Ловушка
Шрифт:
Дедушка был сказочником, при этом он и сам мечтал жить в своих сказках. К сожалению, папа, никогда в них не веривший, не сумел заметить даже крупицы волшебства. А вот Дина смогла. Часто она вместе с дедом сидела в саду под огромным дубом и слушала очередную историю. Небольшой альбом, который девочка везде носила с собой, постепенно покрывался новыми рисунками. И к концу рассказа все герои нетерпеливо выглядывали с его листов наружу, не решаясь, однако, преодолеть невидимых бумажных границ. Дома она аккуратно раскрашивала их и складывала в свою большую папку на ленточках. Рисунков было так много, что папка уже давно не закрывалась, а аккуратно перевязывалась ленточками крест-накрест.
Вот
Правда, недалеко от города жил огромный дракон, но он всего лишь охранял свои несметные сокровища. Многие войны пытались сразиться с ним и забрать его богатство, поэтому иногда ему приходилось выползать из своей пещеры, отпугивая их. Увидев чудовище, люди и вправду разбегались кто куда, теряя всякое желание подходить ближе. Но на самом деле то был мирный дракон, любивший спокойно спать в тишине каменных сводов, и мечтавший однажды бросить все и улететь далеко-далеко. Он просто ждал кого-нибудь, кто бы не испугался его, чтобы подарить этому человеку свои богатства.
– Дедушка, как бы я хотела жить в твоем чудесном городе, – сказала Дина, в первый раз услышав эту историю. – Наверное, нам было бы там очень весело. Я уже все-все придумала: и наш дом, и сад. А еще мне бы хотелось, чтобы там был дворец – большой и красивый, как в старинных легендах. Я бы прогулялась по его просторным залам, нашла сокровища, спрятанные в глубоких подвалах, а потом забралась бы на самую высокую башню и долго-долго смотрела бы в небо. Впрочем, это же сказка, значит, можно придумать себе крылья? Да! Тогда я бы забиралась на самую высокую башню, расправляла бы свои белоснежные крылья и улетала к самому горизонту… А еще мне бы очень хотелось подружиться с драконом. Интересно, какие сокровища он прячет в своей пещере? А вдруг там есть волшебная лампа, исполняющая желания.
Дедушка смеялся, ласково гладил Дину по головке и обещал, что обязательно все подробно опишет в своей новой сказке, только ему нужно собрать побольше иллюстраций, так что без ее помощи он не справится.
– Конечно, я помогу тебе! У меня уже есть несколько набросков, но я хочу сначала прочитать всю сказку целиком, – Дина закрыла глаза и подставила лицо нежному утреннему солнцу. – Когда я вырасту, и у меня появится свой дом, в нем обязательно будет большая просторная комната для книг…
– Библиотека, – подсказал дедушка.
– Да, библиотека. И знаешь, что, – с улыбкой закончила Дина, – отдельный шкаф я выделю только под твои истории!
– Как это приятно, – растроганно произнес дедушка. – Мне бы очень хотелось когда-нибудь увидеть твой дом.
– Ты обязательно увидишь его! Как же может быть иначе, – Дина удивленно посмотрела на деда, а затем задумчиво почесала затылок. – Эх, все-таки была бы у меня волшебная лампа! Тогда я бы не стала ждать, пока вырасту, и все твои сказки, оправленные в красивые кожаные обложки с золотым тиснением, уже хранились бы в моем шкафу.
– А знаешь, моя маленькая проказница, что завтра будет самая настоящая волшебная ночь, когда все звезды устроят себе праздник и будут танцевать в небе. Иногда некоторые так развеселятся, что могут даже упасть. Так вот, если ты увидишь, как падает звезда, срочно загадывай самое сокровенное желание, оно обязательно сбудется. И не нужно будет никакой волшебной лампы.
И вот теперь Дина нетерпеливо ждала, когда же начнется праздник. Свое желание она уже давно держала наготове.
ГЛАВА 4
Прошлое тихо стоит за спиной
В доме было тихо и темно. Только в одной комнате слабо теплилась маленькая свечка в старинном позолоченном подсвечнике. Он стоял на круглом резном столике, освещая лишь маленький кусочек пространства. Из мрака проступало огромное бархатное кресло. Оно словно висело в воздухе, испуская вокруг себя слабое потустороннее свечение.
В кресле, укутавшись в пуховую шаль, сидела пожилая женщина. Она, казалось, спала. Но это ощущение было обманчиво, так как пальцы ее непрестанно шевелились, выбивая на деревянном подлокотнике ритм старинного вальса; а ноги слегка пританцовывали навстречу невидимому партнеру. На лице женщины было написало тихое блаженство – она перенеслась в своих мечтах так далеко, наверное, в то время, когда была безмятежно счастлива. На пышных с частой проседью волосах, забранных в высокую, почти торжественную прическу, играли блики от свечи, делая их, то золотистыми, то красновато-бурыми; и, слившаяся с ними шаль, создавала ощущение мягкой пены, обрамлявшей профиль.
За окном медленно начал накрапывать дождь, превращаясь из игривых струек в мощный поток. Руки женщины перестали задавать ритм; она начала засыпать под эту новую мелодию, заполнившую собой комнату. В приоткрытые окна залетали брызги, и ночная прохлада вкупе с сыростью полновластно заняла пространство.
Резкий звук проезжающего автомобиля грубо ворвался в комнату. Женщина беспокойно заворочалась во сне, а затем, резко открыв глаза, потянулась. Свеча почти догорела, так что комната освещалась очень слабо. А ночь уже вступила в свои права. Холод неумолимо забирался под одежду. Нехотя приподнявшись, и плотнее запахнув шаль на груди, женщина поспешила к окну и закрыла его.
Потом она подошла к выключателю и повернула рычаг. Комната озарилась слепящим светом так, что зарезало глаза. Пропала вся атмосфера волшебства, которое поселилось здесь в эти часы. Громоздкая практичная мебель гостиной выгоняла все прекрасное, что с таким трудом удалось недавно собрать. Только маленький столик вырисовывался в этом грустном помещении, как старый друг среди незваных гостей.
Женщина улыбнулась и взглянула на часы – ей давно пора быть в постели, но сегодня такой прекрасный вечер. Она буквально переполнена воспоминаниями. Так хочется эти последние дни провести в окружении пускай и немного потрёпанных, но оттого не менее драгоценных вещей – свидетелей былого счастья.
Конечно, не все хочется помнить, ведь боль всегда сидит ближе к сердцу и ощущается острее. Женщина тяжело вздохнула и прошлась по комнате, легонько касаясь рукой милых сердцу безделушек.
«Чего бы я хотела изменить в своей жизни, если бы могла? – задумалась она. – Жестокий вопрос, с подковыркой, либо загоняющий в угол, либо заставляющий предаваться самообману. Вряд ли него можно получить достойный ответ. И все-таки, интересно попробовать…»
Ей уже хотелось гордо ответить самой себе, что нет необходимости что-либо менять, так как это будет не мудростью, а наивным безрассудством, ведь жизнь, как цельносплетеное полотно, не терпит разрывов и вставок, как вдруг у нее перед глазами четко предстало то единственное, ради чего она, не задумываясь, изменила бы своим принципам, перед чем склонила бы голову, если бы только смогла понять, что же случилось на самом деле.