Ложь, которую мы крадем
Шрифт:
— Вы двое заткнетесь, чтобы я мог подумать. — выдавливаю я.
Как бы легко ни было убить их прямо сейчас, это была не лучшая идея. К сожалению, они еще ничего не сделали. Так что их убийство равносильно убийству невинных людей, а это было не то, чем я занимался.
Однако, убив их, я и мальчики были бы защищены. Я бы сделал все, чтобы с ними ничего не случилось, даже если бы это означало причинить вред кому-то невинному.
Черт побери.
— Мы не собираемся их убивать. Потому что они собираются молчать, не так
Она дрожит в моих объятиях, как будто ее только что поразил холодный озноб, верно, детка, я знаю все о твоей милой заднице.
Я крепче сжимаю ее руки, склоняю голову к ее плечу, мое дыхание проносится мимо ее уха,
— А если ты этого не сделаешь, знаешь, что я с тобой сделаю? Хочешь знать, что я сделаю с твоим другом? Что я позволю ему сделать с твоим другом? Я киваю в сторону Тэтчер.
С ее губ слетает тихий стон, который, я сомневаюсь, она хотела издать. Я скриплю зубами, мой член дергается в джинсах, прижатых к ее заднице.
— Покажи мне, как ты напуган. Я рычу ей в ухо, звук моего голоса заставляет ее дрожать.
Дай его мне, я хочу прошептать. Позвольте мне питаться этим. Я хочу видеть ее на коленях, смотрящую на меня своими глазами-калейдоскопами, готовыми сделать все, что я захочу. Я был так возбужден в тот момент.
Я хотел под ее кожей. Поверх ее тела. Между ее ног. Пировать, побеждать, показывать ей, как сильно она может кончить, когда дрожит от удовольствия и страха.
Мы не собирались их убивать. Это слишком просто. Это не весело.
Мы собирались делать то, что умеем лучше всего.
Пугать людей.
И втайне я не боялся их стукачества. Что никто из Техаса и ее подруга собирались сказать, что кто-то действительно поверит?
— Блядь! — Я слышу крик Рука, его руки обхватывают лицо руками, когда его пленник мчится к школьной территории. Я слишком сильно отвлекаюсь на
Тэтчер, чтобы ожидать, что Брайар впивается зубами в кожу моей ладони и с силой толкает меня локтем в живот, заставляя меня отпустить ее.
Обе девушки бегут в университетский городок, пыль остается на их следах.
Рук и Тэтчер, идут за ними, но я их останавливаю.
— Нет.
— Но что, если они…
— У меня есть план. — Это все, что я говорю, и для них этого достаточно.
Они доверяют мне. Они знают, что все, что я когда-либо делаю, делается для них.
Меня тошнило.
Физически, умственно, духовно - всем, что только возможно в человеческом теле.
Последние два дня беспокойство не покидало меня.
Постоянно оглядывалась через плечо, ожидая
Каждый раз, когда что-то попадало в желудок, я думала о крови. Мысли о змеях и криках возвращали все, что я проглотила, обратно к горлу.
Внутренности горели, кислотный рефлюкс и потребность рассказать кому-нибудь. Кому-нибудь. Тайна, которую я не должна хранить, убивала меня изнутри. Съедала меня.
По ночам меня преследовали мертвые тела, смерть и гниющие трупы, которые ворочались до тех пор, пока тусклое солнце не заглядывало в комнату общежития.
Кошмары о том, как мое сердце чуть не вырвалось из груди. Как у меня болели ноги от такого усердного бега, и этого все еще было недостаточно, чтобы удержаться от его когтей. Я видела его глаза во сне, видела их, когда он был на мне сверху, заглядывая мне в душу.
Такой темный. Злой. Пропитаный ненавистью.
Из-за этого я вскочила с кровати, вся в поту. Его голос звенел у меня в ушах,
— Покажи мне, как ты напугана.
То, как его руки сжимали мои запястья, как его пальцы впивались в мою кожу. Его ладонь на моем рту, то, как его запах атаковал меня так, что мне стало больно. Я все еще чувствовала, как его грубое твердое тело прижимается к моему.
Он ощущал опасность. Как удар молнии. Все в нем заставляло меня чувствовать себя небезопасной и уязвимой. Я была в его власти. Он мог сделать со мной все, что хотел, и мне это не нравилось.
Я ненавидел его за ту власть, которую он имел надо мной.
Но что пугало меня еще сильнее, чем его друзья-психопаты, чем его убийственные руки, так это то, что, хотя я боялась за свою жизнь, это меня возбуждало.
В этот момент я почувствовала себя живой. Каждая клеточка внутри меня отражалась жизненной силой. Я могла бы без страха прыгнуть со скалы, ограбить банк. Я чувствовала себя сверхчеловеком с адреналином, пробежавшим через меня.
Мое тело все еще удерживало влечение, которое я испытывала к нему в ночь на вечеринке. Мой разум знал, как нечестно быть привязаной к такому парню, как он, мой мозг осознавал последствия. Разрушение, которое он сделает.
Но мое тело.
Мое тело любило поток электричества. Эндорфины.
Рисковать жизнью, свободой - вот что я обычно делала с тех пор, как меня научили воровать. Это был наркотик, с которым я завязала перед приездом сюда, к которому я твердо решила не возвращаться.
А руки Алистера Колдуэлла казались худшим рецидивом.
Я ненавидела его больше всего за это.
Мысли о нем заставили меня потянуться в карман толстовки, провести пальцем по объемному кольцу, когдато украшавшему руку короля моих кошмаров. Я чувствовала углубления от его выгравированных инициалов, обводя их снова и снова.