Ловушка для стервы

Янова Екатерина

— Вот теперь я узнаю ту Наташу, которую помню, — говорит он, победно улыбаясь. — Давай, сделай приятно своему Стасу. Вспомни, как нам было хорошо вместе.

Я беру в руки его возбужденный член, провожу несколько раз вверх вниз, плотоядно облизываюсь, Стас закатывает глаза, откидывает голову, расслабляется, а я только того и жду. Беру в другую руку его яйца, сначала нежно ласкаю, потом, когда вижу, что клиент уже в нирване, резко впиваюсь когтями в его мошонку одной рукой и в член другой. Изо всех сил тяну в разные стороны, выкручивая яйца. Стас истошно орет, бьет меня ногой по ребрам, хватает за волосы, бьет кулаком по лицу, но я вцепилась изо всех сил, и оторвать меня у него получается только после нескольких ударов ногой. Я отлетаю в сторону, боль скручивает все тело. Стас сгибается пополам, орет:

— Убью, суку!

У меня перед глазами все плывет, но я собираюсь с силами, хватаю с тумбочки бутылку и со всей силы бью его по голове. Раздается звон, летят осколки и брызги от разбитой бутылки, а Стас падает, придавливая меня своим телом, и замирает. Я тяжело дышу, паника все еще держит меня, кое-как сбрасываю с себя тяжелое тело. Я в крови, не пойму, в его или своей. Отползаю подальше.

Адреналин толкает меня вперед, заставляет подняться, снова хватаю простынь, заворачиваюсь в нее. Потом проверяю карманы этого мудака. Нахожу связку ключей и телефон. Пробую разблокировать сотовый, но он не поддается. Хорошо, что он разблокируется от отпечатка. Прикладываю палец Стаса и телефон раскрывается. Быстро захожу в настройки, убираю блокировку. Теперь надо как-то свалить отсюда. Интересно, где охрана. Нахожу ключи от двери, открываю ее, прохожу по коридору к лестнице. Внизу в?гостиной вижу, трое мордоворотов смотрят телевизор, видимо футбол. Громкая компания поглощена зрелищем на экране, они шумят, кричат, видимо, поэтому не обратили внимание на шум из спальни. Понимаю, что проскочить мимо них не получится. Иду в другую сторону дальше по коридору. Нахожу еще одну дверь. Наверное, это кабинет. Здесь стоит стол и есть дверь на балкон, откуда падает слабый свет луны. Пробираюсь туда, потом понимаю, что на меня смотрят два глаза. Я вижу их отблеск в темноте, потом виду еще два. Меня парализует ужас, когда я понимаю, что это звериные морды. Закрываю рот рукой, чтобы не заорать. Присматриваюсь лучше и понимаю, что это всего лишь чучела. Головы волка, медведя и оленя, приколоченные к стене. Паника немного отпускает, я пробираюсь на балкон, выхожу, и меня охватывает холод. Я понимаю, что в одной простыне я далеко не уйду. Возвращаюсь в кабинет, одежды там нет, зато на кресле лежит небрежно брошенный пиджак. Сейчас я уже привыкла к темноте и неплохо вижу. Хватаю его, надеваю и снова спешу на балкон. Здесь довольно высоко, но весь балкон и стена увиты виноградом или каким-то плющом. Страшно, но это единственный шанс. Перелезаю через перила, хватаюсь за самые толстые лозы, переставляю ноги, стараясь не смотреть вниз. Потихоньку опускаюсь, находя, куда встать. Когда путь почти преодолен и до земли остается метра два, я оступаюсь и скольжу вниз, больно ударяюсь коленом и ладонями. Приземляюсь на асфальтную дорожку. Несколько секунд просто лежу, пережидая приступ боли и пытаясь понять, не услышал ли кто-то шум. Когда понимаю, что осталась никем не замеченной, приподнимаюсь, пытаясь не обращать внимания на боль. По ноге течет кровь, руки тоже ободраны, но это фигня. Главное сбежать отсюда. Я встаю, мелкими перебежками пробираюсь к калитке, пытаясь избегать освещенных мест. Когда остается всего ничего, слышу голоса и хлопнувшую дверь. Я стою за деревом, в тени, но мне становится безумно страшно. Мужики курят на крыльце. Ржут, отпускают грязные шутки по поводу того, что их шеф сейчас может делать со мной.

Один из них говорит:

— Подожди. И тебе достанется. Ты же знаешь, шеф обещал, что отдаст ее нам, как только наиграется. Как обычно, пообещает, что отпустит, натрахается сам, а потом и мы развлечемся. А там хорошая задница и сиськи. Я успел немного потрогать, пока заталкивал в машину. Так что жди!

