Ловушка для повесы

Джонсон Алисса

— Вот ты о чем? — Он положил руки ей на плечи. — Милая, Грегори и Майкл не присоединятся к нам. Да, они будут в городе, но...

— Почему?

— Там сэр Роберт. Мы для него кое-что приготовили.

Объяснение было дано без колебаний, и ей пришло в голову, что если бы хотел держать истинную причину поездки в секрете, Коннор мог приказать своим людям молчать. Он не выглядел ни виноватым, ни пристыженным, потому что не пытался солгать. Вероятно, эта мысль даже не приходила ему в голову.

Напротив, от этого Аделаида почувствовала себя

еще хуже. Это словно вырвало у нее из рук удобный щит праведного гнева, оставило ее только с обидой. Разумеется, она не хотела, чтобы он ей лгал. Она хотела честности... превыше всего. Разве ему так трудно подумать о ее чувствах? Как будет выглядеть для нее такое приглашение «заодно» с другими делами?

— Я думала, что эта поездка только для нас. Что ты планировал ее для нас, и мы...

Она крепко сжала губы, чтобы остановить поток слов, рвущихся из груди. Но голос ее дрогнул, и это смутило и испугало Аделаиду. Она не собиралась объясняться с ним, демонстрируя свои глубинные чувства. Но и просто уйти не смогла себя заставить. Она чего-то хотела от него. Какого-то знака, намека на надежду... Чего-то...

У Коннора легла морщинка между бровями.

— Но эта поездка для нас...

— Нет, — прошептала она. — Дело всегда было не в нас, а в твоем мщении.

Его ухаживание, их брак, их повседневная жизнь — все основывалось и крутилось вокруг сэра Роберта.

— Мщение? — Коннор погладил ее плечи. — Аделаида, это просто немножко дела вдобавок. В этом же есть смысл: мы все равно там будем.

— И ты можешь заодно умиротворить жену, захватив ее с собой? — Она фыркнула и ухватилась за его слова, чтобы уязвить мужа. — Какой же ты умелый и рациональный, Коннор Брайс. Главное для тебя — целесообразность.

— Это вовсе не... — начал Коннор и выругался, потому что в дверь тихо постучали.

Вошел лакей с письмом на серебряном подносе.

— Вам пришло сообщение, сэр.

Руки Коннора соскользнули с ее плеч, и те как-то сразу замерзли. Он принял письмо и кивком отпустил лакея. Затем прочел написанное, и губы его искривила жуткая мрачная улыбка.

Это зрелище наполнило ее чувством полного поражения.

— Я не поеду с тобой в Эдинбург.

— Почему? — удивленно посмотрел на нее Коннор.

Она сердито указала на письмо в его руке.

— Потому что мне не интересно делить впечатления с сэром Робертом.

— Что... Из-за этой записки? — Лицо его выражало недоумение, смешанное с досадой. — Это всего лишь записка. Одна записка. — Он протянул ее Аделаиде. — Можешь прочесть ее, если хочешь. Мы можем...

— Я не хочу ее читать! — резко откликнулась она. — Мне все равно, что в ней говорится.

— Ты не хочешь?.. — Он растерянно опустил руку. — Как это все равно?

— Это твоя охота, Коннор, а не моя. Я никогда не интересовалась сэром Робертом больше всего на свете.

Он посмотрел на нее, как на незнакомку.

— Ты не хочешь, чтобы он заплатил за все? Ты это имеешь в виду?

— Нет...

От нарастающего гнева у него

покраснели лицо и шея. Он резко придвинулся к ней.

— Ты хочешь, чтобы я его простил? Позволил ему просто уйти в сторону?

— Разумеется, нет.

— Так какого же черта ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты не был так этим поглощен. Почему твоя жизнь должна крутиться вокруг сэра Роберта?

— Потому что он гнусный ублюдок, который должен заплатить...

— Тогда забрось его на корабль, идущий в Австралию, и покончи с этим. — Аделаида вскинула руки к небу. — Ради всего святого, сколько сил и нервов... и жизни ты отдашь ему? Как долго ты будешь забрасывать все остальное в своей жизни и...

— Вот что ты имеешь в виду? Как долго буду я отставлять тебя в сторону? — Лицо его ожесточилось, голос зазвучал резко. — Разве я заслужил это? Был тебе плохим мужем? Пренебрегал тобой? Был с тобой жесток?

— Нет. Конечно, нет. Я бы не... — Она оборвала себя, чтобы не сказать лишнего. Она не полюбила бы жестокого человека.

— Тогда какие у тебя возражения?! Черт возьми!

Гнев и растерянность сверкали в его зеленых глазах. И почему бы им не сверкать? — подумала Аделаида. Она настаивала и надоедала ему, но не говорила сути. В общем, она пыталась проникнуть в его сердце, не открывая своего. Это было нечестно по отношению к ним обоим.

Глубоко вздохнув, Аделаида поймала его взгляд и тихо сказала:

— Я возражаю, потому что мне больно видеть, как ты в погоне за местью отталкиваешь от себя счастье. Я возражаю, потому что мне больно быть частью той жизни, которую ты отвергаешь. Я хочу, чтобы у нас с тобой был настоящий брак. Я хочу... — «Я хочу твоей любви», — подумала она. Она попыталась выговорить это, но слова путались с комком страха, застрявшим в ее горле. — Я хочу, чтобы наш брак не имел ничего общего ни с сэром Робертом, ни с мщением.

Глаза Коннора стали пустыми, и несколько долгих минут он ничего не говорил и не выдавал своих мыслей. Когда же он наконец заговорил, голос его звучал холодно и несколько насмешливо:

— Мы заключили сделку, миссис Брайс. Мне достается мое мщение, а вам пятнадцать тысяч фунтов. Хотите изменить условия?

Аделаида не думала об этом таким образом, но, хотя мысль лишиться состояния ее пугала, она готова была пойти на это. Коннор того стоил.

— Да. Да, хочу.

Удивление и страх промелькнули на его лице. Он медленно покачал головой:

— Слишком поздно. Ты взяла деньги.

— Можешь получить их обратно. Я хочу, чтобы ты их забрал назад. Я хочу, чтобы наш брак был таким, как у всех. Я хочу... Я хочу, чтобы ты смотрел вперед, а не назад.

Коннор скомкал записку и яростным движением запястья швырнул ее в сторону камина.

— Это что, Аделаида, такая проверка?

Она покачала головой. Странно, однако чем больше нервничал он, тем увереннее и спокойнее чувствовала себя она. Он не сердился бы так, если б хотя бы частью души не стремился к тому, что предлагала она.