Ловушка для стервы
Шрифт:
Стара, конечно, для него, но не всю же жизнь ему с ней мучиться, в конце-то концов. Она только ступенька в достижении его цели. Мила сама его выбрала на аукционе жизни, значит, у нее такая судьба. А что он? Судьба – индейка, пардон, птица счастья, которая осторожно коснулась его крылом. И Кирилл ни за что на свете не упустит этот удачнейший для него момент, воспользуется им в полной мере.
На ум пришла подходящая пословица: «Куй железо, пока горячо!» Он злобно ухмыльнулся, вспомнив вдруг байку про японцев, приехавших в Россию изучать русские пословицы. Столкнувшись со сложностями самого богатого и могучего в мире языка и изобилием пословиц на все случаи жизни, породившими полную сумятицу в их умных головах, они выдали новую трактовку старой пословицы: «Куй железный, пока горячий».
«Молодцы, японцы: не в бровь, а в глаз! Как раз обо мне», – подумал Кирилл и снова повернулся на спину, разглядывая причудливый потолок роскошной спальни и изумительно красивую люстру стоимостью с новую иномарку.
Да, он хочет жениться на деньгах. А почему, собственно, любовь не может стоять на втором месте после его личных интересов? Ведь это так просто – влюбиться в богатую избранницу, а не в бедную. И вообще он считает, что заниматься любовью в дорогом особняке ближайшего пригорода столицы гораздо романтичнее, чем в коммуналке в заштатном городишке. К тому же отсутствие вкусной и здоровой пищи, без которой Кирилл себя уже не мыслил, не очень-то возбуждает его аппетит, в том числе и любовный.
Он прекрасно понимает, что вытянул счастливый билет, так как среди многочисленных соискателей внимания Милы ее взгляд остановился именно на нем. Это его удача. Оставшиеся за бортом только облизываются, терпеливо ожидая своей очереди и следя за каждым его шагом и словом, чтобы наброситься и вырвать трофей.
Но не тут-то было! Сногсшибательная любвеобильность и неутомимость, позволяющие ему уже пять долгих месяцев удовлетворять самые необузданные и дикие желания Милы, не оставляют противникам даже маленькой надежды на смену декораций. «Что может быть важнее еще одного часа наслаждения с таким красавцем, как я! А потом еще одного и еще…» – самодовольно думал Кирилл.
Он чувствовал, что Мила не готова к серьезным отношениям, не перебесилась. Сейчас ей нужен молодой и сильный партнер для удовлетворения самых низменных желаний и инстинктов, которые дают силы жить привычной кипучей жизнью, а также помогают при создании оригинальных и шумно-скандальных телепроектов, обозначаемых ею как «творчество». Именно занятие этим творчеством придавало хоть какой-то смысл распутному и безумно-суетному существованию Милы.
И Кирилл старался изо всех сил, считая себя источником ее вдохновения, а по большому счету и соавтором потрясающих шедевров, поражающих обывателей из мещанского болота пренебрежением нормами общественной морали, отсутствием нравственности, наглостью и откровенным бесстыдством.
Рейтинги ее передач настолько высоки, а благодарность высокопоставленных лиц, от которых хоть что-то зависит, так бесконечна и хорошо оплачиваема, что ни у кого не возникает даже мысли прекратить телебезобразия, которые появляются на экранах телевизоров как очередные творения Милы Миланской, «самобытного таланта, человека с большими природными дарованиями», короче – телесамородка.
«Сколько же сил вложено в это тощее тело, сколько энергии, душевной и сексуальной, – думал Кирилл, неприязненно разглядывая Милу. – Ты за все мне заплатишь, сполна! А вот если мои надежды окажутся напрасными, придется принять соответствующие меры, которые не только тебе, даже мне не понравятся. Поэтому, если ты надумаешь поступить со мной так же, как поступила с моими предшественниками, то лучше тебе совсем не просыпаться, крошка. Скольких хлопот удастся избежать!»
Легкие, словно дымка в предрассветной тишине, и послушные любым его намекам на самые заветные желания и стремления, сладкие мечты о воображаемом счастье молниеносно окутали Кирилла. Он ясно видел себя на роскошной белоснежной яхте в теплых, как ему очень хотелось думать, водах Средиземноморья. Рядом с ним на ярко-красном шезлонге расположилась молоденькая стройная пышногрудая розовощекая брюнетка с нежным загаром, покрывающим восхитительное тело, глядящая на него обожающим и бесконечно влюбленным взором обворожительно голубых глаз.
Кирилл невольно покосился на Милу: худющая, с бледным от перепоя, мятым лицом, спутанные светлые волосы больше напоминают гнездо какой-то безумной дикой птицы. Разве здесь ее место, в этой шикарной квартире в центре столицы? Да ей лучше подойдет какая-нибудь заброшенная деревушка в глухомани с беспросветными алкашами. Там она точно придется ко двору.
Кто бы мог подумать, что это та самая Мила Миланская, тайная мечта безусых юнцов, с вожделением листающих глянцевые журналы с ее слишком откровенными и ужасно соблазнительными – скорее всего после фотошопа – фотографиями. Та самая птица счастья для молодых мужчин и зрелых молодящихся стариков, грезящих о ней бессонными ночами. Наверное, и нет таких, которые бы не воображали себя женихами самой завидной невесты столицы и ее окрестностей.
Богатейшая невеста со звездным приданым – известностью и славой, роскошной и расточительной светской жизнью, совершенно безграничными возможностями для счастливейшего избранника в любого рода деятельности или самом безрассудном безделье. И конечно же, баснословными доходами, позволяющими влиться в блистательный клан самых богатых и знаменитых мира сего.
Но и он, Кирилл, не лыком шит. Мила выиграла соревнование за обладание самым прекрасным молодым человеком, какой только нашелся в столице. Ей так же повезло, как и ему. И Мила действительно гордилась им перед подругами… Как самой красивой и ужасно дорогой чувственной игрушкой?
Да хоть бы и так! Ну и что? Никаких угрызений совести по этому поводу Кирилл не испытывает, не считает себя ни обманщиком, ни соблазнителем. Его отношения с Милой – всего лишь взаимовыгодный симбиоз. Как известно, спрос рождает предложение: есть купец – есть и товар. Так что еще неизвестно, кто из них больше циник – он или она.
Тогда почему его так коробит звание жиголо? Нет, все-таки лучше, если он будет считать себя женихом. Хотя Мила скорее совсем состарится, чем когда-нибудь выйдет замуж. Вот ненормальная! Все бабы как бабы: хотят создать семью, родить хотя бы одного ребенка. А она как будто и не женщина вовсе – ни муж ей не нужен, ни дети. Сама себе и мужик и баба. Ну точно больная на всю голову.
Кириллу еще не приходилось видеть женщину, которая бы так ненавидела детей, как ненавидит их Мила. Да ее начинает трясти от злости, когда она слышит детский крик или плач. И тогда она вопит во все горло: «Кто-нибудь заткнет этого мелкого гаденыша?!» Правда, когда капризничает «гаденыш» богатых родителей, она просто скрипит зубами и сама старается поскорее убраться куда подальше.
Мила шевельнулась и застонала. Кирилл понял, что его «зазноба – предмет озноба» просыпается. Так как общаться с ней у него не было никакого желания, он мигом вскочил с кровати и, накинув роскошный халат, быстро покинул комнату.