Они заходят в дом, а я стою, ни жива, ни мертва. По щекам катятся слезы, ужас все еще держит меня. Боже! А если я не выберусь? Они же сделают то, о чем говорили. Нет. Лучше я сгину в лесу, лучше сдохну, но этим козлам?не достанусь. Эта мысль придает мне сил. Я нахожу в связке самый большой ключ. Думаю, именно он от калитки. Подбегаю к ней, руки дрожат так, что не могу попасть в скважину. Кое-как получается вставить ключ, но он не поворачивается. Дергаю сильнее, бесполезно. Понимаю, что это единственный шанс, если не получится, мне конец. Дергаю ручку, она поддается, калитка, оказывается, была?открытой, раздается громкий скрип, который бьет по нервам и заставляет замереть от ужаса. Но только на мгновение. Потом я закрываю калитку и бросаюсь в темный лес, подальше от освещенной территории. Бегу, не разбирая дороги, ветки хлещут по лицу, в голые ступни больно впиваются камни и ветки, но я не останавливаюсь. Меня гонят страх и ужас, уже пережитый кошмар и то, что еще может произойти, если я попаду в руки тех ублюдков. Легкие горят, все тело в огне, но останавливаться нельзя. Понимаю, если замедлю бег и остановлюсь, больше не встану. Бегу до тех пор, пока не спотыкаюсь, подвернув ногу. Падаю, скатываясь в какой-то овраг. Долго лежу, хватая ртом ледяной воздух. Когда дыхание немного восстанавливается, переворачиваюсь на спину, смотрю на звездное небо, на большую луну. Небо такое прекрасное и совершенно безразличное к нам, мелким людишкам, которые страдают, плачут, умирают здесь, внизу. Вспоминаю Костю. Может, он тоже смотрит на эти звезды? Может, когда-то мы еще сможем вместе посмотреть на них? Эта мысль придает мне сил. Я приподнимаюсь, пытаясь осознать, что я выбралась. Но до спасения еще далеко. Где я? В глухом лесу темной ночью. Недаром калитка даже не была закрыта. Никто и не думал, что отсюда можно сбежать. Как спастись теперь?

Вспоминаю про телефон в кармане. Достаю его. Сеть слабая. Ее практически нет. Да и зарядки мало. Поэтому действовать надо быстро. Пробую позвонить, но вызов не отправляется. Выбираюсь из оврага ползком, легче не становится. На ногу наступить не могу. Можно попытаться залезть на дерево, но с моей ногой это исключено. Поднимаю телефон над головой. Так сеть немного лучше ловит, может, получится отправить сообщение. Открываю мессенджер, нахожу Костин номер. Вижу, что на его номер уже отправлены несколько фото. Открываю их и холодею. На них я, лежу на кровати, прикрыта той самой простыней, которая сейчас на мне. Понятно, что под ней одежды нет. На одном фото просто как будто сплю, на другой рядом Стас, он целует меня, у меня глаза снова закрыты, но тут уже не понятно, что я без сознания. Можно подумать, что прикрыла их от удовольствия. На третьей я вообще со спины, на ней руки Стаса и можно подумать, что мы бурно трахаемся. Чертов извращенец! Боже! Это видел Костя. Я сразу передумываю просить его о помощи. Я опускаюсь без сил на холодную землю, опираясь спиной о дерево. Слезы текут по щекам. Я вспоминаю наш последний разговор. Он не простит и не поверит. Я его потеряла. А если так, то зачем бороться, жить без него не смогу, лучше сгинуть здесь в этом лесу.

Силы покидают меня, я просто сижу, глядя в темноту, чувствую, как холод пробирается по моему телу. Сейчас ночи уже очень холодные, бывают с заморозками, а я босиком в шелковой простыне и пиджаке. Тело начинает ныть от холода и боли. Особенно ребра, по которым прошлись ботинки Стаса. Меня начинает трясти. Я понимаю, что до утра я просто замерзну. Хорошо, если насмерть. Но я не хочу уходить вот так, чтобы Костя считал меня предательницей. Я хочу, чтобы он знал — я его любила. Поэтому я снова беру в руки телефон и начинаю набирать длинное сообщение, больше похожее на письмо. Пишу все, что на душе. Вкладываю в слова свои чувства и мысли. Наконец, признаюсь в любви. Может мое послание и не дойдет до Кости, но я буду знать, что попыталась.

Последние строчки дописываю, рыдая в голос. Замерзшие пальцы не попадают по клавишам. Из последних сил встаю, поднимаю телефон повыше, нажимаю на отправку сообщения. Оно не отправляется. Я пытаюсь подпрыгнуть на одной ноге, но ничего не получается. Прохожу еще несколько шагов, поднимаю руку, снова не помогает. В отчаянии нажимаю на отправку и подкидываю телефон вверх. Через секунду он падает на землю. Поднимаю его, смотрю на экран. Он темный и больше не включается. Он сел. Это добивает меня окончательно. Я понимаю — это конец. Лес станет моей могилой, а Костя так и не узнает, как я люблю его. Силы покидают, дрожь охватывает все тело, сажусь под дерево, сворачиваюсь в клубок и тихо рыдаю. Долго так сижу, уже не чувствую ни рук, ни ног. Меня клонит в сон. Знаю, что засыпать нельзя. Понимаю, что это значит, но бороться уже не могу и не хочу. Покорно закрываю глаза, представляя другой лес. Тот теплый, приветливый, на берегу реки, где мы с Костей отдыхали когда-то. Представляю его руки, его поцелуи. Слышу его ласковое “Наташа, Наташенька”, вижу его прекрасное лицо, его любимые глаза. Тяну к нему руки, но никак не могу дотронуться.?

