взяла её под руку:
– А что тут удивляться. Ты приехала сюда без сознания, на нашей машине, по вызову, который зафиксирован в журнале. В крови у тебя гадости всякой. Делай выводы…
– Вот урод. Всё продумал. Что мне теперь делать?
– Думай. Хитри. Выжидай.
– А телефон, мой телефон можно вернуть?
– Не обещаю. У Наташки всё очень строго.
Они остановились. Тамара навалилась на стену. В ногах была слабость.
– Чёрт возьми, вот попала! Кто этот Анатолий?
Зоя Фёдоровна поправила пижаму на Тамаре:
– Он закончил ординатуру, сейчас ночной дежурный. Ночной царь и бог. Они ещё карточку твою не заполнили, а документов у тебя не было. Ты свои адреса и имена-то не раскрывай. Придумай что-нибудь.
– А вот за это спасибо. Учту. А где мы?
– Самокрутово. В сторону Красносельска. Здесь недалеко до города.
– Знаю. Знаю. Знаменитые Пыльные дачи.
Зоя Фёдоровна почувствовала, что разговор надо заканчивать, время вечернего обхода начиналось:
– Да. Всё хватит болтать. Давай в палату.
Подошли к палате. Зоя Фёдоровна держала под руку еле идущую Тому. У палаты уже стоял Троф – Анатолий Николаевич. Его взгляд как взгляд волка. Глаза светились в сумраке коридора.
– Зоя Фёдоровна! Я слишком часто вас вижу сегодня, меня это сильно раздражает. Наверное, вы скоро на пенсию уйдёте насовсем. Быстро идите на первый этаж, и приберите коридор, там грязно. Чтоб я вас больше здесь не видел. А вас Тамара, прошу пройти в палату, для осмотра.
Зоя Фёдоровна взглянула на Тому, отпустила её руку и покорно пошла работать.
Тома зашла в палату, Трофим зашёл за ней и громко захлопнул дверь. Тома вздрогнула, от таблеток она стала восприимчива к звукам и свету.