— Люблю тебя! — хочу крикнуть, но получается только шептать. Силы покидают меня окончательно, и я проваливаюсь в темноту.

Глава 30

Костя

В баре я заливаю свою злость виски, только оно не берет меня. Опрокинув в себя не помню сколько стаканов, легче не становится. В голове так и звучат слова этого мудака. Затуманенный алкоголем мозг подкидывает пошлые картинки с участием Наташи и этого гандона. Не знаю, сколько времени я так сижу, пока не понимаю, что меня все бесят. Несколько раз подходят девки, чтобы познакомится, предлагают расслабиться и забыться, я их всех посылаю. Понимаю, что не хочу никого видеть, а напиться дальше я могу и дома. Выхожу из бара, сажусь в такси. Уже в квартире понимаю, что у меня нет крепкого алкоголя. Как так? Всегда же было. Хотя вспоминаю, что хотел пополнить запасы, но забыл. Чёрт. Идти в магазин не хочется. Вспоминаю про водителя, который живет неподалеку. Да. Время позднее, но что делать. Придется ему оказать огромную услугу начальнику и сбегать для него за пойлом. Нахожу телефон. Включаю. Вижу сообщение от гандона-Стаса. Уже чувствую, что это ж*па, но когда открываю, чуть не роняю телефон. Наташа. Моя Наташа. В объятиях этого ублюдка. Вижу его руки на ее нежной коже. Что это? Это вот так она решила? Побежала к нему, не успел я за порог выйти? Падаю без сил на диван. Телефон все же роняю на пол. Сам сползаю туда же. Появляется желание вообще провалиться куда-нибудь, только бы не видеть этого и не чувствовать. Почему-то в памяти всплывает бывшая жена, ее слова любви, а потом как она с упоением трахалась с любовником. Боже. Неужели Наташа такая же? Я ведь тогда уже понял, что все бабы — бляди. Почему поверил этой рыжей обманщице? В душу пустил, а она вот так!

Черная дымка заволакивает разум, внутри месиво из страшных чувств. Убью, тварь. Хорошо, что далеко сейчас. Увижу, удавлю. Потом сяду, но мне все равно уже. Не смогу простить. Не смогу знать, что она с этим мудаком спит, улыбается ему. Как могут в ней уживаться такие разные личности? Вспоминаю ее в церкви, вспоминаю ее лицо, раскрасневшееся после секса, ее ясные любимые глаза. Как они могли так лгать? Закрываю глаза, сжимаю кулаками виски. Как жить с этим? Не знаю, сколько я плаваю в этом безумии, из этого бреда меня вырывает телефонный звонок. Высвечивается номер Дельникова. Сначала не беру трубку, но он звонит второй раз. Что ему нужно? Хочет поглумиться? Маловероятно. Сам не знаю, почему отвечаю на вызов.

— Что надо? — злобно спрашиваю я.

— Не смог тебе дозвониться с первого раза. Ты, видимо, занят был? Внимательно рассматривал фото, которые я тебе выслал? Оценил?

— Что надо? — рявкаю я.

— У меня к тебе важный разговор. Не знаю, что ты там надумал, но точно не угадал. Наташу я к себе пригласил так, что у нее не было шансов отказаться. Так что сильно на нее не злись. Мои парни заломают любого. Так вот. Наташа твоя мне уже нахрен не нужна. Я свое получил. А вот ты по ходу по-прежнему за ней ссышся. Так вот. Верну тебе ее живой, только если снимешься с тендера. Сам знаешь, осталось два дня. Только чем дольше ты думаешь, тем хуже Наташе. Сегодня я сам поразвлекаюсь. А если завтра до обеда ты все еще будешь в числе участников, отдам ее своим парням. Они у меня большие затейники. Наташе понравится. А если ты и тогда не разродишься, начну присылать тебе ее по частям. Хочешь? Что тебе прислать первым, ее милый пальчик или ушко. Ты не торопись. Выбирай пока. Да. И не дергайся к своим старым друзьям из ментовки. Ты у меня на контроле, и среди ментов у меня своих людей полно. О каждом твоем шаге я знаю давно. Так что единственное, что ты можешь сделать, выполнить мои требования. Ты понял?

— Понял, — отвечаю я и отключаюсь. А сам резко трезвею и начинаю лихорадочно соображать. Наташа у него не по своей воле? Где она? Как ей помочь? Голова варит плохо, поэтому я отправляюсь в ванную, включаю ледяную воду прямо в раковине и засовываю туда гудящую голову. Стою так до тех пор, пока не чувствую холодного онемения. Заканчиваю водные процедуры, вытираюсь полотенцем. Начинаю соображать. Первым делом звоню Наташе. Отвечает уже знакомый голос.

— Долго ты думал. Что? Убедился?